Абсолютный игрок - Василий Головачев

– Владик! – протянула к нему навстречу руки мама.

Влад подбежал, обнял ее и отца, повел обоих в дом, чувствуя их сдержанную радость и одновременно неуютное чувство вины, словно они переживали, что остались живы.

Над улицей низко пролетел белоснежный летательный аппарат, управляемый пограничницей службы ОКО, но Влад не обратил на него внимания.

ВСЕВИДЯЩЕЕ ОКО

Утро комиссара сектора общественной безопасности (СОБ) службы общественного контроля (ОКО) Горана Милича началось с визита претора ОКО Цамцоя, что заставило Милича насторожиться и задуматься над причиной столь раннего рандеву, да еще в неслужебной обстановке. Отношения комиссара и претора службы общественного контроля до этого момента нельзя было назвать дружескими, хотя и враждебными их признать было трудно. Оба родились интраморфами, оба тщательно скрывали этот факт и относились друг к другу с подчеркнутой официальной вежливостью. Миличу исполнилось тридцать лет, Цамцою более шестидесяти, но выглядел претор гораздо моложе, а по физическим кондициям не уступал более молодым оперативным работникам службы, хотя, опять же, старательно скрывал свои возможности от соратников и подчиненных. Интраморфов в службе не любили. Их не любили нигде и хотя не преследовали за паранормальные способности, превосходящие способности обычных людей, но и не жаловали. Даже спустя тысячу лет после Катастрофы среди людей бытовало мнение, что именно паранормы-интраморфы, предки нынешних, являются виновниками Катастрофы.

Дом Милича располагался в ОВП-зоне[11] – зоне Центрального Нома Геи, где жили чиновники Правительства и администрации Верховного Владыки. Таких зон по всей Гее насчитывалось ровно десять, не считая резиденций Владыки, обитали в них работники КСЭ – Консультативного совета экспертов, СЭКОНа – службы этического контроля за опасными тенденциями развития общества, Законодательной Думы, финансовых институтов планеты-муравейника и руководители Номов. Это были зоны, свободные от технических сооружений, транспортных коммуникаций и производственных комплексов. Особо важные персоны строили здесь дома в соответствии со своими вкусами и воспитанием, поэтому высотных строений на территории ОВП-зон не было. Трех-пятиэтажные коттеджи поражали разнообразием форм и архитектурных находок, рядом мирно соседствовали пагоды «тибетского» стиля и терема «русского ренессанса», древнеславянские куды и готические соборы, исламские мечети, зиккураты и африканские бунгало, сверхсовременные металлостеклянные кристаллы и египетские пирамиды.

Коттедж Горана Милича напоминал словацкие замки восемнадцатого века на Земле и стоял на окраине Центрального Нома, где селились все работники службы ОКО. Именно здесь начали возводить первые многосемейные пирамиды, была построена центральная кааба Православной Веры, был сооружен первый Кремль, ставший резиденцией Правительства, по образцу и подобию которого стали строить учреждения в других ОВП-зонах, центрах уцелевшей цивилизации.

Остальные жители Геи обитали в едином городе-«муравейнике», которым стала вся планета, пронизанная сетью шахт, тоннелей и линий связи. Диаметр Геи был в три раза меньше диаметра Земли, поэтому для поддержания нормальной для землян силы тяжести в ядре планеты были установлены генераторы тяготения, создающие на поверхности Геи силу тяжести, равную девяти десятым земной. Внутри же планеты она «плавала» в соответствии с нуждами производственных центров и желаниями живущих под землей людей. Большинство из них, конечно, предпочитало жить так, как требовала природа человека, закодированная в генах миллионами лет жизни на Земле. Но встречались и такие, кто выбирал невесомость или же силу тяжести в полтора, а то и в два раза большую, чем общепринятая.

Горан Милич как интраморф мог жить в любых условиях, которые только способен был вытерпеть вид хомо сапиенс, однако жил как все, ничем особенным не выделяясь среди сослуживцев и обитателей ОВП-зоны.

Он считался руководителем высокого ранга, поэтому его личные владения были довольно значительными – около пяти тысяч квадратных метров, он мог бы поставить здесь себе и гораздо более представительный коттедж, но предпочел воплотить мечту детства и построил копию замка, в котором когда-то жили его предки на Земле.

Площадь территории ОВП-зон составляла от четырехсот до шестисот квадратных километров, а населяло их не более тысячи человек, в то время как плотность населения всей планеты была в двадцать – двадцать пять раз выше.

Если Номами управляли номархи, опирающиеся на Директории и службы общественного контроля, то ОВП-зоны подчинялись только уполномоченным Правительства. Даже претор ОКО не мог свободно распоряжаться ресурсами зоны без санкции уполномоченного, если только дело не касалось защиты населения зоны или расследования преступлений.

Властные функции распределялись на Гее в соответствии с герметическими законами: «что вверху, то и внизу»: Владыка (номарх) – Правительство (Директория) – Законодательная Дума (Представительное собрание) – Консультативный совет экспертов – СЭКОН – служба общественного контроля. Главную же защитную функцию несла «всевидящая» служба ОКО, отвечающая за охрану правопорядка, за соблюдение законов и норм на всей территории Геи, за исполнение всеми главами и органами власти распоряжений Правительства и Владыки.

Было раннее утро сто второго дня[12] три тысячи триста тридцать девятого года, когда комиссар сектора СОБ проснулся не от сработавшего внутреннего будильника, а от ментального вызова. К нему в гости напрашивался лично претор ОКО Цамцой, человек дела и закона, никогда не нарушавший моральных заповедей цивилизации. Если он решился изменить обычный порядок встреч и пренебречь сном подчиненного, это могло означать только одно – что-то случилось.

Горан мысленно ответил гостю: «Входите, я сейчас спущусь», покосился на спящую рядом Ванессу и еле удержал себя от того, чтобы не поцеловать ее в грудь.

Девочка родилась интраморфом и характером пошла в отца, известного даль-разведчика, погибшего несколько лет назад при столкновении спейсера Даль-разведки с нагуалем. Она закончила школу второго цикла, Академию погранслужбы и стала даль-разведчиком, как ее отец. Знание воинских искусств, природные данные и возможности паранорма позволили ей добиться признания даже среди пограничников-мужчин, на счету которых была не одна рискованная экспедиция в заросшие нагуалями сектора Галактики, но для Горана Милича, знавшего Ванессу с детства, она оставалась девочкой, отстаивающей свое право на свободу выбора, несмотря на его сопротивление этому выбору (он желал ей другого пути), и нечастые их встречи – стать его женой она не захотела, как, впрочем, и чьей-либо еще, что заставляло комиссара надеяться и ждать, – были для него возвращением в детство.