Осколки теней - Дерек Ленди

убранство было элегантным и сдержанным, а вид Дублина из окон казался более красивым и романтичным, чем на самом деле.

– Что новенького? – спросила Чайна, взяла стопку писем и начала их просматривать.

– Ничего особенного. Но сегодня утром на меня напали.

– Правда?

– Вампир и его слуги.

– Терпеть их не могу, – сказала Чайна. – После их укуса заражённому приходится пережить две ночи бессмысленного рабства, и, если его не вылечить, он превратится в настоящего вампира. Ужасное состояние. Ты узнала его имя?

– Сумрак.

– Да, я знаю Сумрака. Он очень мстительный. У меня был помощник, который чем-то его рассердил. Сумрак выслеживал его много лет, но в конце концов всё-таки убил. И смерть не была мгновенной. Много крови, криков и… – Чайна замолчала и улыбнулась. – Прошу прощения. Должна признать, в последнее время у меня дурное настроение. Из-за этого Гротеска всё, над чем я так упорно трудилась – моя библиотека, коллекция, репутация, – может исчезнуть в мгновение ока.

– Со всем остальным миром, – напомнила ей Валькирия.

– Да. Это было бы обидно. – Чайна отложила письма в сторону. – Ты его уже видела? Барона?

– Пока нет.

Чайна села на роскошный и вместе с тем изящный диван.

– Необыкновенный человек. Он считает себя прямолинейным. Но это совершенно не так. Он так же заносчив, как Серпин, но тот был независимым и думал исключительно о своих интересах, в то время как барон исполнял свой долг бескорыстно и с непоколебимой слепой верой. То, что начал Серпин, Мститель хочет закончить. Для него возвращение Безликих – единственное, что имеет значение.

– Кажется, вы его хорошо знаете.

– Да. Разве Скалдаггери тебе не рассказывал? Я тоже поклонялась Безликим.

Кровь отхлынула от лица Валькирии.

– Что?

Чайна улыбнулась.

– Очевидно, он тебе не рассказывал. Мы с Блиссом выросли в семье, которая почитала тёмных богов. Мой брат отверг эти учения в раннем возрасте, а у меня на это ушло время. Пока я им поклонялась, я присоединилась к маленькой группе единомышленников, среди которых был барон. Помнишь, я говорила, что нет никого опаснее фанатика? Мы были опасны даже по меркам фанатиков.

– Я не знала…

Чайна пожала плечами.

– Я была молодой, глупой и высокомерной. Я изменилась. Я уже не такая глупая. – Она рассмеялась.

Валькирия заставила себя улыбнуться.

– И теперь ты снова задаёшься вопросом, можно ли мне доверять, – продолжала Чайна. – Когда Скалдаггери впервые упомянул обо мне, что он сказал?

– Он сказал, чтобы я вам не доверяла.

– Потому что я недостойна доверия, Валькирия. Я способна подвергнуть опасности тех, кто мне близок, ради своей выгоды. Я плохой человек, милая. Я не из хороших парней.

– Тогда почему он всё равно вам доверяет?

– Потому что он сам изменился, и он не лицемер. Он не станет осуждать меня за прошлые поступки, если только я снова не превращусь в того же человека, каким когда-то была. Война с Меволентом изменила всех, кто в ней участвовал. Мы обнаружили внутри себя нечто, в чём нам не хотелось бы признаться.

– И что обнаружил Скалдаггери?

– Гнев. Его семью убили у него на глазах, и, когда он вернулся из мёртвых, гнев вернулся вместе с ним. У большинства людей столь сильный гнев может гореть лишь до поры до времени. Но Скалдаггери – исключение из правил. Его гнев остался с ним.

– Что произошло?

– Он исчез. Если тебя интересует моё мнение, я думаю, он понял, на что способен и что у него есть выбор – позволить гневу поглотить себя или бороться. Поэтому он исчез. Его не было пять лет. Когда он вернулся, гнев был по-прежнему с ним, но появилось что-то ещё. Думаю, это было осознание. Новая цель. Он снова мог шутить, и это было здорово, потому что он один из немногих мужчин, способных меня рассмешить. Вскоре мы получили известие, что лорд Гнус пал, а потом Скалдаггери победил барона, и планы Меволента были разрушены.

– Куда он исчезал? На эти пять лет?

– Не знаю. Мы все думали, что он мёртв. Снова мёртв. Но он вернулся, когда мы в нём нуждались. Тут ты можешь на него рассчитывать – спасение в последнюю минуту. В этом он хорош.

В дверь постучали. Они встали и услышали в коридоре приглушённый голос, а потом громкий удар.

Чайна посмотрела на Валькирию.

– Иди в спальню, – быстро сказала она. – Не спорь со мной. Иди в спальню и закрой дверь.

Валькирия повиновалась, но оставила маленькую щёлочку, чтобы видеть, что происходит. Она увидела, как Чайна взяла телефон, а затем дверь квартиры распахнулась, и в комнату влетел худощавый человек в галстуке-бабочке. Он рухнул на пол и замер без движения.

В комнату шагнул незнакомец. Ему было лет за пятьдесят, у него были седые волосы и коротко подстриженная бородка. Тёмная одежда в военном стиле и начищенные до блеска ботинки. На поясе висела сабля.

– Привет, Чайна, – сказал он. – Рад тебя видеть.

– Барон Мститель, – медленно ответила Чайна и положила телефон. – Хотела бы я сказать то же самое. Зачем ты здесь?

– Хочешь сказать, что не знаешь?

– Если ты хотел вернуть просроченную книгу, библиотека напротив. Штраф довольно большой, но вполне справедливый.

– Я пришёл к тебе, Чайна. Через несколько часов я получу доспехи лорда Гнуса, и в моих руках окажется последний недостающий ингредиент. Пора снять маску и покончить с этим спектаклем. Ты должна занять своё место.

– Моё место здесь.

– Мы оба знаем, что это не так. Ты не можешь отвернуться от Безликих, так же как и я. Я помню, как ты была им преданна.

– Моя преданность, как ты выразился, исчерпала себя.

Мститель покачал головой.

– Ты принесла клятву тёмным богам. Ты не можешь просто передумать.

– Боюсь, могу, и я уже это сделала.

В приоткрытую дверь Валькирия увидела, как лицо Мстителя исказила ярость.

– Ты слуга Безликих, – тихим, угрожающим голосом произнёс он. – Если ты не исполнишь данную им клятву, я сделаю это за тебя. Ты будешь рядом, когда Безликие вернутся, и станешь первым предателем, которого они убьют.

Он потянулся к ней, и Чайна положила левую ладонь на живот, взмахнула правой рукой, и вся мебель в комнате полетела в барона.

Валькирия, раскрыв рот, смотрела, как столы, стулья и книжные шкафы на ужасающей скорости врезались в Мстителя. Потом они обрушились на пол, он споткнулся и упал, по его лицу потекла кровь. Чайна дважды постучала пальцами по животу, махнула правой рукой, и мебель вместе с Мстителем заскользила по полу и врезалась в стену. Очередное касание к животу и взмах рукой, и мебель отодвинулась в сторону, расчистив