Запомни, ты моя - Любовь Попова

английского правительства. И вообще! Я знаю, что ты меня хочешь. Снимай штаны, надоела строить невинность! — ревет он и снова тянется к губам, а я обхватываю его лицо ладонями. Чмокаю в нос и, пока он как идиот улыбается, тяну руку к ручке. Тут же ее нажимаю и выбегаю за дверь, хлопая ею.

Слышу глухой удар о полотно и усмехаюсь, пока он что-то бормочет.

— Не любишь ты меня совсем…

Я ловлю того же самого официанта и прошу передать новую записку, но уже Камилю, который сидит на том же месте.

И только убедившись, что тот забрал друга из подсобки, с чистой совестью отправляюсь домой. И вряд ли осознаю, что улыбаюсь всю дорогу.

Глава 9. Алена

2 недели спустя

— Ален, там снова этот голландец звонит. Возьмешь трубку? — протягивает телефон Оля, которая сегодня со мной на смене.

Но я оформляю французов и отмахиваюсь. За последние две недели после его отъезда он звонил постоянно.

При этом Никита не позвонил ни разу. Хотя я была уверена, что после того случая в подсобке ресторана он начнет названивать ежедневно.

И я, конечно, буду отклонять вызовы. Тем самым вынудив его приехать.

Но ожидания не оправдались, а мечты стали пылью, как только я увидела выпуск новостей, где показали, как он с женой присутствовал на благотворительном концерте. Потом посетил открытие больницы. Потом выступил на дебатах.

Жизнь бьет ключом, а меня задевает обжигающими брызгами.

Но я не плачу. Нет, нет. Я тоже вполне счастлива. Новая работа физически не столь утомительна, но зато гораздо ответственнее и интереснее.

А Вика от меня не отлипает. Даже записалась со мной на танцы, хотя пока это выглядит забавно.

— Может, стоит ответить? — все еще стоит над душой Ольга, и я со вздохом беру трубку и говорю на чистом голландском.

— Вы меня с кем-то спутали.

Настойчивый какой… Даже странно, учитывая, как груба я была в последнюю встречу. Он нашел меня на ресепшене и предложил уехать с ним.

Вот так просто. У мужчин, я смотрю, с заведением любовниц вообще проблем нет.

Теперь он названивает в отель, на ломаном английском зовет к телефону Алену, но все равно коверкает мое имя до ненавистной Лины. Как и многие вне России.

Но теперь я здесь и пусть он меня забудет.

— Ты так легко парней отвергаешь, — грустит Ольга и поправляет свои очки. — Вон и Диме в свидании отказала. И голландца этого отшила.

Да, еще друзей Никиты. Камиля с Артуром. И самого Никиту.

— Мужчины в жизни не главное.

— А что главное? Разве не делает девушка все, чтобы нравиться парням. Хотя с твоей внешностью и делать ничего не надо, — хмурится она и тут же делает вид, что работает, потому что в холле появляется Вика.

Трезвая и раздраженная.

А я сразу думаю, что далеко не каждая красивая женщина счастлива. Вика тому яркий пример.

— Заканчивай, — сразу говорит она мне, на что я удивленно вскидываю брови.

— У меня смена до девяти.

— Считай, что ты получила задание. Оля тебя заменит. Давай быстрее, я есть хочу! — бесится она, и я, пожимая плечами, беру телефон, на который периодически звонит только Вася, и шагаю за Викой. Смотрю, как развевается ее плащ, и накидываю свое пальто.

— У меня после вчерашней тренировки все болит, — жалуется она, когда мы выходим из отеля и вливаемся в неспешное движение пешеходов.

— Это же хорошо…

— Что хорошего в боли? — рявкает она.

— Боль тоже разная бывает, — смеюсь с нее. Мышечную не сравнить с душевной. А душевную не сравнить с тем, когда тебя стегут кнутом за очередной побег. Все ведь в сравнении познается.

— Ой, только не рассказывай мне про свою тяжелую судьбу…

— Да я и не собиралась, — даже как-то обидно. За эти две недели мы ни разу об этом не заговорили.

— Да… просто, — делает Вика шаг вперед и встает передо мной, тормозя нас. — Ты хоть представляешь, как тебе повезло. Любую другую могли подсадить на наркотики, изнасиловать, отдать садисту, убить в конце концов. А ты здесь. Красива. Жива.

— Конечно, мне повезло, — улыбаюсь и, взяв ее за руку, веду по пути в ее любимый ресторан. Она там заказывает салат «цезарь» и говорит, что нигде вкуснее она не пробовала. Ей присуще поиск лучшего.

— И Никита здесь ни причем.

— Ну как это, — хмыкаю, когда мы садимся за стол. — Благодаря ему я выживала. Он был алыми парусами.

— Ты просто нашла себе, ради чего бороться. Не было бы Никиты, нашла бы что-то другое.

— Не знаю… — как-то не думала об этом.

— Я долго размышляла, — говорит она и заказывает привычное меню. Потом я заказываю сок и пасту с морепродуктами. Запах специфический, но мне нравится. Последнее время мои вкусы стали меняться. Вот бы и чувства к женатому мужчине так просто поменялись. Раз и нет их. Раз и нет Никиты в голове. — Тебе надо написать книгу.

За мыслями сначала не понимаю, о чем речь. Потом поворачиваюсь к Вике и вижу, что она совершенно серьезна.

— Какую книгу? — все же уточняю я.

— Про себя. Историю…

В груди растет ком обиды. Я с ней посекретничала, а она предлагает сделать это со всем миром?

— Сними трусы, — предлагаю я резко и встаю. — И покажи всем.

Она хватает меня за руку, садит обратно и всовывает только что принесенный стакан с вишневым соком.

— Я думала… Ставила себя на твое место.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Совсем дура?

— Ты говори-говори, да не заговаривайся, — обижается она. — Выслушай сначала. Ты совершенно не смотришь на мир адекватно, меряя все только своим прошлым. Ты все время боишься, что кто-то тебя раскроет. Узнает грязные подробности. Чувствуешь вину перед Никитой и считаешь себя обязанной ему. Но, может быть, найти возможность избавиться от страхов?

— Показав свое нижнее