Подарок для Мажора - Любовь Белых
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не привыкла, чтобы тебе помогали?
— Да что ты ко мне пристал, Мажор? — вскинулась я. — Где там твоя обещанная квартира и няня?! Да фиг с тобой, я лучше новыми долгами обрасту, чем в этом дурдоме стану жить.
— Ты там, где нужно, Саша. — отойдя от меня на шаг, Паша развёл руки в стороны. — Вот квартира, вот няня. — ткнул себя пальцем в грудь, с самым беззаботным видом.
— Всё понятно, — громко выдохнула, поджав колени к груди. — Ты мне мстишь. Решил поиграть и подтянуть меня за мои же слова, с которыми я к тебе заявилась. Наказываешь меня, показывая, что желаемое воплотилось… Неожиданно, конечно. Я ждала просто скандала, но ты ловко играешь на моём чувстве вины. Молодец.
Мажор покачал головой. Взглянул на меня подозрительно, сверху вниз и произнёс:
— Почему ты всегда думаешь о плохом?
Какая-то часть меня хотела вступить в дискуссию, привести аргументы и факты, напомнить мои слова и провести параллель с тем, что происходило последние несколько часов, но растерянность взяла верх, не позволив мне проговорить и слова.
«Почему ты всегда думаешь о плохом?» — что за постановка вопроса, вообще? Такое имел бы право спрашивать только мой друг, мой близкий человек. Откуда Мажору знать, о чём и как я постоянно думаю? Спросил так, будто бы знал меня, но он ведь не знал.
— Мы это исправим. Ладно, я пошёл, если точно ничего больше не нужно…
Не ответила. Уронила голову на колени и мысленно застонала.
Сердце пело: «Ты ему нравишься», а упрямый разум твердил: «Не будь Машей, не смей доверяться этому человеку».
Конечно, хотелось верить в чудо. В хороших людей, в частности. Пусть хорошие поступки будут только хорошими поступками, а не манипуляциями и способами свести меня с ума, наказав, воздав по заслугам и стыдя, но… В моей жизни ничего не происходило просто так. Я хорошо усвоила эти уроки и не собиралась с душой нараспашку принимать чью-то поддержку, а уж тем более заботу и помощь. В конечном итоге всегда выходило, что за всё хорошее приходилось платить в троекратном размере и не всегда той же валютой. Чего бы от меня ни ждал Мажор, а я не могла себе позволить смотреть на него так, как он того хотел.
«Да и о чём вообще можно думать? Разумеется, цена когда-нибудь будет озвучена. Позже мне ой как аукнется его помощь и забота. Иначе и быть не может.» — подумала и встрепенулась, услышав хлопок входной двери.
Ушёл. Наконец-то!
Ладно бы просто ушёл, но Мажарский даже уйти по-человечески за кашами и пюре не смог. Разбудил Вику хлопком дверей, опять нарушил мой рабочий процесс… Бесил невероятно.
Детский плач ударил по расшатанным нервам, сорвав с моих губ вздох отчаяния:
— Много дяди Мажора, очень много дяди Мажора.
Время с дочерью пролетело незаметно. Мы поели, помыли попу, переоделись, попили, поиграли и снова попили, а потом пришёл Павел и разрушил нашу идиллию.
— Я с конём!
Внеся коня в гостиную, Мажор поставил игрушку-качалку рядом с ёлкой и деловито упёр руки в бока.
Викуся тут же протянула ручки к новому и интересному, а я недовольно заворчала:
— Я тебя за едой посылала. Ей коня твоего есть прикажешь?
Мужчина хмыкнул и подошёл к нам с самой что ни на есть хитрющей улыбкой:
— Ты не считаешь свою маму не в меру ворчливой и пессимистичной? У меня вот есть такие мысли. — присев на корточки, тот вытянул руки в сторону Вики и озорно ей подмигнул. — Идём коня смотреть?
Сердце в груди тревожно сжалось. Так мучительно и томно, что захотелось срочно выйти, спрятаться где-нибудь и поплакать.
Мажор стал первым человеком, который назвал меня Викиной мамой… Ни моя мать, ни Матвей, с которым у нас чуточку больше, чем дружеские отношения, как я считала, ни всякие начальники, ни наш участковый педиатр… а ОН. Все заладили «племянница»... Я и не обращала, казалось бы, внимания на это, а, оказывается, только казалось бы.
С чего бы слезам собраться в уголках моих глаз и сердцу так томительно отстукивать в груди, если меня это не задевало все эти долгие месяцы?
— Сань? Ты чего?
Лицо Мажарского расплывалось передо мной из-за скопившейся в глазах влаги. Голос был растерянным и тихим.
— Ты даже не думай плакать. — сбивчиво пробормотал он. — Я же не идиот какой-то. Ну за кого ты меня принимаешь? Всё в коридоре. Я всё купил. Просто для эффектного появления зашёл только с конём… Ну, ты… Ты чего, Сашка?
Не сдержалась. Всхлипнула, не в силах больше сдерживать стремящиеся вниз слёзы, и разжала руки, которыми обнимала свою дочь.
…я сама не понимала, почему одно слово «мама» вызвало во мне такой ураган эмоций, или ещё не готова была это понять.
Глава 10
Глава 10
Мажарский Павел
Паника, неудержимая, безграничная и слепая, она захлёстывала меня с головой. Я не видел причин для её слёз, не понимал их повода, не знал, чем помочь… Врагу бы не пожелал пережить подобное.
— Всё в порядке. — в очередной раз попыталась заверить меня Саша.
Стандартная фраза, отговорка и посыл к тому, чтобы от человека отстали, стала причиной моего раздражения. Я же видел, что ничего не в порядке!
— Мы сможем лучше понимать друг друга, если будем откровенны. — сказал и, не дожидаясь ответа, понёс ребёнка к коню.
Дал ей время, чтобы она смогла успокоиться и обдумать мои слова. Конечно, оно мне тоже требовалось. Стоило успокоиться и самому.
— Ты не мог бы мне дать свой телефон… — очень тихо и неуверенно прозвучала неожиданная просьба. — Мой спёрли. Ну или я его потеряла… Нужно сделать звонок по работе.
«Господи, что ещё пришлось пережить этой хрупкой девушке? Пусть на этом её проблемы уже закончатся… Только вот… самому бы не стать её проблемой.» — безрадостные мысли коснулись моего раздражённого сознания.
— Можешь взять в кармане пальто. Пароля нет.
Идиотская ситуация.
Нельзя же пойти к девушке и сказать: «Слушай, ты мне давно нравилась, как хорошо, что всё так произошло и ты сама меня нашла.»? Не поймёт ведь. Никто бы не понял. Обязательно выпустит колючки, не поверит или вовсе обвинит
