Способы думать. История и общество, дискурс и концепт - Андрей Владимирович Курпатов

а теперь внутри нашей собственной страны лежит эта никем, кажется, не замечаемая граница. При этом, по данным специальных исследований, уровень «патриотизма» у нашей молодёжи сейчас «очень высок». Только, несколько смущённо добавляют авторы, понятие это та самая молодежь «раскрыть не может», а если и раскрывает, то «очень поверхностно».

Почему моя младшая сестра не знает историю, меня никогда не удивляло — она должна была её «проходить» как раз в тот момент, когда новой истории России ещё объективно не было, а учить по старым учебникам в воцарившемся информационном хаосе преподаватели, видимо, уже не могли — акценты, мягко говоря, сильно сместились, причём во всех направлениях сразу. Но всё-таки давно дело было — сестре сейчас тридцать, а современной России уже двадцать лет, и я взял самые последние учебники по российской истории… Стоит потратить время, должен вам сказать! О какой стране рассказывают авторы, непонятно категорически — ни из заголовков, ни из текстов. Но это и не их вина, сами они, вне всякого сомнения, стараются изо всех сил, но как объяснишь историю современной России, не описывая ситуацию, сложившуюся перед этим в СССР?

Невозможно. 1990-е годы — все, целиком и полностью — проходят у нас под знаком изживания СССР: сплошная борьба с его стереотипами, ментальностью и сторонниками; нулевые — под знаком стабильности, непонятно, впрочем, чего и зачем (сугубо исторически, конечно, если смотреть на это дело). Вот как, например, объяснить молодому человеку, почему нас не принимали в ВТО? Что за беда случилась в Чечне и почему взрывали дома на Каширке? В чём, собственно, проблемы с НАТО? А по какой такой причине мы воевали с Грузией в Южной Осетии и какое мы на это имели моральное право? А почему русских не любят в Латвии, Литве, Эстонии? Поляки нами недовольны со страшной силой… Мы вообще что им всем сделали?! Да, куда ни глянь, к чему ни притронься — придётся ворошить старое. А «старое» — это СССР, загадочными «правопреемниками» которого мы, и кажется, что совершенно неожиданно сами для себя, стали. Но у нас же тут Россия, в конце-то концов…

Стоит ли в связи с этим удивляться, когда у наших молодых людей, которым, кстати, уже и тридцатник скоро стукнет, и больше даже (то есть, учитывая среднюю продолжительность нашей — российской — жизни, они уже уверенно перешагнули её экватор), нет глубокого понимания «патриотизма»?

Слава богу, хоть чувство есть. Но чувство, прямо скажем, «тёмное и валовое», как писал в XIX веке великий русский физиолог Иван Михайлович Сеченов, то есть предельно неосознанное и субъективно неприятное из-за этой его неопределимости, а потому в перспективе и в практическом проявлении потенциально опасное, разрушительное. А ведь нашему нынешнему президенту, когда он обрел этот статус, было всего 44 года. То есть теоретически через 12–18 лет президентом нашей страны станет человек, который родился уже в эпоху перестройки, то есть СССР, в сущности, не застал.

Впрочем, об одних ли молодых речь? Совсем нет. И у людей постарше большие проблемы с восприятием страны, в которой мы живём: с чего начинается их Родина и где она заканчивается — вопрос для них почти гамлетовский. Большинство мужчин старше 38 лет присягали на верность стране, современные части которой теперь даже иногда повоевать друг с другом не против. А все мы вместе взятые — «совки» и «гомо советикусы» (без всяких половозрастных дефиниций) — ходили под звуки пионерского горна и бой нарядно-красных барабанов, а ещё наизусть знали и, честно сказать, до сих пор поём под звуки российского гимна: «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь. Да здравствует созданный волей народов единый, могучий Советский Союз!» Я, например, и вовсе родился в стране, которую, по словам того же автора, «вырастил Сталин — на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил», Ленин занялся этим в новой редакции гимна только несколькими годами позже, я уже в садик пошёл. Так о чём конкретно мы поём, хочется спросить?..

Кстати, у них — то есть у нас, «совети-кусов» — в головах-то и ещё одна Россия есть — «царская». А это сейчас уже и вовсе непонятно что такое… Раньше как-то яснее было, честное слово! Почему, например, столица России — вы вдумайтесь — была в Киеве? Цари — немцами? Пушкин — солнце русской поэзии — до семи лет только по-французски и умел разговаривать… А как мы, кстати, на Кавказе оказались — Лермонтов там, Толстой? Это цари у нас были волюнтаристами или это как раз та самая «воля народная» — не сиделось им, Кавказу в смысле, на месте? Екатерина ещё, помнится, Крымское ханство к России приписала с исторической Тмутараканью — не наша земля-то, османская. Что мы теперь с Украиной делим? Последующие подвиги Ушакова и Нахимова? Я нахимовец, кстати, — он теперь тоже, прошу прощения, в захватчиках числится или ещё нет? Хотелось бы понимать политическую конъюнктуру, так сказать: что товарищи крымские татары по этому поводу думают? А вот таджики, киргизы, узбеки — наши нынешние гастарбайтеры — они в какой-то момент сами с нами «сплотились», и в связи с чем, собственно, — русского царя хотели? Русского, который немец был, или того, что австрияк? А Сибирь мы Ермаком завоевали — это истребляя тамошние народы или это та самая «дружба народов» была, «надёжный оплот»? По отцовской линии я частью из тамошних казаков как раз, меня это беспокоит. А вот Аляску мы потом продали за долги перед раскрепощёнными помещиками — в каком виде она у нас «была», эта Аляска, если её вот та к можно было просто взять и продать? С народом-то продавали, в комплекте? И наш он был, этот народ-то, или не наш? Вот финны, например, точно известно, наши были, у них там до сих пор на центральной площади столичного Хельсинки русский царь стоит — красивый памятник. У меня бабушка воевала с ними в 1939-м. Да, а родилась в Харбине, во время прадедовой белогвардейской эмиграции, а дочь её — мама моя, после Великой Отечественной войны — в Таллинне, куда мы тогда «оккупантами» вступили как раз Ленинградским фронтом, из блокадного города, полуживые… Один дед был белорус, а другой — бурят. Только почему сейчас один из них формально «русский» — «россиянин» то бишь (хотя генеалогически он скорее под татаро-монгольского захватчика подходит), а другой, тот, что славянин как раз, — нет, иностранец? И вообще, что такое Р-О-С-С-И-Я? То, что чемпионка, — это понятно, с этим мы все согласны. Ну