Турнир четырех стихий - Диана Шафран

По сравнению с другими предмет «способы получения энергии из внешних источников» имел хоть какой-то смысл. Оливер хотя бы понимал о чем идет речь, правда, с применением полученных знаний на практике вышли проблемы.

Магистр Астериус заставлял всех магов огня много времени проводить на солнце, чтобы пополнять запасы своей огненной энергии, но у него это не получалось.

Оливер надеялся, что на тренировках он, наконец, отыграется и покажет весь свой потенциал. В создании фаерболов ему не было равных. Но здесь ему тоже пришлось начинать «с основ» и создать иску, одну маленькую, простенькую искру, постепенно увеличивая и уменьшая ее размер.

«Да с этим и младенец справится», — негодующе подумал Оливер и… немного ошибся.

Он делал все, что угодно… создавал ужасное по своей моще пламя, огненный смерч, фаерболы. В прошлой Академии его учили использовать свой потенциал по максимуму, чем ты сильнее, тем лучше. А когда речь зашла о создании чего-то маленького и примитивного… он провалился по всем пунктам.

Попутно ему удалось подпалить несколько лавочек и обжечь ствол старинного дуба, за что он получил нагоняй.

В его прошлой Академии тренировки были действительно жесткими, они отрабатывали серьезные боевые движения. Вечером болело все тело, но Оливер чувствовал себе свободно, используя свой дар.

Сейчас ему казалось, что его ломают, и заставляют делать то, для чего он не предназначен. И чем больше у него не получалось, тем больше он бесился. Но больше всего его добивали снисходительные улыбки других студентов. Он надеялся здесь блистать, а к нему относились, как к первокурснику недоучке.

Вечером Оливер был вне себя от злости.

— Родерик, — впервые за все время он обратился к своему соседу.

— Что? — нехотя ответил тот.

— Я не понимаю, зачем мне нужно создавать искру, если я могу сделать фаербол? — спросил Оливер.

— Потому что ты не можешь создать искру, — спокойно ответил Родерик.

— Не могу, — возмутился Оливер и вскочил с кровати. — Ну, я сейчас тебе покажу.

— Не надо, — сказал Родерик, но Оливер его не услышал. Он выставил руку вперед, сосредоточился, но вместо искры полыхнуло пламя, мгновение — и кровать Родерика загорелась. Тот быстро облили ее водой.

— Ошибочка вышла, — сказал Оливер, не решаясь посмотреть на злого соседа.

— Тренироваться. На улицу, — сквозь зубы сказал Родерик.

— Но там же темно и холодно, — возмутился Оливер. Такая перспектива ему не понравилась.

— Вон, — сказал Родерик и вода, налитая в сосуды подозрительно забулькала. Оливер подумал, что в этом случае лучше не перечить и быстро смысля из комнаты.

Неделя прошла быстро, но чертову искру создать так и не удалось. Оливер планировал как следует отдохнуть на выходных. Он уже присмотрел парочку неплохих трактиров в городе. Но тогда он еще не знал, что студенты Академии Айрис не отдыхают.

Вместо того, чтобы, как и подобает нормальным студентам, веселиться в хорошей компании, петь, гулять и танцевать, студенты Академии Айрис помогали жителям деревни. А это значило — отпахать целый день на поле. Оливер был далек от сельского хозяйства. Он родился в обеспеченной семье, да он до недавнего времени не знал что такое «стирка белья», а о лопате слышал только в анекдотах.

И вот в субботнее утро, вместо того, чтобы спать до обеда, а потом сходить в трактир, он идет с Феликом в неизвестном направлении.

На север уходила узкая дорога, ведущая в деревню. Оливер молчал. Сейчас у него было только одно желание — размазать кого-нибудь по стенке и этот кудрявый, радостный, веснушчатый парень очень подходил на роль мишени.

Целую неделю он решал кошмарные задачи, пытался создать искру, читал сложные книги, ему не дали участвовать ни в одной боевой тренировке. Сейчас энергия в нем била через край и прямо руки чесались, так хотелось с кем-то сразиться.

Они свернули на север пошли по дороге, которая уводила в поля и к фермам. Здесь стояли дома, сложенные из местного камня. На углу, под тенью деревьев, всего в нескольких шагах от дороги располагался небольшой домик. С одной стороны к нему примыкал огороженный сад. На пороге дома появилась женщина в грязном переднике и тяжелых башмаках.

— Привет, мой мальчик, — сказала женщина, улыбаясь. — Отец уже на поле, ждет тебя. А это кто? — спросила она, переводя взгляд на Оливера.

— Мы с ним вместе учимся, — сказал Фелик. — Он сегодня будет нам помогать.

Оливер криво улыбнулся. Настроение было ни к черту. И вот этот слабенький маг называет его сокурсником.

Фелик поговорил со своей мамой, рассказал об успехах в учебе и еще о каких-то вещах. Оливер не прислушивался. Он присел на ветхую скамейку, думая, когда этот ужасный день, наконец, закончится.

Когда они пришли на поле, там уже трудились пять человек. Оливер был в отличной физической форме, работал наравне со всеми, и даже лучше. Первые часы пролетели незаметно, но вот на четвертом ему захотелось сделать передышку.

Отец Фелика, будто прочитал его мысли, и объявил о перерыве. Это было весьма кстати, солнце было в зените и палило беспощадно. Даже магам огня было нелегко находиться на таком солнцепеке.

Оливер бросил лопату на землю и последовал за ними. Фелик его остановил.

— Ты куда?

— Как это куда? — возмутился Оливер. — Отдыхать.

— Мы работаем без перерыва, — с радостной улыбкой сообщил Фелик.

— Я, конечно, мало что понимаю в сельском хозяйстве, но очевидно, что никто в такую жару работать не может.

— Это правда, — согласился Фелик. — Обычно селяне выходят работать на рассвете, а сейчас делают трех часовой перерыв.

— Так чего ты мне голову морочишь, — возмутился Оливер.

— Но мы маги огня, — гордо заявил Фелик. — И черпаем энергию из солнечного света.

— Такие как ты, слабенькие маги 1 уровня, нуждаются в том, чтобы черпать энергию из внешних источников, а мне и своей хватает, — крича, сказал Оливер.

Ему уже надоела вся эта теоретическая чепуха. Зачем ему, огненному магу, знать как работает магия воды? Зачем ему создавать искры? Зачем ему работать на поле под палящим солнцем? Такое впечатление, что это не учеба, а просто желание подавить его силу воли. Эти мелкие слабые маги просто хотят его унизить.

— Ладно, — наконец, сказал Оливер. Что бы там ни происходило, он не позволит этому Фелику оказаться сильнее его.

Жара была нестерпимая, пот лил градом, а Оливер продолжал работать. Движения были монотонные, он быстро их освоил и действовал на автомате. Когда ему начало казаться, что вот он — предел его физических возможностей, и он рухнет замертво прямо здесь, на поле, и позволит этому веснушчатому дуралею победить, он категорически отказался это принять. В эту самую секунду он почувствовал тепло. Это не была палящая жара, которая опекала кожу. Тепло было внутри его, оно приятно согревало, снимая усталость.