Радужный маг (СИ) - Хван Евгений Валентинович

Это раньше Бор, по моему приказу побежал в дом и по тревоге всех поднял на стену. Бандиты даже не стали нападать и тоже свернули в лес, только шум от них стоял. Затем все стихло. Ух, неужели мы отбились? После этого мы с братьями пошли отдыхать, а наши мамы с детьми раздевали разбойников до гола и запрягли две телеги, на которые грузили трупы убитых и потом сбрасывали всех в реку.

Я, когда вечером проснулся, даже с сочувствием посмотрел на женщин и деток, умаялись бедные. Они считай ободрали и увезли к реке ровно девяносто восемь трупов северных варваров. Когда сказал маме, чтобы они бросали это грязное дело и пусть поселковые мужики придут и закончат эту работу. Мама на меня тогда так глянула, что я аж опешил. Потом узнал, кто мародерит тому и достаются все трофеи. Ну, да трофеи это святое.

Во дворе собралась целая гора оружия и амуниции. Где-то на следующий день к нам пожаловал староста поселка и двое стариков из Совета с десятком вооруженных поселковых. Приехали тоже с двумя телегами, я так думаю убирать наши трупы или то, что от нас осталось. Ага, вы бы видели их рожи, когда из-за частокола раздался звонкий голосок нашей Фемы и выглянула сверху ее наглая мордашка.

— Кто такие и чего надо?

— Ээ, вы это чего — проблеял Коржун — живы?

— А, что нам сделается, старый пердун! — это уже моя мама выглянула на шум.

Да, действительно с поселковых можно было писать картину маслом, «не ждали»! Все-таки пришлось пустить вовнутрь старичков и остальных, благо мы за это время смогли убрать почти все следы прошедшей битвы. Собрали все арбалетные болты, а сломанные все сожгли на костре. Когда члены Совета опять увидели гору оружия и кожаной экипировки, то снова впали в ступор.

А, староста опять стал допытываться, как такое возможно?

— Так вы будете покупать у нас оружие и бронь? — сердито прервала его монолог мама — где взяли, где взяли! Варвары сами пришли и убились, а мы с них потом взяли и все сняли.

После такой победы моя мама никого не боялась и уверовала в силу нашего нового оружия, да и были мы уже изгои, чего нам теперь бояться! Старики тщательно подсчитали все оружие и экипировку и выдали маме расписку на десять золотых империалов. На эти деньги мы могли прийти в Пограничное и получить себе необходимые вещи, с общественных складов или продуктовых амбаров.

После этого случая староста опасался к нам цеплятся и мы теперь свободно появлялись в поселке, но надолго ли он затих? Что-то я в этом сомневаюсь. В первую очередь со складов мы взяли ткани и замш, это я настоял. Хоть и обошлось нам это в копеечку, но я уже не мог смотреть на надетые, на них холщовые мешки. Хотя мама и показала мне, что у них в запасниках есть по одному платью, но чтобы их не трепать каждодневно, они и сшили себе одежду из мешковины.

Я им сказал решительное нет, мои мамы, сестра и братья должны носить приличную одежду, я об этом позабочусь. В поселке оказалось весьма много белошвеек, вот у них мои родные и заказали себе приличную и прочную одежду, а на меня и близнецов у мастериц нашлась даже готовая одежда, а у кожевников купил себе и всем остальным приличные сапожки. Вот на этом деньги Совета и закончились, ну и слава богу. Легко пришло, легко ушло, не о чем жалеть.

После такой битвы к нам зачастили любопытные поселковые, читай подсылы старосты и членов Совета. Им все-таки было страшно любопытно, как это две хрупкие женщины с луками смогли отбиться от такой толпы, ведь они тоже не дураки и могут считать до ста. Детишек они даже в расчет не брали, да и кому в голову придет, что подростки умеют воевать. Кому скажи, тех поднимут на смех. Я приказал таких любопытных не пускать в нашу крепость, а если у них к нам какое дело, то разговаривать со всеми за воротами частокола, нечего им делать внутри. Уже устали каждый раз прятать арбалеты в доме.

Так и прошло все лето. Надолго свое подворье мы не оставляли, после одного случая. Ночные дежурства, по моему настоянию не отменили и однажды близнецы, дело подходило уже ближе к утру, заметили, как с тыльной стороны кто-то начал перелезать через частокол. Я им денно и нощно вдалбливал, если к нам кто-то пришел ночью и тем более лезет в дом, словно вор, то это однозначно враг и встречать его надо соответственно, сталью и стрелами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Молодцы, все исполнили в точности, даже не стали колебаться. Потом, когда мы все взбудораженные выскочили, кто в чем одет, но с неизменными арбалетами наготове, то при свете факелов мама признала в нарушителе одного из поселковых, приближенных к Коржуну. Ему мы привязали камень к ноге, чтобы не всплыл и тихо опустили в реку в одежде. Течением его должно далеко унести, не найдут.

Только оставили себе кинжал, уж был очень хорош. Еще дважды к нам попытались проникнуть под покровом ночи. В последний раз я дежурил и не стал убивать нарушителя, только ранил. В третий раз это оказался матерый волчище, которого специально нанял наш староста и экипирован тот был соответствующе.

Молчал тот упорно и даже под пытками ничего не сказал. Тогда моя мама достала из своих загашников зеленый пузырек с резко пахнущей жидкостью и насильно влила ее наемнику в рот. Спустя полчаса тот поплыл и с него нетрудно было получить все нужные сведения, только надо было задавать правильные вопросы, даже моя мама удивилась, откуда у меня такие навыки по экспресс допросу.

Я отговорился тогда болезнью и беспамятством, после нападения на нас Барлогов. Эге, она так недоверчиво на меня посмотрела, но ничего не сказала, а я ее спросил, чтобы избежать новых неудобных вопросов, эта она сама сварила то зелье, что влила в наемника? Получив положительный кивок, я очень обрадовался, теперь у нас есть свой собственный зельевар, умеющий варить эликсир правды, а это очень хорошо, в будущем нам обязательно пригодиться.

Я уже забыл, что моя мама, хоть и слабенький, но маг жизни и в поселке она подрабатывала еще лекаркой, варя необходимые лекарства. Еще поэтому Коржун хотел заполучить ее в закупы, она бы ему приносила немалый доход своими лекарственными зельями. А с наемника мы вытянули информацию, староста до сих пор не успокоился и у наемника было задание, захватить «языка» и если будет необходимость, то и убивать, если ему в этом помешают. Поэтому участь наемника была решена, нельзя оставлять за спиной таких врагов.

Самое главное, староста поселка даже нам не предъявлял ничего, когда мы появлялись в поселке за солью или продуктами, только злобно зыркал своими глазами. Сволочь, при первой же возможности его прибью, но тот чувствуя это носа не показывал из Пограничья. Кроме этого я рассказал маме о своем состоянии, в ту самую ночь нападения на нас северян.

— А, ну-ка, ну-ка! — мама схватила меня и повела в дальнюю комнату, малышне приказала оставить нас пока в покое. Там она поставила меня посередине комнаты, закрыла глаза и расслабилась, глядя на меня сквозь закрытые веки.

— Ничего не вижу! Нет у тебя источника! — спустя некоторое время сказала мама, вытирая пот со лба. Не знал, что магическое зрение, так заставляет напрягаться.

— Я, слабосилок — ответила мама на мой невысказанный вопрос — и для нас слабых магов очень тяжело переходить на магическое зрение и нас в магической школе специально этому обучали, но источник магии я могу видеть и у тебя его пока не видно. еще раз расскажи, все свои чувства в тот момент!

И я тогда ей опять рассказал все во второй раз, как у меня во взоре проявилась ясность и четкость, все видел, как днем, только с наплывом какого-то серого марева.

— Все верно, у тебя проявились все признаки магического зрения — задумчиво посмотрела на меня мама — но, источника все равно пока не видно, тебе надо снова добиться такого же состояния и тогда может твое средоточие проявит себя. Возможно у тебя настолько маленький дар, как у меня, что источника магии пока нет. Подождем, всему свое время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Если бы я знал, в каких страшных обстоятельствах проявится мой источник, то и врагу бы не пожелал такого. Все лето наше так и прошло в противостоянии со старостой, да и с высшим Советом поселка. Им всем любопытно было знать, как мы все-таки тогда отбились от матерых воинов. А, так все лето охотились и ловили рыбу, если бы не сволочь староста, то нашу жизнь можно бы назвать райской.