Первый ход(СИ) - Семёнов Артём

— Как тебя зовут?

Мальчик приподнял голову, глянул на Хотару исподлобья и отвернулся. Тут сразу же прибежал Гретти.

— Прошу простить, господин, он не продается.

Услышав эту фразу, Хотару сразу понял, что его работа на этом закончена.

— Как не продается?! — возмутился Рашит. — Зачем же вы его на показ выставили тогда?

— Господин, просим прощени…

— К черту твои прощения! Сколько он стоит?

— Господин, прошу…

— Сколько? Отвечай!

Хотару уже не мог сдержать улыбку. Пусть Гретти и умел пустить пыль в глаза покупателям и продать что угодно, однако чем сильнее Рашиту что-то запрещали, тем больше он этого желал. Хотару не был даже уверен, что Рашит вообще видел за кого он готов платить.

— Зови Амо! — прикрикнул Рашит.

— Амо занятой человек и…

— Быстро зови Амо!

— Как пожелаете, грозный господин.

На этом Гретти удалился. Рашит, наконец, осмотрел мальчишку и недовольно хмыкнул.

— Не бурчи, — тут же отрезал Хотару, — этот мальчишка принесет тебе денег.

— Не знаю… — промычал Рашит, — он явно не выглядит уверено. Я бы взял лучше того Нуминца.

— Поверь, других вариантов не спустить свои деньги в молоко тут нет, учитывая, что ты не собираешься дать им необходимого времени на подготовку. Этот же может удивить… Или умрёт как и любой другой.

Однако истинной причины своего любопытства Хотару не собирался раскрывать, да и Рашит не был тем, кто бы его понял.

***

"Население Рамии разношерстное и многоязычное. Так даже в одном доме могут говорить на лирийском, обоих диалектов, рамийском, сеталийском, примуме и при этом понимать друг друга" — Пешком по миру: Том 7

Через приоткрытый вход в шатер уже можно было видеть, как на улице начинало темнеть. Сегодня Хотару впервые видел Амо — достаточно влиятельного и знаменитого торговца в Рамии и этот человек уж точно не подходил под тот образ, который Хотару всегда представлял. Он был очень большим и крепким, с роскошной бородой, связанной веревкой почти у самого конца, со смуглой кожей, множеством бронзовых колец в ушах и одним на нижней губе, а его смех, казалось, проносился эхом по всему шатру. Смеялся он, кстати, вместе с Рашитом, который, по всей видимости, был знаком с Амо уже давно, а несколько бутылок дорогого, разбавленного вина, развязали им языки и те очень быстро ударились в воспоминания о былом. Однако Хотару себя чужим не ощущал, в отличие от Гретти, который сидел напротив него, то и дело потирая покрасневшую, от оплеухи Амо, часть лица. Хотару же просто наблюдал за девушкой, что исполняла для них один из множества восточных танцев и Хотару отмечал его достаточно эротичным, хотя девушка была почти полностью одета.

— Я рад, что мой дар пришелся Вам по нраву, — вдруг обратился Амо к Хотару. — Сразу видно ценителя.

— Разве можно не оценить такой талант? — Улыбнулся Хотару, не спуская глаз с девушки, которая теперь уже съедала его взглядом.

— По мне так настоящий талант у неё под одеждой, — пробубнил Рашит, разжевывая виноград. Амо посмеялся.

— А вот ты не ценитель, мой друг, но я объясню. — Амо прилег поудобнее, схватив гранат со стола. — Несколько лет назад я увидел такую танцовщицу у одного сеталийского дайме и всего за несколько монет и бутылку вина выведал этот секрет у его управителя. Тот брал несколько красивых девиц с крестьянских домов и натаскивал их в танцах. Самым главным было, что бы девицы оставались нетронутыми, что вызывает у них стремление понравиться мужчине и чем дольше сохраняется ее невинность, тем лучше. А дальше все просто. Нужны лишь вызывающие движения, в меру открытая одежда и воображение мужчины. Не знаю как всем, но во мне такая дева вызывает намного больше желания, чем, если бы она была обнаженной.

— Согласен, — кивнул Хотару, — появляется некий азарт и чувство недостижимого.

Тем временем Рашит, нервно перемалывая зубами яблоко, всматривался в танцовщицу и очень сильно пытался разглядеть все то, что ему объяснили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кстати эта девочка мне немало сделок принесла, — подытожил Амо, — но ее время уже на исходе. Хотару, если желаете, можете быть ее первым хоть сейчас.

— Я не могу принять такой дорогой подарок от человека, которого только узнал, да и взаимностью ответить при всем желании не смогу.

— О, Вы уже не раз ответили. Рашит не говорил? Я Ваш большой поклонник и, я думаю, он Вас специально привел, что бы я был более сговорчивым, я прав?

— Ничего подобного, — явно соврал Рашит и, сделав вид, что его нет, уставился на танцовщицу.

— Я был на трибуне, когда Вы одолели Газдрубала, — продолжил Амо. — До этого я гладиаторские бои на дух не переносил, хотя и продавал большую часть гладиаторов, но когда я увидел Ваш последний удар… Это был шедевр, не меньше.

— Если честно, я тогда был уже почти без сознания, — посмеялся Хотару, — и даже не помню, как нанес тот удар. Но даже если так, я, пожалуй, откажусь. Пусть для меня она останется такой, какая есть сейчас.

— Зачем вспоминать, когда можно получить? — Пожал плечами Рашит. — Если она тебе так нравится, я подарю тебе такую же. Что скажешь, Амо? Как на счет продать мне одну из тех девиц?

— Я показывать уже добрым господам… — вскочил Гретти, но Амо тут же усмирил его взглядом.

— Не надо, Рашит, — улыбнулся Хотару, — из меня танцор, как из тебя гладиатор…

— А вот и научи ее драться, — захохотал Рашит, — авось и на арене всех перетанцует.

— Зря смеешься, друг мой, — улыбнулся Амо. — В Фтии я видел нечто подобное. Называется capoeira — некая смесь танца, акробатики и боевых движений. Два партнера выходят друг напротив друга и в ритм с боем барабанов исполняют, самые что ни на есть, боевые движения. Конечно они не бьют друг друга, да и в реальном бою такие движения все же не встретить, но это по-своему красиво.

— Я уже заинтригован! — воскликнул Рашит.

— Не вопрос, такой товар у меня имеется. Признаюсь и спрос на него не большой. Девственниц сейчас берут разве что для служения дамам. В иных ситуациях простую рабыню купить просто дешевле, а ценителей прекрасного в этой стране слишком мало. Но вы ведь не за этим пришли, не так ли?

— Кто тот юнец? — сразу же спросил Хотару.

— Без понятия. Я купил его на рынке в Рамилане. С тех самых пор он не сказал ни слова.

— Может языка не знает?

— Все он знает. На речь реагирует, понимает, но не говорит. Думал немой, но меня заверили, что нет. Так что ни имени, ни возраста, ни откуда… Ничего не знаю.

— Почему же тогда твой попугай нам пел, что он не продается? — возмутился Рашит.

— Попугай? — Амо посмотрел на Гретти и рассмеялся. — Попугай верно сказал — его, можно сказать, уже купили.

— Кто?

— Рамиз.

«— Вот и еще один повод, — подумал Хотару, но в диалог влезать не стал»

— Рамиз? — переспросил Рашит. — Тот сосунок? Сынок Низама?

— Он самый, — кивнул Амо. — Его гонец нашел меня с неделю тому. Сказал, что уже давно присмотрел этого паренька еще в Рамилане и готов перекупить.

— Этот сопляк испорченный и наглый! Не продавай ему ничего!

— Да мне то что до его характера? — Посмеялся Амо. — Звон монет куда интереснее.

— Сколько он тебе пообещал?

— Пятьдесят.

— Сколько?! — лицо Рашита заметно покраснело. — Плачу сорок прямо сейчас.

— Нет, дружище, такие приемы вон за оградой отрабатывай, но не на мне.

— Хорошо, пятьдесят так пятьдесят.

— Нет, Рашит, без существенной выгоды я своей репутацией ни насколько не поступлюсь.

— Хорошо, хорошо… — Рашит невероятно печальным взглядом посмотрел в кошель и сжал губы, — За паренька и девку плачу сорок и прощаю долг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это уже разговор, — с улыбкой кивнул Амо. — Гретти, бегом за работу.

Рашит еще раз печально взглянул в кошель, вынул оттуда пару монет и бросил его на стол. Амо аккуратно подцепил его ножиком, потряс на весу, откинул в сторону и удалился. Вернулся он через несколько минут, неся в руке завернутые в красную ткань и завязанные золотой нитью мечи.