БНД против Советской армии: Западногерманский военный шпионаж в ГДР - Армин Вагнер

Судя по известным сегодня данным для американской разведки против Восточного блока БНД начала терять свое значение в стратегическом смысле со времени появления систематической разведки со спутников. Но на оперативном уровне слежение за обычными советскими военными объектами и войсками в Восточной Европе, осуществлявшееся Пуллахом, продолжало играть большую роль. По словам аналитиков из ЦРУ в 1995году во время Холодной войны самой сильной стороной БНД в сравнении с американскими разведслужбами была агентурная разведка — HUMINT, поскольку немцы, шпионя против немцев, пользовались таким явным преимуществом перед американцами, как наличие общего языка и культуры. Это преимущество в плане языка также играло большую роль при прослушивании радиопереговоров по восточную сторону Железного занавеса.

2. Новая цель — шпионаж англичан и американцев против Советов

С самого начала разведывательная деятельность американской, британской и французской разведок, равно как и Организации Гелена и позднее БНД в Восточной Германии была направлена против военного потенциала дислоцированных там советских вооруженных сил. ФРГ и Западный Берлин стали самыми крупными оперативными базами ЦРУ за пределами США и играли основную роль в качестве трамплина для ведения шпионажа против стран Восточной Европы. Разведка боевого порядка и боевого расписания была приоритетной задачей для американских спецслужб. По данным, которыми располагали американцы, в 1946 году пять шестых всех боеготовых соединений их бывшего союзника размещались в Центральной Европе, а не в самом СССР. Несмотря на официальную демобилизацию численность советских войск в Восточной Германии и Польше не уменьшилась, а в Польше даже увеличилась. «Их численность намного превышала размер, достаточный для обычной оккупации». В обзоре за январь 1947 года ЦРГ так перечисляла цели своей деятельности в Германии: на первом месте стоял сбор сведений о боевом порядке, перегнав добычу политической информации. Сама разведка боевого порядка в качестве первоочередных задач ставила перед собой сбор сведений «о русской армии в оккупированной Германии, о русской и польской армиях в Польше, а также о польских и русских войсках в оккупированной поляками части Германии», список завершали сведения о «русской армии в прибалтийских государствах и в метрополии». Кроме того, на повестке дня стояли другие вопросы: состояние инфраструктуры в Восточной Германии, особенно состояние железных дорог, снабжение населения пищевыми продуктами, земельная реформа, партии в Восточной Германии и не в последнюю очередь все, что хоть как-то было связано с созданием советской атомной бомбы. УСС создало оперативную базу в Берлине уже в июле 1945 года, причем руководили ею по очереди два последующих директора ЦРУ — Аллен Даллес и Ричард Хелмс. В начале октября управление берлинской базой взяло на себя «Подразделение стратегических служб» (Strategic Services Unit, SSU), недолговечный «обломок» распущенного УСС, который просуществовал лишь до создания ЦРГ весной 1946 года.

Очевидно, американская сторона рано уяснила необходимость незамедлительного сбора сведений о военном потенциале Москвы, оказавшемся самым большим в мире после окончания войны. Сбор сведений вначале должен был осуществляться из Вены, в те годы, как и Берлин, тоже города, управлявшегося четырьмя оккупационными комендатурами стран-победительниц, затем во Франкфурте, где находилась штаб-квартира американских войск в Германии, или в Берлине. Главнокомандующий американскими войсками в Австрии генерал Марк Кларк смотрел на русских куда более трезвым взглядом, нежели генералы Дуайт Эйзенхауэр и Люсиус Клэй, которые не хотели слишком рано списывать со счета Москву как союзника. Потому Кларк, не обращая внимания на решения Ялтинской конференции, предусматривавшие насильственную репатриацию советских граждан из оккупированных западными союзниками областей назад в СССР, и соглашение Макнарни-Соколовского, по которому американцы и русские обязаны были возвращать друг другу перебежчиков, уже в середине 1945 года отдал приказ принимать советских перебежчиков и использовать их в случае необходимости, в интересах Соединенных Штатов, а при возможности переселять их из Европы туда, где их не достала бы «рука Москвы».

Массовое использование западных агентов против СССР и его сателлитов началось с конца 1946 года. В начале февраля 1947 года Министерство государственной безопасности СССР было вынуждено усилить меры по противостоянию американским и английским секретным службам как в самом Советском Союзе, так и за его пределами. В соответствии с этой задачей МГБ уже в 1947 году арестовало 1100 агентов американской разведки, в 1948 году их число превысило уже две тысячи. Британские спецслужбы тоже все в большей степени попадали под прицел советских органов безопасности. В 1947 году чекисты арестовали 703 предполагаемых английских шпиона, в 1948 уже 939, а в 1949–1607. Например, управление контрразведки Ленинградского военного округа в октябре 1946 года арестовало американского агента «Венсберга». Он в 1944 году попал в плен к немцам и согласился участвовать в «Операции Цеппелин» — разведывательно-диверсионных действиях в русском тылу. После немецкой капитуляции он оказался в американской оккупационной зоне, где его завербовали сотрудники американских спецслужб. В качестве агента-наблюдателя его отправили в Мурманск, где, однако, он был разоблачен еще до того, как установил контакт со своим связником. Подобная участь постигла и английского агента «Малика». Этот эстонец в 1943 году сбежал в Швецию, где был завербован англичанами. Осенью 1944 года его высадили на эстонской территории, и под видом ефрейтора 118-й стрелковой дивизии РККА он до своего ареста 5 октября 1946 года снабжал своих хозяев «шпионской информацией о войсках и военных объектах».

Зато в Германии американские спецслужбы оказались не готовы к началу Холодной войны. Сначала на первом месте у американцев стояла контрразведка, сбор же информации о противнике отошел на второй план. Лишь в 1947 году (!) в Берлин прибыл единственный разведчик, знавший русский язык. Начав буквально с нуля, американцы, тем не менее, в ведении разведки боевого порядка и боевого расписания достигли некоторого успеха за последующие пять лет. В 1951 году Фрэнк Уизнер, заместитель директора ЦРУ, отвечавший за ведение разведывательных операций, утверждал, что Берлинская оперативная база (БОБ) обычно узнавала о передвижениях советских войск в течение трех дней. В середине пятидесятых годов Лэнгли располагала якобы 1500 источниками в Восточной Германии и помимо Орг, сотрудничала еще с группами сопротивления, вроде Боевой группы против бесчеловечности (основана в 1948 году, распущена в 1959 году, один из основных лидеров — Райнер Хильдебрандт). Естественно, одной из главных задач Боевой группы была разведка за размещенными в ГДР советскими войсками.

Хотя у американцев были и несколько собственных агентов в Восточном Берлине — среди них политики ХДС Эрнст Леммер и возможно также Якоб Кайзер — на сегодняшний день существуют лишь противоречивые данные о том, в какой степени им действительно удавалось собрать важные сведения о политическом ландшафте ГДР. Весьма нереалистично выглядели планы 1950 года, отражавшие дух тогдашней американской доктрины Roll-back («массированное возмездие»), и предусматривавшие массовые тайные операции в ГДР, включая саботаж, похищения людей, убийства и прочие теракты. Насколько маловероятным было бы претворение в жизнь таких радикальных идей показывает тот факт, что, столкнувшись с народным восстанием 17 июня 1953 года, совершенно ошеломленное ЦРУ не смогло предпринять ровным счетом ничего, разве что выразить свои «симпатии и восхищение». По данным восточногерманского МГБ вплоть до второй половины 80-х годов основные усилия американской разведки в Восточной Германии были направлены против советских объектов и действий, а также против совместных мероприятий Восточного блока — военного сотрудничества в рамках Варшавского договора и экономической кооперации в рамках Совета экономической взаимопомощи, но не против ГДР самой по себе.

Хотя в британской СИС (SIS, Secret Intelligence Service, Секретная разведывательная служба, она же МИ 6) и среди руководителей видов вооруженных сил Великобритании уже во второй половине 1944 года начали рассматривать Советский Союз в качестве будущего антагониста в международной системе, «Форин Офис» (МИД Великобритании) запрещал проводить какие-либо мероприятия против Москвы, опасаясь навредить этим боевому сотрудничеству в рамках Антигитлеровской коалиции. В службе контрразведки МИ-5 отдел, занимавшийся противодействием советскому шпионажу насчитывал в конце войны меньше десяти сотрудников. В 1946 году начальники штабов видов вооруженных сил настояли наконец на том, что от Восточного блока исходит реальная новая угроза и пора на нее отреагировать соответственными методами. Но финансирование британских секретных служб оставалось очень сложной проблемой, потому что после поражения нацистской Германии и ввиду плохого состояния экономики у правительства не хватало воли, чтобы по-прежнему выделять большие деньги на аппарат служб безопасности Королевства. У МИ 5 и СИС просто не хватало сил, чтобы одновременно противостоять и распаду Империи по всему миру, и вызову со стороны Советов.