Ненависть и ничего, кроме любви - Любовь Романова

Глава 5.

Первые две пары — это лекция и семинар у одного и того же преподавателя. Когда я захожу в аудиторию, Ира уже находится там. Она машет мне рукой, и я отвечаю ей тем же, а потом иду прямо к ней и сажусь рядом.

-Я уж думала, ты не придешь.

-Не стоит начинать учебу в новом месте с пропусков.

-Ну да, слушай, у тебя нет жвачки? Или чего-нибудь съестного. Не успела позавтракать, чувствую, что сейчас живот к спине прилипнет, - жалобно просит Ира, а ее желудок в подтверждение слов начинает громко урчать, от чего она тушуется и нервно сглатывает.

-От жвачки еще сильнее есть захочешь. Но тебе повезло, - я отдаю ей круассан, купленный для меня Димкой.

-Господи, спасибо огромное, ты не дала мне умереть!

Ирка с аппетитом ест выпечку и удовлетворенно выдыхает.

-Теперь дотянуть бы до обеда! – бормочет она и медленно откусывает кусочек круассана, как будто тянет удовольствие.

В аудиторию заваливаются трое нелицеприятных мне одноклубников, нарушая мирное течение последних минут перед лекцией громким хохотом. Если до их прихода все тихонько занимались своими делами, то с их появлением, как-то оживились, закопошились, начали копаться в сумках, и в один миг в тихой аудитории поднялся неописуемый гам.

Я стараюсь их не замечать, но боковым зрением улавливаю, что вся троица вместо того, чтобы подняться по крайнему проходу намеренно идет к центру. И я бы поверила в то, что они просто заприметили места получше, если бы не проучилась с Радецким несколько лет. Я вся подбираюсь от медленно накатывающего напряжения, пока Марк не спеша поднимается к верхним рядам. Но вот они доходят до нас, и на мое удивление начинает разговор отнюдь не герой моих кошмаров, а его белобрысый друг:

-Рыжая, аккуратнее с углеводами, - Ира едва не подавилась кусочком, когда услышала это. То, что она сразу же застеснялась было видно невооруженным глазом и так же до боли знакомо, - и так щеки как у хомяка! – продолжает белобрысый, а Ира заворачивает остаток булочки в пакет и откладывает его в сторону.

-Боже мой, какое остроумие! У тебя голову не колет? - произношу я нарочито громко, чтобы расслышали все вокруг, ведь то, что я собираюсь сделать предназначено для широкой публики.

Белобрысый переводит свой взгляд на меня и как-то недовольно прищуривается в ответ на мою недовольно скошенную физиономию.

-Ты что-то сказала?

-Господи, ну как можно быть таким подонком? Я открою тебе секрет, - заговорчески наклоняюсь через Иру ближе к удивленному парню, - если тебе нравится девушка, то есть более продуктивные способы привлечь ее внимание. Советую воспользоваться всемирной паутиной или пройти курсы пикапа.

Его брови ползут вверх Ирка дергает меня за рукав, но я бросаю ей короткое: «секунду» и продолжаю свой монолог, успевший привлечь целую аудиторию зрителей.

- Но в твоем случае, как, впрочем, и в случае твоего друга, просто стоит подождать пару лет, когда отступит запоздалый пубертат, сойдут затянувшиеся юношеские прыщи, и вот тогда мозг достигнет нужного уровня развития и сам подкинет полезные идеи. А пока, пожалуйста, оставь нас в покое, нам не интересны парни уровня «навязчивый младший брат».

Тишина, что царила до прихода троицы, ничто, по сравнению с той, что возникла после моих слов. Кажется, внимание общественности мне привлечь удалось. Я прикусываю язык и мысленно ругаю себя за то, что упомянула Радецкого, ведь молчал же человек, не трогал меня, чего я его то приплела? Но сказанного не вернуть – слышу, как зарождается громкий смех моих зрителей, который, впрочем, быстро стихает, стоит Марку зыркнуть на смеющихся.

-Ворона, - говорит он, прищурившись, отчего я даже подаюсь назад, лишь бы не встречаться с ним взглядом, - тебя часом никто по голове не приложил?

-Радецкий, оскорблять чью-то фамилию низко просто потому, что человек не выбирает с какой фамилией ему родиться, - специально говорю немного приглушенно, чтобы он почувствовал свою ложную победу, а потом растягиваю губы в улыбке, и играючи добавляю, - другое дело интеллект. И я бы, пожалуй, сразилась с тобой в интеллектуальном бою, но, боюсь, у тебя нет оружия.

-Поумничать решила?

-А тебе мои слова кажутся слишком умными? – открыто насмехаюсь я, -давай скажу проще: не вижу смысла продолжать нашу с вами беседу, так что, более вас не задерживаем.

По одному его виду понимаю, что переборщила. Ну куда меня понесло? Марк выглядит, как действующий вулкан – в любой момент может взорваться и засыпать всех нас толстым слоем яростного пепла. Он открывает рот, чтобы что-то мне ответить, но в аудиторию заходит наш преподаватель – слава богам, бесконечные пять минут закончились, занимает свое место за кафедрой, поднимает глаза на аудиторию и замечает троицу.

-Радецкий, Мартынов, чего встали, как колонны в храме? Займите места, и начнем лекцию, - уже не смотрю на них, но чувствую полный презрения взгляд, - да не ходите далеко, присаживайтесь на этот ряд, - говорит преподаватель, а я с ужасом понимаю, что он указывает на наш, ведь только тут есть несколько свободных мест в центре.

-Вер, я не хочу с ними сидеть, - пищит Ира мне на ухо.

-Ладно, пролезай в центр, - предлагать дважды мне не приходится, Ирка подскакивает и бочком протискивается мимо меня в центр ряда, неуклюже задевая свою тетрадь, которая плюхается под парты. Я хотела ее достать, но белобрысый бесцеремонно подталкивает меня к Ире, усаживаясь рядом со мной. Следом садится и Радецкий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍