Распятая Русь. Предания «Велесовой книги» - Алексей Соловьев

– Ступай к своему князю Скотеню и скажи, что я, Бус Белояр, даю ему возможность уйти живым и спасти своих людей. Пусть оставит весь полон, скот и вещи, что взял у берендеев. Если же он хочет драться, то пусть ждет там, где река впадает в море. Я приду туда завтра к обеду! Ты все понял?

Молодой парень закивал столь быстро, что Бусу даже захотелось придержать его подбородок.

– Проведите его через наше войско и проследите, чтоб ушел невредимым. И всем отдыхать, выступаем, как только Дажьбог явит нам лик свой из-за вершин.

Когда в шатре остались лишь Бус, Сережень и Мирослав, князь берендеев спросил:

– Неужели ты веришь, что Скотень испугается твоих слов и уйдет?

– Нет, не верю.

– Тогда зачем ты…

Князь не успел договорить, его перебил Мирослав:

– Неужели ж непонятно? Яги будут ждать там, где река выходит из гор и впадает в море. Ты ведь сам рисовал нам на песке это место, Сережень! Если принять бой на выходе из ущелья, то их превосходство в людях Скотеню ничего не даст! Мы будем биться лоб в лоб. Верно, князь?

Бус улыбнулся:

– Я зря поставил тебя над тысячей, Мирослав. Тебя нужно было назначать главным воеводой. Но в одном ты не прав! Это они будут биться в лоб, мы же ударим и сзади. Ты сможешь провести своих воев и тысячу моих через горы в обход ягов, Сережень? Выйти к морю и в нужный момент внезапно ударить по ним сзади?

Князь берендеев просветлел лицом:

– Ты действительно велик, Бус! Конечно, смогу!! Только выходить надо, едва начнет сереть. Нужно будет перевалить через две гряды, хотя и невысокие.

– Ты будешь старшим в том отряде. Делай, что и как захочешь, но к тому времени, когда твоя тень станет равна самому тебе, ваши мечи должны быть готовы к бою.

– Я сделаю это, князь!!!

Бус повернулся к Мстиславу:

– Ступай, скажи своим сотням, что сон будет недолог. Ты пойдешь вместе с берендеями, Мирослав. Полагаюсь на твой ум и холодную ярость, брат мой по вере…

Глава 15

Вот уже второй час русколане стройными рядами стояли на выходе из ущелья в широкую приморскую долину. Они воздали хвалу богам, призвали на помощь Перуна и Матерь Сва и теперь были готовы к сече и славной смерти, ведущей их в Ирий. Бус не спешил. Яги громадной толпой стояли перед ними в трех тысячах локтей, также готовые к сече. Но покидать распадок князь не собирался: это означало открыть свои ряды для охвата и боковых ударов. Кроме того, он ждал, когда воткнутое в землю легкое копье еще немного увеличит свою тень. Когда же оно достигло проведенной на каменистой почве черты, Бус приказал:

– Верен, возьми свою тысячу и атакуй их! В рубку не вступать, лишь лучный бой. Проноситесь перед ними и осыпайте стрелами, понял? Яги в большинстве пешие, вас не переймут. Ты должен разозлить их и заставить броситься вперед. Когда это произойдет, оттягивай своих яров назад. Я оставлю проходы между сотнями, пройдете через них. Когда окажетесь сзади всех, приведи воев в порядок и засыпай ягов стрелами через наши головы. Мы должны любой ценой остановить и задержать их, пока не ударит Мирослав.

– Бус, прикажи натаскать камней и уложить их в десятке-другом локтей от нашего строя, оставив проходы для нас. Тогда яги поневоле погасят ярость своего разбега!

– О, Господь! Какими же людьми ты наградил меня! – невольно поднял глаза к небу князь. – Спасибо, Верен, это то, что нам нужно сейчас! Задержись, пока мы будет таскать камни.

Спустя некоторое время два десятка завалов из валунов громоздились перед рядами спешившихся русов. Конные встали второй линией с луками наготове. Яры полетели вперед, оглашая воздух боевым кличем своего племени. Битва началась.

Верен скакал впереди тысячи, управляя конем коленями. В руках тугой лук и стрела, прищуренные от набегающего воздуха глаза нетерпеливо высматривают цель. Звон тетивы, работа мускулистых ног, верный четвероногий друг послушно поворачивает направо, неся теперь седока вдоль орущей и потрясающей оружием толпы. Еще одна стрела, еще, еще…

Тысяча повторила ту же самую дугу. Оперенные посланцы смертоносной стаей повисли над ягами. В ответ также летели стрелы, кого-то раня, а кого-то навсегда выбивая из седла. Боевые клики переросли в один сплошной яростный рев. И наконец… случилось то, что и должно было случиться! Потрясая мечами, боевыми топорами, громадными сучковатыми дубинами-палицами, копьями, яги бешено бросились вперед!

Вы видели когда-нибудь мутную воду, прорвавшую запруду и стремительно, неуправляемо несущуюся под уклон? Вот так же и эти люди в шкурах или кожаных доспехах заполонили лишенной какого-либо строя толпой долину. Но та все больше и больше сужалась, смещая и заставляя тесниться диких воинов. Когда же на пути встали каменные рукотворные бугры, кто-то начал карабкаться на них, падая и сбивая в кровь колени и локти. Иные продолжили бег в проходах, изливаясь живыми языками и подставляя свои незащищенные бока под меткие русколанские сулицы[28].

Но вот, наконец, бешеная ярость столкнулась с холодной боевой злостью, щит с дубиной, железо с человеческой плотью. Неимоверная теснота сгрудившихся тел мешала замахнуться топором, нанести укол копья. Наученный Богумиром, Бус вооружил пешцев короткими ромейскими мечами, более похожими на ножи. Но именно этим оружием сподручнее всего было драться в наступившем хаосе. Мертвые порою не сразу достигали земли, зажатые живыми телами. Лязг металла, гулкие удары по щитам, тысячеголосый бешеный хор…

Бус наблюдал за началом боя, сидя в седле во второй линии. Строй русов порою прогибался, но держался, слегка пятясь назад и вновь выравниваясь. Лучники били безостановочно, каждая стрела просто не могла не найти себе цель. Но напор нападавших никак не хотел ослабевать. Заметив, что на правом краю строй славян опасно истончился, князь бросил туда новые сотни.

Он первым заметил новые стаи стрел, павшие на ягов сверху. Поднял глаза и увидел сотни три берендеев, оседлавших нависшую над полем боя скалу. Они также торопливо натягивали и спускали тугие тетивы, криками подбадривая своих.

«Мирослав… Сережень… Боги, даруйте им жизнь вечную!!»

– Наша берет!!! – что было сил закричал Бус. – Терпим еще немного, други!! Небеса с нами!!!

И, словно испугавшись этого громкого голоса, яги вдруг заколебались, ослабили напор и чуть позже подались назад. На самом же деле полторы тысячи конных Мирослава и Сереженя врубились сзади без боевых криков, яростно работая копьями и мечами, сотнями валя на землю опешивших от неожиданности воинов в шкурах. Громадная толпа вновь уподобилась воде, но теперь она разбилась на множество ручейков, спешащих обратно. А за ягами на свежих лошадях, не измученных битвой, летели крылатые ангелы мести, без устали рубя направо и налево!

…Сумерки опустились над усталой землею и усталыми людьми. Они начали укрывать навеки успокоившихся в земных страстях ягов и русколанов, отныне сметя какую-либо разницу между ними. Ибо кто может сказать через сотни лет, взяв в руки треснувший от меткого удара череп, кем был этот человек?! Смерть, увы, равняет в этом мире всех…

Яры и русы ходили по печальному полю, подбирая своих раненых и убитых, собирая оружие, снимая с врагов ценные доспехи. Более трех тысяч пленных сидели на морском берегу, с трепетом ожидая дальнейшей участи. Скотень, два его уцелевших сына и еще несколько князей ягов были пригнаны к шатру Белояра для княжеского суда.

– Ну… ты доволен? – вопросил раненого предводителя ягов Бус. – А послушался б меня – ушел невереженым и людей своих спас. Теперь же потерял все!

– Сегодня ты оказался сильнее…

– А ты уверен, что у тебя будет завтра, князь?

Скотень исподлобья посмотрел на своего победителя. От его взгляда не укрылось, что сыновья судорожно держали друг друга за руки.

– Я могу заплатить выкуп за себя и них, – глухо вымолвил яг.

– Ну да! А потом снова придешь на наши земли? И мне снова придется лить кровь моих воинов, чтобы доказать ягам, что их вождь – глупец?

– Отдай его нам, – вмешался Сережень. – А я передам женщинам, что были в полоне. Они разорвут на куски этого гордеца.

– И сыновей, и жен, и внуков? – в тон берендейскому князю продолжил Бус. – И все племя ягов истребишь до последнего человека? Так?!

Белояр вдруг поднялся на ноги и обвел горящим взором всех:

– Нет, Сережень! Никогда ненависть не погасит другую ненависть! Только отсутствием оной может прекратиться она. Мой бог учит прощать побежденных и даровать им надежду на новую жизнь. Верю, что он станет и вашим богом! Триглав славян ведь никогда не требовал от нас человеческие жертвы? Бей собаку, когда она бросается!! А усмирив, попробуй дать ей кусок мяса. Может быть, в другой раз она заступится за тебя!

Князь повернулся к Скотеню:

– Я оставляю тебе жизнь и отпускаю тебя! И вас, князья, тоже. И людей всех, с вами пришедших. Но запомните: придете еще раз на земли Русколани с войной – в войне и сгорите! Живите с нами в мире, прикройте границы наши от рыбоедов и иных племен на юге – и будете получать от нас плату скотом и хлебом каждый год! Новый друг всегда лучше старого врага, верно? Подумай об этом, Скотень!