Дуэльный кодекс - Мак Рейнольдс

Их маленькая группа оказалась единственной высадившейся на Фьоренце, что неудивительно, так как других пассажиров на борту «Полумесяца» попросту не было. Этот достойный корабль хоть и назывался грузопассажирским, но совершал рейсы по такому непредсказуемому расписанию, что желающих оказалось немного. Пока роботы выгружали багаж и другие грузы, все четверо отправились на ожидающем у трапа аэромобиле в административное здание космопорта. Они по-прежнему делали вид, что почти незнакомы. Сопровождал их второй помощник капитана, в обязанности которого входило помочь пассажирам побыстрее пройти паспортный контроль и прочие бюрократические процедуры.

По недоуменным взглядам, которые он изредка бросал в сторону Джерри Родса, нетрудно было догадаться, что Гельмут Бринкер до сих пор пребывает в растерянности. Ему не давал покоя зияющий провал в памяти между двумя конкретными эпизодами. В первом из них он с ревом устремился на нахального хлыща, исполненный решимости вытрясти из его тщедушной фигурки если не вожделенные кредиты, то хотя бы законный фунт мяса. Второй выглядел куда более прозаично: он очнулся в гидропонном отсеке в расстроенных чувствах, с разбитой физиономией и огромным, с яйцо, желваком на подбородке.

Элен, чинно сложив на коленях свои тоненькие ручонки, не сводила с Бринкера немигающего, сосредоточенно-вопросительного взгляда, свойственного маленьким детям. Этот взгляд преследовал несчастного с того самого момента, когда вся компания заняла места в салоне аэромобиля на воздушной подушке.

— Мистер второй помощник Блинкер, а почему у вас на лице сразу два подбородка? — спросила она наконец с нескрываемым интересом.

— Элен! — возмущенно воскликнул Хорстен.

— Но папуля! — Она невинно посмотрела на «отца». — У мистера Блинкера и вправду два подбородка. Разве не так, дядя Зорро? И один из них синий. Вы знаете, что один из них синий, мистер Блинкер? А у нормальных людей подбородок только один, — добавила она, демонстрируя известную житейскую мудрость.

Астронавт с ненавистью покосился на девочку.

— Бринкер! — произнес он отрывисто.

— Какой Блинкер?

— Моя фамилия Бринкер, а не Блинкер, — прорычал немец.

— Я и говорю: Блинкер! — с удовольствием повторила Элен. — С двумя подбородками!

— Перестань, доченька, — укоризненно одернул ее доктор Хорстен. — Гражданин Бринкер ничем не отличается от всех остальных людей. И у него всего один подбородок. А теперь будь умницей и веди себя хорошо, а то дяди на таможне тебя заберут.

Элен скептически оглядела отливающее синевой вздутие на лице второго помощника и, в поисках подкрепления, обратила взор на Джерри и Зорро, но те, как по команде, дружно отвернулись и уставились в окно. Она со вздохом вернулась к созерцанию пресловутого подбородка — или подбородков, — время от времени что-то обиженно шепча себе под нос.

— И чтоб я тебя больше не слышал, Элен! — суровым тоном предостерег ее Хорстен и обратился к насупившемуся немцу с целью перевести беседу в другое русло: — Скажите, гepp Бринкер, почему я не вижу с нами других членов экипажа? Неужели ни у кого из них не возникло желания… м-м, как это у вас называется? Ах да — сойти на берег?

— На этой планете?! Вы шутите, герр профессор! Если наш шкипер отпустит с утра в увольнение десять человек, троих из них к вечеру подстрелят на дуэли, угодить в которую здесь легче, чем заработать синяк под глазом в пьяной драке в какой-нибудь занюханной дыре типа Шангри-Ла, а еще четверых засадят в кутузку за диссиденство, хотя вся их вина может состоять лишь в том, что они предпочитают, скажем, ванильное мороженое шоколадному! Уму непостижимо!

Водитель портового лимузина повернул голову и смерил Гельмута Бринкера тяжелым, неприязненным взглядом.

— А вы, часом, не энгелист, синьор? — холодно спросил он.

— Нет-нет, что вы! — перепугался второй помощник. — Я только пошутил, клянусь Дзеном!

Но водитель продолжал смотреть на него в упор.

— Быть может, вам не нравится Фьоренца? — не отставал он, бросив быстрый взгляд на дорогу и чуть вывернув руль. — Или вы думаете, что можете безнаказанно оскорблять родную планету в моем присутствии? Или вы полагаете, что у такого ничтожества, как я, не хватит духу вызвать обидчика?

— Помоги мне, Святой Предел! — пробормотал Бринкер сквозь зубы. — Если мне продырявят шкуру в каком-нибудь дурацком поединке, шкипер точно башку оторвет! — Он просительно заглянул в глаза фьорентийцу: — Послушайте, дружище, мне очень жаль, что так вышло. Приношу вам свои извинения. Я обожаю вашу планету, просто вы меня неправильно поняли.

Удовлетворенный шофер начал было поворачиваться обратно, как вдруг Джерри громко расхохотался. Физиономия фьорентийца мгновенно превратилась в непроницаемую маску.

— На чей счет изволите веселиться, синьор? — осведомился он с угрожающим спокойствием.

Но Элен была начеку.

— Эй, хватит вертеться туда-сюда, — возмутилась она, грозя водителю пальчиком. — Что вы все болтаете и совсем не смотрите на дорогу? Мне и так страшно, потому что я раньше никогда не ездила в таких машинах, а тут еще вы все время кричите, злитесь и пугаете меня! Мне здесь не нравится. Я… я папе пожалуюсь! — зловеще пообещала она и насупилась.

— Успокойся, Элен, — сказал Хорстен.

— Хочу домо-о-ой! — визгливо заголосила девочка.

Водитель втянул голову в плечи и вцепился в баранку, глядя прямо перед собой. Пытаясь разрядить напряжение, Хуарес задал фьорентийцу вопрос, которого, как вскоре выяснилось, задавать не следовало:

— Что такое энгелист?

— Да откуда вы прилетели, если даже этого не знаете?! — возмутился шофер и добавил, не замечая противоречия в собственных словах: — У вас там, поди, в правительстве сплошь одни энгелисты сидят!

— Я родом с Вакамундо, — кротко ответил Зорро, — и в жизни не встречал ни одного энгелиста или как вы их называете. Так что же такое энгелист?

Аэромобиль уже приближался к административному зданию, но водитель не торопился с ответом, внимательно изучая невинную физиономию пассажира.

— Откуда мне знать, что вы не из тайной полиции? — пробурчал он наконец. — Ляпну что-нибудь лишнее, а вы мне потом тот же энгелизм и пришьете!

Хуарес недоуменно покачал головой.

— Я что-то не понял, — признался он. — Не могли бы вы повторить?

Но водитель уже отвернулся и сделал вид, что целиком занят управлением. Он остановил машину перед обрамленным колоннами входом, потянул за рычаг, и аэромобиль с мягким шипением опустился на землю. Шофер первым выскочил наружу и распахнул дверцы. Его угрюмая физиономия выражала подозрительность и недоверие, и больше он не проронил ни слова. Элен улучила момент, когда «отец» отвернулся, и, вылезая из машины, показала фьорентийцу длинный, розовый язычок.