Совместимость - Виктория Свободина

— Кэрри, — мужчина сел на стул рядом с моей койкой и попытался взять меня за руку. Я не позволила, молниеносно отдернув свою конечность, и вообще отодвинувшись как можно дальше от шумана. Леоган сделал вид, что моей реакции не заметил. — Я прошу у тебя прощения. С самого начала я понимал, насколько плохой поступок совершаю, привязывая тебя к себе. Оправданием мне может служить лишь то, что я очень хочу семью, но с моей силой завести себе пару шансы оказываются равны нулю. И тут я встретил тебя. Тогда совсем маленькую, но уже просто божественно для меня пахнущую. Моя пара — ребенок, с которым я совершенно не знаю и не понимаю, как общаться. Уже после первой нашей встречи я мог сделать так, чтобы тебя забрали на специальное обучение, но мне этого не было нужно, поскольку мне хотелось, чтобы ты была счастлива и жила в привычной для себя среде пока это возможно.

Чувствую, как мое лицо искривляет злая ухмылка. Мне уже хочется задать сотню язвительных вопросов, но Великан продолжает свою исповедь.

— К сожалению, в жизни мне не доводилось никак контактировать с маленькими девочками. Разве что с юношами, но и то только на полигоне, где необходимо не общаться, а учить сражаться и быть взрослым. Признаю, в жизни мне приходилось сталкиваться со многими сложностями и решать зачастую крайне деликатные политические вопросы, воевать, принимать ответственность за судьбы людей и шуманов, но ничто не сравнится по трудности с общением с обычным подростком. Мне и за взрослой женщиной трудно ухаживать — не мое это, а уж за тобой… ты ведь еще ребенок, и я чувствую себя каким-то извращенцем. Какого-то мужского интереса к тебе у меня пока нет. Будь моя воля, и я бы ждал еще долго, очень долго. То как все сложилось, меня удручает. Мне, правда, очень жаль. Я не представлял, как тебе все объяснить, и действительного боялся, потому и попробовал переложить тяжелый разговор со своих плеч на чужие, и, как выяснилось, сделал только хуже. Впредь такой ошибки не допущу. Твой учитель уволен, Маргарита тебя тоже больше не побеспокоит.

Леоган смотрел на меня так искренне, мне же от признания Великана легче не стала. Пытаюсь посмотреть не шумана другими глазами, увидеть в нем, то, что привлекло меня, но вижу лишь своего опекуна, но никак не объект хотя бы для романтических чувств.

— А что с моей бабушкой и мамой? Они знают, как обстоят дела?

— Твоей бабушке все объяснили перед твоим приездом на лето. Саманта пошла на сотрудничество, поскольку ее просветили относительно физиологии пар шуман и человеческих девушек, к тому же помог мой статус, обещание заботиться о тебе и солидное денежное вознаграждение для всей семьи. С твоей мамой было сложнее, на тот момент вы генетически и морально были слишком близки, и вероятно твоя мама отказалась бы сотрудничать, либо не смогла достоверно сыграть роль. Поэтому пришлось задержать на время Аннет в другой стране по ложному обвинению и подготовить к новостям и предстоящим изменениям в ее восприятии.

Закрыла руками лицо. Шуманы — чудовища. Великан видел, как мне больно от разлуки с родными, но все равно делал так, как удобно ему.

Леоган убрал мои руки с лица, заглянув в глаза.

— Чтобы ты стала моей парой, просто необходимо было, чтобы все наиболее близкие к тебе генетически люди были далеко. Когда мы… в общем скоро вы вновь сможете видеться сколько ты пожелаешь.

— Ты много говоришь о генетике и физиологии. Что это значит? Узнав о чем, моя бабушка вдруг согласилась вам помогать?

Великан отвел глаза.

— Знаешь, пока нет смысла об этом говорить. Со временем я тебе все расскажу.

Опять шуман о чем-то умалчивает. Как показала жизнь, правда вряд ли мне понравится.

Попыталась все-таки добиться от Великана ответа, но бесполезно, если Леоган решил молчать, то тут даже мои слезы не помогут.

— Уже поздно. Тебе надо больше отдыхать. Я приду завтра днем.

— Нет.

— Что нет?

— Не приходи. Не хочу тебя больше видеть.

Я повернулась к Леогану спиной и закрыла глаза.

— Кэрри, если хочешь, я перестану тебя беспокоить, но это ни к чему не приведет, мы теперь связаны. Как тебе, так и мне будет необходима наша близость, но тебе гораздо больше. Не отталкивай меня, давай попробуем найти общий язык.

Закрыла уши руками. Не хочу ничего больше слышать.

— Уходи! — моему визгу могла бы позавидовать пожарная сирена.

За моей спиной громко хлопнула дверь. Кажется, с потолка даже штукатурка посыпалась.

Выждав какое-то время, взялась за компьютер. Информатора в лице Клайда убрали, но учитель сделал свое черное дело, передав мне всю имеющиеся сведения про таких, как я. Не хочет говорить Великан, узнаю сама.

Долго читала, восполняя пробелы в знаниях. К сожалению, информации было слишком много. Клайд даже не поленился научные труды шуманов мне запихнуть. Вот только продираться через сухой язык ученых и специфические термины оказалось невероятно трудно — лучше всякого снотворного подействовало. Уснула в обнимку с компьютером.

Утром вернулся мой суженный, хорошо хоть без цветов. Я игнорировала присутствие Великана, Леоган просто молча сидел рядом. Не представляю, как дальше быть и что делать. Это тупик.

Через пару недель мне стало немного лучше, я начала вставать с кровати, и тогда меня перевели из больницы в своеобразный санаторий — та же больничка, но с более домашней обстановкой и возможностью выходить погулять на живописную зеленую территорию с озером, лесом, гравиевыми дорожками и множеством скамеек.

Леоган так и ходит ко мне, как на не слишком приятную, но необходимую работу. Единственный светлый момент во всем, что мне привезли Мусса, но в остальном все плохо.

Скоро я войду в пору, когда нужно будет переспать со своим будущим хозяином и вступить во взрослую жизнь, приняв на себя все обязанности жены правителя.

Я докопалась до истины, оказывается, внутри мое тело настолько изменится, что перестанет принимать родственников, за родственников. Какая-то там биохимия, кроме Леогана для меня никто значит, больше не будет. Потому, похоже, Великан и предложил так легко после инициации мне встречаться с по сути уже бывшими родными. Ведь и сама, скорее всего не захочу, кроме Леогана никакие другие родственники мне больше будут не нужны ни в моральном, ни в каком-то еще плане. Процесс уже запущен, именно поэтому, я так быстро оправилась тогда от известия, что мама меня не заберет, и после практически и думать забыла о бросивших меня родственниках. Кстати со стороны мамы и бабушки должен происходить примерно тот же процесс, что и со мной, так и не поняла почему, но их привязанность ко мне также обрезается, какой-то природный механизм стабилизации.