Сокровища небес - Олаф Бьорн Локнит

– Та-ак… Я, которая человек, умею разговаривать с себе подобными, думать, воображать, придумывать то, чего на самом деле нету, заранее представлять свои поступки… э-э… что еще? Ах да! – она вспомнила подхваченную где-то фразу, показавшуюся ей чрезвычайно умной и загадочной: – У меня есть душа и разум, я могу чему-то научиться. Оно, животное, имеет только данные от рождения умения и никак их не развивает. Оно простое. Его кошачий дедушка ловил мышей, и прадедушка ловил мышей, и пра-пра-предок ловил мышей, и он будет ловить этих мышей тем же самым способом, вот! А человек может придумать мышеловку, чтобы…

Ильха остановилась перевести дыхание. Никогда раньше ей не приходилось так много и быстро соображать, причем не на простенькую тему, сколько и чего купить, да еще укладывать неподатливые мысли в слова.

Голос ничего не ответил. Глаз опять моргнул. Тилль, поняв, что хозяйка застряла тут надолго, мяукнул, сел и принялся мыть лапой морду.

– Ты чего все время моргаешь? – по-хозяйски осведомилась Ильха.

– Песок ветром заносит, – как-то растерянно отозвался Голос.

Девушка решительно сорвала лист лопуха побольше, встала, забралась на приступку колонны и, дотянувшись, старательно вытерла окружность Глаза от налипших песчинок. Рубиновый зрачок удивленно скосился на нее. Ильха присмотрелась и заметила в глубине багрового кристалла мерцающие и плавно перемещающиеся с место на место серебристые искорки.

– Я думаю, ты какой-то дух, – заявила она, спрыгнув на землю. – Дух, загнанный либо в эту молельню, – она звонко шлепнула ладонью по холодной стене, – либо в тот камень, которым ты смотришь.

– Что такое «дух»? Нечто общее с тем, что ты называешь «душой»?

– Ну… Духи – они вроде как боги, только не такие могущественные. Ты какое-нибудь чудо можешь сотворить? Скажем, превратить вот этот лопух, – она подняла скомканный зеленый лист, – в золотой? Или сделать так, чтобы Тилль вырос до размеров тигра?

– Наверное, нет, – после долгого раздумья признал Голос. – Зачем тебе понадобилось чудо, дитя?

– Да не мне! – удивилась бестолковости обитающего в черной молельне духа Ильха. – Тебе! Ты хоть представляешь, где находишься и на что похож?

– Признаться, пока не очень…

– Ты торчишь на пустыре городка под названием Шадизар, что в стране Заморе, – терпеливо растолковала девушка, присаживаясь напротив узкой двери. – С виду ты – капище из темного мрамора. На макушке у тебя торчит шпиль, вроде как серебряный, а над входом вырублено изображение глаза. Глаз смахивает на живой. Еще откуда-то изнутри тебя доносится голос. Даже для нашего изрядно взбалмошного города ты представляешь удивительное зрелище. Если бы ты умел что-нибудь делать… – от нехватки слов она выразительно потрясла кистями, – такое, что можно увидеть или потрогать руками… Я бы могла сочинить историю и объявить тебя храмом какого-нибудь еще не принятого здесь божества. Нам бы для начала хоть самое крохотное чудо, чтобы произвести нужное впечатление. Потом слухи сами разлетятся. Вот… – она замялась. – Ну, скажем, если бы ты смог избавить меня от постоянной неудачливости…

– Такой вещи, как удача или неудача, не существует! – оглушительно громыхнул Голос. Ильха дернулась, кот смерил молельню презрительным взглядом. – Есть лишь то, что мы и окружающие нас создания внушают себе о собственных душевных качествах, достоинствах и недостатках!..

Девица Нираель замерла.

Что-то в услышанном задело в ее душе еще никогда не пробуждавшуюся струну, и та зазвенела колокольчиком на шее у козы. Нет, по-иному! Как серебряный бубенец, что поет на сбруе породистой лошади или трепещет на запястье танцовщицы.

– Повтори-ка, что ты сказал, – мягко попросила она.

– Тебе понравилось? – почему-то обрадовался Голос. – Произвело, так сказать, глубокое впечатление? Ты бы в это поверила?

– Думаю, что поверила, – медленно произнесла Ильха.

– Есть такое учение, – разливался Голос. – Неудачников не бывает. Бывают существа, недостаточно верящие в собственные силы. Их просто нужно подтолкнуть, поговорить с ними, внимательно выслушать их жалобы и убедить, что они такие же, как их прочие сородичи. Тогда у них все пойдет на лад. Не сразу, конечно, постепенно…

– Ты действительно можешь это сделать? – встрепенулась Ильха. – И такое учение существует?

Голос утробно хихикнул, отчего молельня слегка вздрогнула, а Тилль возмущенно зашипел:

– Если нет, мы его придумаем.

– «Мы»? – подозрительно уточнила девушка.

– Конечно. Ты говоришь, я дух, запертый в этом сооружении? Для простоты пусть так и будет. Но какой смысл бесцельно торчать посреди, насколько я вижу, – зрачок лихо провернулся в глазнице, обозревая пустырь, – незаселенной пустоши? Ты, похоже, создание умное и сообразительное, а я, признаться, пока не слишком разобрался, кто я есть, где нахожусь и что являю собой. Ты поможешь мне, я попытаюсь помочь тебе.

– То есть я стану как бы твоя жрица? – замирая от непонятного предвкушения чего-то удивительного, выдавила Ильха.

– У вас это называется так?

– Ладно, я согласна, – девушка сочла страннейший договор заключенным и перешла к насущным делам. – У тебя имя есть? Нужно ж мне как-то к тебе обращаться. Храм Безымянного или Неведомого Бога тоже сойдет, хотя, на мой вкус, звучит как-то мрачновато.

Глаз наполовину прикрылся веком, словно бы погрузившись в задумчивость.

– Мне кажется, у меня было имя, – донеслось из молельни. – Много имен… За давностью лет я позабыл их. Если ты считаешь, что иметь имя необходимо, постараюсь вспомнить.

– Идет, – Ильха встала. – Значит, так. Сейчас мне нужно кое-куда сходить и кое-что раздобыть. Заодно пущу слушок-другой. Я ненадолго. Не скучай. Тилль останется тут. Если кто будет приставать – пугни его. Зарычи там или еще что. Жаль, что ты не можешь кидаться молниями.

– Зато я умею делать вот так!.. – с гордостью заявил Голос.

Воздух вокруг молельни ощутимо потемнел, наполнился пронзительно-стонущим воем ветра, перемежаемого далеким и угрожающим не то перезвоном огромных цепей, не то скрежетом когтей непредставимо гигантского зверя. В дополнение ко всему прочему на шпиле вспыхнула цепочка ярких трескучих огоньков, разбежавшихся по стенам. Кот встретил появление искр пронзительным мяуканьем и на всякий случай юркнул в лопухи. Глаз налился темным пурпуром и угрожающе заблестел.

– Здорово, – искренне кивнула Ильха. – Пригодится на будущее. Обещаю, я скоро вернусь.

И она бодро зашагала через пустырь, чувствуя, как теплая земля сама подталкивает ее, заставляя идти быстрее. Возможно, к обретению вечно ускользающей удачи.