Полуброненосные фрегаты «Генерал-Адмирал» и «Герцог Эдинбургский» (1869-1918) - Сергей Несоленый

“Герцог Эдинбургский” в дальнем плавании

19 июля 1909 года корабельным инженером Благовещенским был представлен предварительный проект переделки “Герцога Эдинбургского” в минный заградитель. По этому проекту на батарейной палубе размещалось 456 шаровых мин, на жилой палубе — 382 (то есть всего 838); если же для помещения мин воспользоваться помещениями для хранения тросов и парусов, то общее количество принимаемых на борт мин могло стать более 1000 штук. Для приема мин на жилую палубу предусматривалось 4 грузовых люка размером 6x4 фута. Около каждого люка должны были стоять две грузовых стрелы. Грот-мачту убирали. Снимали всю артиллерию, рельсовую подачу снарядов, торпедный аппарат. Артиллерийские погреба использовались для хранения принадлежностей к минам. Сброс мин осуществлялся с кормы по двум рельсовым путям* 66*.

12 октября 1909 года распоряжением Морского министерства “Генерал-Адмирал” и “Герцог Эдинбургский” получили соответственно новые названия — “Нарова” и “Онега”.

Более тщательная проработка проекта Минным отделом МТК привела к значительному снижению количества принимаемых на борт мин: 20 февраля 1910 года Минный отдел сообщил в Корабельный отдел МТК, что “число мин на заградителях в настоящее время определяется около 600, причем на заградителе “Нарова” доступ к минам свободнее, а на заградителе “Онега” теснее. Морским Генеральным штабом была высказана необходимость помещения от 600 до 700 мин. “На заградителях может быть помещено и более 600 мин, особым устройством стеллажей, но это будет несколько стеснять удобство осмотра, приготовления и подачи мин" 67*.

Предметом споров стал вопрос об артиллерийском вооружении “Наровы” и “Онеги”. Командующий отрядом заградителей балтийского флота капитан 1 ранга Иванов в своем рапорте от 16 февраля 1910 года главному инспектору морской артиллерии писал: “По докладу командиров “Онега” и “Нарова” выяснилось, что на означенные заградители не предполагается установка орудий среднего калибра. Не находя возможным допустить на заградителях столь ненормальное явление, как отсутствие средств самозащиты, даже при встрече со столь слабым противником, как миноносец, я прошу об установке на них орудий среднего калибра: желательно 120 мм или, за неимением таковых, — 6-ти дюймовых количеством не менее 5 на каждый заградитель, причем кормовое орудие может быть установлено в капитанском помещении над колодцем гребного винта; в этом случае обстрел его будет 180 градусов. Остальные орудия поставить по бортам сообразно местным условиям” 68*.

Однако Минный отдел МТК отметил, что “таковое вооружение может стеснить не только подачу и распределение мин и их принадлежностей, но потребует и сокращения общего количества мин; кроме того, по мнению Минного отдела такие суда, с большим количеством мин, с ходом двенадцать узлов, нельзя послать в море, где могут встретиться хотя бы неприятельские миноносцы; поэтому вооружение их шестидюймовыми пушками, по мнению Минного отдела, не имеет оснований. Можно предположить достаточным установку нескольких 75 мм пушек и пулеметов” 69*.

10 марта 1910 года начальник МГШ вице-адмирал А.А. Эбергард уведомил МТК, что МГШ считает необходимым вооружить каждый заградитель 4-мя 120 мм или 4-мя 100 мм орудиями, но только в том случае, если это не повлечет за собою уменьшение числа принимаемых на них мин. Если это условие не представлялось возможным выполнить, разрешалось ограничиться установкой 4-х 75 мм орудий и 4-х пулеметов 70*.

В конечном итоге артиллерийское вооружение “Наровы” и “Онеги” составили 4 75 мм орудия у каждого, причем в третьем томе “Истории отечественного судостроения” (СПб., 1995) утверждается, что по причине недостатка 120 мм и 102 мм орудий 71*.

Хотя МТК утвердил чертежи и смету для переоборудования “Наровы” и “Онеги” 9 ноября 1909 года, работы были закончены лишь к маю 1911 года. Нехватка средств и жесточайшая экономия были причинами не только задержек в работе, но и порой установке на минзаги такого оборудования, которое вызывало у командиров кораблей шок. Например, на “Онегу” предназначалась паровая машина для подъема якоря, снятая с броненосной лодки “Чародейка” (там она приводила в движение орудийную башню).

Командир заградителя представил обстоятельный рапорт, пытаясь доказать абсолютную непригодность столь древнего “механизма”, сконструированного и построенного более 35 лет тому назад не только из-за его почтенного возраста, но и из-за несоответствия технических характеристик (машина была сконструирована на рабочее давление в два раза меньше котельного давления заградителя) 72*. Однако Кораблестроительный отдел МТК, рассмотрев рапорт, посчитал возможным оставить все без изменений.

Для определения состояния корпусов “Нарова" и “Онега” были введены в июле и августе 1911 года последовательно в сухой док и осмотрены комиссией.

Осмотрев “Онегу” комиссия нашла “корпус заградителя достаточно прочным, могущим прослужить до 10 лет, при условии тщательного ухода, очистки, своевременной окраски и поддержки имеемой цементовки под машиною, котлами и в малодоступных местах трюма” 73*. Осмотрев корпус “Наровы”, комиссия пришла к выводу, что корпус корабля может прослужить до 7 лет при условии тщательного и своевременного ухода.

19 августа 1911 года были проведены испытания механизмов заградителя “Онега” на ходу в море. При этом, принимая во внимание состояние паровых котлов корабля вследствие их долгой службы, решено было не доводить ход машины до полного, а ограничиться 2-х часовым испытанием при 50 и 60 оборотах вала в минуту. По результатам испытаний корабль развил скорость 11,6 узла при 60 оборотах, причем для продления срока службы котлов, комиссия, проводившая испытания, рекомендовала давление в котлах “ни в каком случае не держать свыше 45 фунтов на квадратный дюйм” 74*. Паровая машина на испытаниях работала исправно.

“Нарова” (б. “Генерал-Адмирал”) в годы первой мировой войны

22 августа 1911 года прошли испытания “Наровы” — при тех же условиях (60 оборотов в минуту, давление пара 45 фунтов на квадратный дюйм) корабль развил скорость 11,3 узла, причем машина работала также исправно. Надо отметить, что решение переоборудовать старые корабли в минные заградители не всеми во флоте было воспринято положительно. Специалисты обращали внимание, что эти старые корабли абсолютно не отвечают современным требованиям и их переоборудование является нецелесообразным и убыточным для казны 75*.

Однако последующие события показали, что это решение было правильным. Если даже не принимать во внимание, что у Морского министерства просто не было средств на постройку новых кораблей такого класса, нужно учитывать, что не было даже готового проекта современного быстроходного минзага, отвечающего стремительно растущим требованиям. На разработку такого проекта, его согласование и затем воплощение в металле ушло бы много времени и скорее всего в Первую мировую войну русский Балтийский флот вступил бы только с тремя минзагами — “Амуром”, “Енисеем” и “Волгой”. Пример с проектированием и постройкой первых российских дредноутов типа “Севастополь” и турбинных крейсеров типа “Светлана” ни один из которых не вступил в строй к началу военных действий служит тому доказательством.

В 1913 году на “Нарове” заменили котлы, настил 2-го дна, линию вала 76*.

На практических занятиях было установлено, что “Нарова” на скорости 9 узлов мог выставить 650 мин менее чем за 2 часа. Больше времени занимала погрузка: так, “Онега” 600 мин принимал при помощи двух электрических лебедок за 5 часов 77*.

Оба корабля интенсивно занимались боевой подготовкой, при этом иногда не обходилось без чрезвычайных происшествий: так 14 июня 1913 года "Онега” идя по обозначенному на карте 24-футовому фарватеру, коснулся ахтерштевнем необозначенного на карте камня и повредил корпус — к счастью, незначительно (течи не было) 78*. Командир “Онеги” капитан 1-го ранга Энгельман 28 февраля 1914 года докладывал: “В общем заградитель вполне исправен, по мобилизации может выполнить свое назначение, но дальнейшей службе нужно переменить котлы и перебрать главную машину” 79*.

Однако “Онега” к началу Первой мировой войны остался не отремонтированным и использовался в качестве минного блокшива (блокшив № 9). Корабль сумели капитально отремонтировать и ввести в строй лишь только зимой 1915 года 80*.

31 июля 1914 года “Нарова” совместно с “Ладогой” (бывший “Минин”), “Амуром” и “Енисеем” выставил 2124 мин на Центральной позиции. Это заграждение перекрывающее весь Финский залив и находившаяся под защитой орудий береговых батарей и кораблей Балтийского флота, надежно защитило подступы к столице с моря. В дальнейшем “Нарова” неоднократно привлекался к постановкам минных заграждений в Финском заливе — участвовать в более дальних операциях этот тихоходный и слабовооруженный минзаг не мог.