Духи в зеркале психологии - Владимир Лебедев

В ряде случаев при развитии психического автоматизма появляются зрительные представления, спроецированные вовне. Так, во время работы над одним из произведений в 1889 г. Мопассан при свечах сидел за письменным столом. Вдруг дверь кабинета отворилась, в комнату вошел его двойник, сел напротив и, опустив голову на руку, стал диктовать текст произведения. Мопассан писал под диктовку. Когда он закончил и поднялся, видение исчезло.

Французский писатель-романтик Альфред де Виньи считает, что поэт присутствует как посторонний при том, что происходит в нем, — непредвиденное, божественное. Но именно тогда и создает настоящее произведение искусства, «когда он слышит таинственный голос. Он должен его ждать. Никакое другое влияние не должно ему диктовать слова, они будут недолговечны».

Такого же мнения придерживается американский писатель У. Фолкнер: «Я прислушиваюсь к голосам, и когда я записываю, что мне говорят голоса, получается как надо. Иногда мне по правится то, что я от них слышу, но я ничего не меняю».

Из приведенных свидетельств видно, что в состоянии вдохновения поэтам и писателям кажется, что их творения порождаются не ими самими, а кем-то, как бы вселившимся в них и существующим самостоятельно. Им представляется, что они становятся орудиями каких-то сил, и собственную инициативу в этом случае они, как правило, не осознают.

При анализе высказываний ряда художников и поэтов часто можно видеть, как они, не в состоянии объяснить природу психического автоматизма в процессе творчества, склоняются то к наивному, то к философскому мистицизму. «Всякая продуктивность высшего порядка, — говорил великий Гете, — всякая значительная идея, всякое изобретение, всякая крупная мысль, приносящая плоды и имеющая длительный результат, — все это не подвластно, все это не признает ничьей власти па земле. Такие явления человек должен рассматривать как неожиданные подарки свыше, как чистых детей божьих, которые ему надлежит принять с радостной благодарностью и чтить. Здесь есть нечто родственное демоническому, которое полновластно овладевает человеком и делает с ним все, что угодно, и которому он отдается бессознательно, воображая, что поступает по собственным побуждениям».

Все вышесказанное свидетельствует о том, что во время работы автоматизируются и мыслительные процессы, протекающие подсознательно. Особенно отчетливо они проявляются у людей, которые способны в уме фантастически быстро производить математические операции: множить, делить, возводить в степень, извлекать корни. В литературе описаны случаи, когда феноменальные вычислители соревновались со счетно-решающими машинами второго и даже третьего поколения. Несмотря па то что эти люди считают очень быстро и правильно, они не знают и не понимают, по каким законам вычисляют, и дают довольно странное объяснение. Например, вычислителю Иноди казалось, будто вместо него считает чей-то голос, и пока этот внутренний голос «делал» вычисления, сам он либо продолжал разговаривать с собеседником, либо производил более легкие подсчеты.

Можно привести еще пример, подтверждающий, что мыслительные процессы автоматизируются.

Психоневрологи У. Пенфильд и X. Джасперс проводили наблюдение за создателем теории относительности А. Эйнштейном. Во время снятия электроэнцефалограммы у него регистрировался отчетливый альфа-ритм, отражающий состояние пассивного «бодрствования». Внезапно альфа-ритм исчез, а сам физик стал беспокойным. Когда его спросили, случилось ли что-нибудь неприятное, он ответил, что нашел ошибку в расчетах, сделанных накануне. Оказалось, что во. время электроэнцефалографического исследования мозг ученого производил довольно сложные и запутанные математические операции, которые выполнялись автоматически и не осознавались им.

Что же все-таки лежит в основе психического автоматизма вообще?

Процесс обучения ходьбе осуществляется в раннем детстве. Правда, довольно быстро ребенок овладевает им и потом двигается свободно, не размышляя о каждом шаге. Когда мы учились читать и писать, то каждую букву держали в поле внимания, сознательно складывая из них слова. В дальнейшем процесс чтения и писания становился автоматическим. Наиболее отчетливо образование психического автоматизма и «погружение» его в подсознание мы можем проследить при овладении человеком каким-либо навыком уже во взрослом состоянии.

Динамику этого процесса очень точно описал Л. Н. Толстой в романе «Анна Каренина» в эпизоде, когда Левин решил косить сено вместе с крестьянами: «Чем долее Левин косил, тем чаще и чаще он чувствовал минуты забытья, при котором уже не руки махали косой, а сама коса двигала за собой все сознающее себя, полное жизни тело, и, как бы по волшебству, без мысли о ней, работа правильная и отчетливая делалась сама собой. Это были самые блаженные минуты. Трудно было только тогда, когда надо было прекращать это сделавшееся бессознательным движение и думать, когда надо было окашивать кочку или невыполонный щавельник».

Теперь постараемся объяснить процесс автоматизации мышления. В проведенных нами примерах с писателями, поэтами, математиками происходит «расщепление» психической деятельности, то есть нарушается функционирование самосознания.

В обычном состоянии все свои поступки, чувства, мысли человек относит к самосознанию, самовыражению собственного «я», являющемуся иерархической вершиной в развитии психического аппарата. «Я» наблюдает, видит, чувствует и т. п. Образ вещи принадлежит «Я», но сам образ не есть «Я». Мы объективно осознаем его (образ) как нечто, существующее вне нас и находящееся перед нами, эмоционально переживаем свое отношение к нему.

Основу чувства самого себя образуют: определенный жизненный тонус и многочисленные (часто не поддающиеся контролю сознания) органические ощущения, а также вызываемые ими переживания. «Из детского самочувствия, — писал И. М. Сеченов, — родится в зрелом возрасте самосознание, дающее человеку возможность относиться к актам собственного сознания критически, т. е. отделять все свое внутреннее от всего приходящего извне, анализировать его и сопоставлять (сравнивать) с внешним, словом, изучать акт собственного сознания».

Физиологически функционирование самосознания обеспечивается скоординированной, цельной деятельностью многочисленных систем мозга вокруг единого доминантного очага, который и обеспечивает переживание актуального «Я». При определенных обстоятельствах эта цельная, динамически подвижная и скоординированная система может «распадаться, расщепляться» на подсистемы со своими доминантными центрами. Тогда каждая подсистема начинает автономно существовать, навязчиво (инертно) продуцируя мысли, слова и образы. Герои рассказа Л. Н. Толстого «После бала» это состояние объясняет так: «Всю дорогу в ушах у меня то била барабанная дробь и свистела флейта, то слышались слова: «Братцы, помилосердствуйте», то я слышал самоуверенный, гневный голос полковника, кричащего: «Будешь мазать? будешь?» Конечно, это еще не полное расщепление психики, а легкая форма навязчивости, с которой каждый из пас встречался. Но каждый также по собственному опыту знает, как иногда бывает трудно избавиться от навязавшегося мотива и слов какой-либо песенки, которую вы какое-то время вынуждены напевать про себя. Иногда степень навязчивости проявляется настолько выраженно, что люди вынуждены бороться с ней. Бетховен, например, когда музыкальные образы заявляли о себе с большой настойчивостью, прибегал к ушату с холодной водой, чтобы освободиться от мучительного для пего состояния.

Дезорганизовать, расщепить цельность психической деятельности могут не только патологические процессы, вызванные заболеваниями, но и целый ряд других фактов ров. К одному из них можно отнести резкое изменение и извращение нервных импульсов (афферентации) со стороны рецепторов мышц, вестибулярного аппарата и других органов. При первых полетах на самолетах с воспроизведением кратковременной невесомости человек именно сталкивается с измененной афферентацией, у него также нарушается восприятие собственного тела и актуального «Я».

В наших экспериментах с воспроизведением невесомости на самолетах один из испытуемых, врач по профессии, о своих ощущениях рассказал: «В начале воздействия невесомости в первой горке почувствовал какую-то неестественность. Казалось, что руки стали удлиняться и увеличиваться в размерах. Четко понимал, что руки не могут увеличиваться, но эта иллюзия держалась на протяжении воздействия в первой горке». Аналогичные феномены имели место и во время космических полетов. Румынский космонавт Д. Прунарию рассказывал: «Мне на орбите сначала показалось, что голова отделилась от туловища. Потом все стало на свое место».

В этих самонаблюдениях четко прослеживается нарушение восприятия «схемы тела», под которой в психологии понимается отражение в сознании основных свойств и способов функционирования как отдельных частей нашего тела, так и тела в его цельности.