Пленники Камня 2. Хозяева побережья - Брэнт Йенсен

— Запоминай путь, — строго наказал альбинос.

Бирес аж скривился. Он понял, что имеет в виду Слепец. Белая комната находилась в искаженном пространстве. В реальности её не существовало. Она была подобна тем путям, что прокладывал Карун-Ра при перемещении из одной точки поместья в другую.

Карун-Ра колдовал неспешно, открывая Биресу все тонкости творимой волшбы. Последний даже не старался вникнуть в суть заклятья, просто запоминал. Если ему удастся просто повторить его, это можно будет считать чудом.

— Справишься сам? – спросил Карун-Ра, когда маги вернулись в привычное пространство.

— Не знаю, — честно ответил Бирес.

— Главное сохрани небольшой запас сил для выхода, иначе сердце не выдержит.

Бирес кивнул.

Только сейчас он ощутил, что главные сложности еще впереди.

По дороге к покоям Биреса магам дважды встречались представители младших кругов. Выглядели они затравлено, даже на Биреса с Карун-Ра как-то подозрительно поглядывали.

Внутри комнаты Биреса всё было по-прежнему. Разобранная кровать, осколки на полу и следы вина на стенах. Из-под покрывала выглядывала пустая клетка с открытой дверцей. На коврике у окна мирно дремал черно-белый вислоухий пес.

Слепец немедля опустился перед животным на колени и начал изучать нагруженные на его заклятья. Судя по выражению лица, они привели светловолосого мага в некоторое замешательство. Бирес не вмешивался. Он уже успел повозиться с этой псиной. Ему хватило. Слепец же наоборот, похоже, вошел в азарт и сдаваться не собирался. Бирес различал вспышки пробных заклятий. Карун-Ра испытывал на прочность сонную волшбу.

— Бирес, подержи-ка эту тварь. Сейчас мы его разбудим.

— Он будет кусаться.

— Потому его и надо держать.

Логика альбиноса была безукоризненной. Бирес подчинился.

— Готов? – спросил Карун-Ра.

Бирес кивнул. Слепец начал читать заклятье, вернее некую странную смесь из нескольких заклятий. Волшба по своей структуре напоминала ту, которую применили для изменения облика.

Когда Карун-Ра закончил, ничего не произошло.

— Ну, и? – спросил Бирес.

Слепец лишь пожал плечами.

В этот момент пес ожил, и начал, что есть сил вырываться.

— Держи крепче! – крикнул Биресу Карун-Ра. – Сейчас мы из него все страхи вычистим. Это несложно.

Может и несложно, зато долго. Когда пес наконец успокоился, у Биреса уже руки отваливались от усталости. Кто бы мог подумать, что в этой собаке столько сил?

— Сиди теперь смирно, — сказал псу Карун-Ра.

Пес подчинился и с любопытством стал наблюдать за тем, как Слепец подбирает заклятья.

Помощь Биреса больше не требовалась, и пока Слепец ставил эксперименты, он самым наглым образом валялся на постели, вкушая плоды безделья.

— Ладно, пес, — сказал Слепец. – В человека мы тебя превращать пока не будем.

Пес гавкнул. Вроде бы, неодобрительно.

Бирес поднялся и подошел к Слепцу. Альбинос выглядел расстроено.

— Это временно, — утешил собаку Карун-Ра. – Потом я разберусь с твоим заклятьем. Поверь, мне и самому интересно, как этот узел развязать можно. Но сейчас нам надо с тобой поговорить. Я ненадолго смогу наделить тебя речью. Заклятье сложное, так что очень прошу: не тяни время. От этого всем будет только лучше.

Пес пролаял что-то. Общий тон был положительным.

— Вот и замечательно, — сказал Карун-Ра и начал колдовать.

Волшба оказалось не простой. На лбу мага появились бисеринки пота.

— Чувствуешь изменения? – спросил он пса по окончанию колдовства.

— Да, — сказал пес вполне человеческим голосом.

— Хорошо, — кивнул Слепец. – Расскажи нам, кто ты такой и как тебя угораздило превратиться в собаку.

Примерно с полколокола двое магов мучили каверзными вопросами бедного пса. Особенно их заинтересовала сцена беседы девицы и седовласого. Слепец даже извлек зрительные образы обоих из памяти животного, при этом чуть не потеряв сознания от перенапряжения. Собаке тоже разговор давался с большим трудом. Ближе к концу человеческая речь начала перемежаться с лаем. Бирес на всякий случай на протяжении всей беседу поддерживал в силе заклинание «истинного слова». Как выяснялось, напрасно. Пес не пытался юлить, говорил всё, как было.

— Хватит! Не могу больше, — произнес вконец измотавшийся Карун-Ра. – Бирес, наложи на него сонное до завтрашнего полдня. Раньше он нам точно не понадобится.

Пес агрессии не проявил. Просто выжидающе смотрел на Биреса, пока тот подбирал нужную формулу.

Карун-Ра еле держался на ногах.

— Вина хочешь? – участливо поинтересовался у него Бирес.

— К Негралу твоё вино! Воды наколдуй. Холодной.

Бирес исполнил. Перед Карун-Ра возникло маленькое железное ведерко, полное свежей родниковой воды. Слепец напился. Осмотрел ведро.

— Из Бритунии вытащил?

— Угу.

— Далековато, — философски заметил Карун-Ра. – Как тебе повесть собачья? Два братца в одном месте.

— Не повезло моряку, — посочувствовал Бирес. – Надо было в «Змея» идти.

— Зато нам с ним подфартило, — Слепец понемногу оживал. Для Биреса оставалось загадкой, откуда он черпает силы. – Мы теперь точно знаем, в каких телах находятся «любовник» и «безумец».

— Милые прозвища.

— Какие есть. «Безумца», я думаю, трогать резона никакого нет. Он нам без пользы, к тому же, по словам Ксарти, силен он не в меру. «Любовник» — вот наша первая цель.

— А он нам зачем? Из него союзник никудышный.

— Мы и не будем с ним договариваться. Мы его убьем. Надо посмотреть, как эти духи в мир иной отходят. А лучшего объекта для тренировки и не сыскать. Если «любовник» нам не по зубам, с остальными точно не справимся.

— Может попытаться его пленить?

— Бирес, давай без сложностей. Ты знаешь, как поймать духа, способного менять тела по своему усмотрению? Лично я понятия не имею.

— Ты прав.

— Я всегда прав! Ближе к вечеру я зайду. Мне нужно подготовиться.

Карун-Ра вышел.

Бирес присел на краешек кровати, обозрел свою комнату. Сразу стало стыдно, захотелось прибраться. Но тут он осекся. Ни к чему. Пусть будет, как есть. Астральный двойник сейчас, наверняка, пребывает в самом угнетенном настроении, а потому неплохо бы ему подыграть.

Маг забрался с ногами на постель, сотворил бутыль вина и с размаху швырнул её в стену.

Глава 4.

«О тех, кому не повезло»

Монтейро чувствовал, что сходит с ума. Ничего необычного в этом не было. Настоятель рассказывал ему, что все молодые аколиты, очутившиеся на Побережье, непременно ощущали нечто подобное. Потом часть возвращалось к нормальному состоянию. Те же, кому не повезло, отправлялись на паперть. Им уже ничто не могло помочь.