Королева Льда и Пламени - Марина Адлер

— Криос… — я коснулась своего лица, потирая лоб, в попытке воспроизвести свои эмоции обычными понятными словами, — Разве ты не понимаешь, что даже сейчас, когда темный эльф заточен на дне твоих шахт, он продолжает портить нам жизнь? Ты же видишь те конфликты, что из ничего появляются между нами, тем самым отдаляя. Я лишена покоя, в моей голове не умирает страх. — я повернулась к северному правителю и посмотрела на него с просьбой услышать меня, — Поверь, не важно, поплатится ли Арсесиус за свои поступки. Мне необходимо точно знать, что он не выберется однажды и не явится за мной! И пока он жив, я не могу быть в этом уверена! Я желаю просто избавиться от своего кошмара… Продолжая сохранять его жизнь, ты продлеваешь мои мучения…

Я задрожала от осознания насколько эти слова правдивы, насколько глубоко успел темный оплести меня страхами.

Криос встал и подошёл ко мне, на его лице читалось искреннее желание помочь в перемешку с нежностью, которую он испытывал глядя на меня.

— Хорошо, Я обещаю подумать над твоими словами, и вскоре приму решение, — сказал владыка севера и положил обе свои руки на мои плечи, медленно поглаживая их, — Мне невыносимы твоя холодность по отношению ко мне и твои страдания. Я готов на все, чтобы ты не была такой официально доброжелательной и отстраненной. Даже отступлю от своих принципов, если пожелаешь.

Я улыбнулась Криосу, наконец стена между нами истончилась и рухнула. Стало сразу понятно, насколько я скучала по нему. Он улыбнулся в ответ и опустил глаза на мои губы. Жар сразу же разлился по моему телу, я замерла в предвкушении. Как можно было так распаляться от одного только взгляда этого мужчины? Криос заметил перемену во мне и все понял без слов, а затем сместив руки с моих плеч на талию, резко притянул к себе и жадно поцеловал. Страсть мгновенно завладела нами, превращая в одержимых друг другом существ. Прикосновения мужчины уже не были столь сдержанны, как прежде, когда он старался не спешить с дальнейшими действиями. Его выдержка похоже дала внушительную трещину и король севера стал сжимать меня в своих руках, коснулся рукой груди и нежно провел большим пальцем руки по маленькому затвердевшему соску под тонкой тканью платья, затем опустил ладонь ниже поясницы и крепко смял ягодицы, при этом вжимаясь в меня своим явным и внушительным возбуждением. Наш поцелуй стал диким, необузданным и глубоким. Я обхватила шею Криоса обеими руками и не предпринимала ни единой попытки остановиться, что он расценил как согласие на продолжение, либо же сам не мог уже остановиться. Нахлынувшие чувства полностью и резко завладели разумом, поглощая все вопросы, которые я хотела задать Криосу когда-то. Теперь ничего не имело большего значения чем то, что сейчас происходило между нами.

Мужчина быстро, но аккуратно, словно статуэтку, подхватил меня за талию и переместил к столу, усаживая на его край. Я обхватила ногами бедра Криоса, тем самым снова заставляя его прижаться ко мне всем телом. Уже совершенно не волновало насколько мы спешим и насколько это место не подходит для подобных ситуаций. Криос опустился к моей шее, целуя тонкую чувствительную кожу и посылая миллионы мурашек по всему телу своими касаниями, а рукой ослабил шнуровку на платье сзади. Мне вдруг нестерпимо захотелось снять и с него одежду, что я и стала проделывать, расстегивая ряд золотистых пуговиц на его одежде спереди. Прочитав мои мысли, он быстрым движением освободил себя от верха белого костюма. Достаточно смуглая кожа, крепкий сильный торс мужчины приковали к себе мое внимание. Грудь и живот покрывали светлые волоски, обозначая нетипичность и экзотичность его внешности. Казалось он был втрое больше меня, но необычайно нежно покрывал меня поцелуями, касался аккуратно, страшась сделать больно или неприятно, постепенно стягивая при этом серебристую ткань моего платья ниже груди.

Когда мягкие изгибы полушарий освободились, Криос сжал в руке одну из грудей и припал к другой ртом, нежно выводя при этом круги языком, вокруг напряжённого розового соска. Я резко выгнулась ему на встречу запуская пальцы в светлые длинные волосы на голове мужчины и застонала от нестерпимого удовольствия.

Неожиданно Криос напрягся всем телом и резко схватил меня за локоть, приподнимая мою тонкую руку таким образом, чтобы рассмотреть что находится на ее внутренней стороне. Впервые он увидел мои шрамы, о которых я и думать забыла за нахлынувшей страстью.

А вернее самый ужасный из них.

Не успела я и слова сказать, как король севера дёрнул платье ниже, опуская его до самых бёдер и от открывшейся картины на лице Криоса отобразился ужас вперемешку с яростью. Он крепче сжал мою руку, которую всё ещё держал мертвой хваткой, поднимая ее выше и стал рассматривать обнаженную левую часть моего тела сплошь покрытую шрамами. Большими и помельче, длинными и теми, что уже не считались такими уж отвратительно ужасными из-за того, что больше напоминали тонкие царапины.

Стало нестерпимо больно, но не от того, что на моей руке теперь останутся кроме глубокого рваного шрама ещё и синяки от его пальцев, а от того, что в такой трепетный и важный для нас обоих момент, Криос больше всего придал значения уродствам на моем теле. Вместо того, чтобы успокоить меня или хотя бы сделать вид, что он их не замечает, что эти изъяны совсем не имеют для него значения, он заставил задуматься над тем, а не вызвала ли я у него отвращение? Вслед за этой мыслью я вырвала руку из хватки Криоса и стала судорожно натягивать на себя платье. Глаза защипало от подступающих слез и я опустила их, чтобы не выдать своего расстройства. Но вскоре владыка севера понял свою ошибку и крепко сжал меня в своих объятиях в попытке утешить.

— Прости, прости меня Аэлина, я идиот, не стоило мне так беспардонно их рассматривать. Ты прекраснейшая девушка из всех кого я когда-либо видел, и ничто тебя не испортит.

Он обхватил мое лицо и приподнял его, чтобы посмотреть в глаза. Но я не поддавалась, отводила взгляд от смущения, на что Криос не оставил попыток и все же поймал мое внимание. Повернув меня к себе так, что я наконец посмотрела на него, он сказал то, что я меньше всего ожидала услышать в этот момент.

— Это я виноват в том, что с тобой случилось. Мне не стоило тебя отпускать.

Возмущение воспылало во мне, перебивая остальные эмоции одним махом.