Первая мировая война. Борьба миров - Владимир Миронов

А если бы кто-то вдруг осмелился возражать против сей бессмысленной, откровенно преступной бойни, митрополит грозил им отлучением: писатели, ораторы и деятели должны будут в этом случае «именоваться не националистами, но антинационалистами, строителями не исторической России, а Петербургской, не Святой Руси, а русской Англии или Германии, русского языческого Рима, то есть сотрудниками евреев и Вильгельма, а не русского православного народа». И Николай II клюнул на приманку, объявив, что обладание Константинополем и проливами — одна из главных задач России в мировой войне, официально подтвердив цели экспансионистов.

Либералы вроде князя Г. Трубецкого, правоведа и дипломата, обманывали наш народ, уверяя, что нет важнее задачи, чем овладение в Константинополе храмом св. Софии (мол, «евангельская жемчужина» и проч.), ради чего Россия должна быть готова «отдать все, что имеет». Трескучие фразы и пустые рассуждения скрывали истинные цели правящего класса. Нужно захватить собственность чужой страны! Будучи посланником России в Сербии, Трубецкой, прекрасно понимал цену вопроса. Свобода славян — это, конечно, хорошо. Но вопрос-то совсем в другом — в выгодах от торговли…. В телеграмме министру иностранных дел России С. Д. Сазонову он обращает внимание на то, чем чреват для России факт захвата черноморских проливов той же Англией и Францией (если тот состоится). Закрытие выхода в Черное море для торговых и военных судов фактически означало бы блокаду русской торговли, поскольку украинское зерно, нефть с Кавказа, марганец и молочные продукты из Сибири имели в Европу единственный удобный путь — через Босфор и Дарданеллы. Ну а толпу, если надо, можно увлечь и «святыми патриотическими лозунгами».

О том, что эти идеи крепко гнездились в голове российского монарха, свидетельствует и письмо Николая II к великому князю Николаю Михайловичу (24.08.1916): «Только правильным разрешением польского и чешского вопросов у нас на западе и балканского у нас на юге, я думаю, Россия наконец получит надежный заслон своих европейских границ. А владея прочно проливами и небольшою областью вокруг Царьграда, с полного… согласия наших союзников мы этим отрежем навсегда Германию от поползновений в Малой Азии!» Что это, позвольте полюбопытствовать, как не чистейший империализм, где, конечно же, ни веры, ни православия ни на йоту.

После взятия балканскими славянами Адрианополя Невский проспект заполнили толпы с плакатами: «Крест на св. Софию!» Поэт Вяч. Иванов носится с идеей водрузить крест на храме Святой Софии Цареградской: «Расступитесь, каменные стены! Ты земли явись, потир Софии!» И кто только тогда не вертел этой святой Софией, как целовальник мензуркою. Понятно, что на «Софию» буржуазии было наплевать. Волновало то, что ее сухопутный транспорт с товарами обходится в 25 раз дороже на пути в Европу. Вот это они понимали. Тем более что за десятилетие до 1912 г. вывоз русских товаров через проливы уже составил 37% экспорта.

Поэтому буржуазия была обеими руками за войну. Правящий класс России ответственен за развязывание мировой войны. Кадет П. Милюков видел в войне средство окончательного решения задач ближневосточной политики России, «полного приобретения Босфора и Дарданелл… вместе с Константинополем и достаточной частью прилегавших берегов». Как видим, «босфорский мираж» оказался прекрасной приманкой для всех участников конфликта. Не случайно министр Временного правительства П. Н. Милюков, сторонник захвата Константинополя и проливов, впоследствии получил в народе меткую ироничную кличку — Дарданелльский.

Взгляды на Первую мировую войну

Войны обладают одной особенностью: они даже умных превращают в безумцев… Даже яркие и талантливые люди становятся заложниками урапатриотического настроя. Вот и известный публицист В. В. Розанов в книге «Война 1914 года и русское возрождение» уверял, что Россию ждет непременная победа и полное духовно-нравственное обновление. Глубоко почитаемый нами философ И. Ильин ставил Первую мировую войну в один ряд с войнами 1812-1815 гг. и 1877-1878 гг. (хотя это абсолютно разные по характеру, технике и нравственному содержанию войны России). Мало того, он заявил, что «настоящая война наша с Германией есть война духовно-оборонительная и останется ею даже в том случае, если русские войска войдут в центр Германии и если мир присоединит к России польские и славянские земли». Чтобы понять всю нелепость и дикость таких вот заявлений, замените объекты в упомянутой фразе Ильина.

И тогда выходит, что для захватчиков типа Наполеона, Гинденбурга или Гитлера «настоящая война с Россией» также была войной духовно-оборонительной «и останется ею даже в том случае», если немецкие или французские войска войдут в центр России и присоединят к себе наши восточные земли. Правда, особых иллюзий в отношении «культурной миссии немцев» в войне даже у этих людей не было.

Философ В. Ф. Эрн в статье «От Канта к Круппу», говоря о немецкой культуре, писал что под «мягкой шкуркой немецкой культуры вдруг обнаружились хищные кровожадные когти». По его словам, «географическая карта Земли предстала германскому воображению огромным и сладким “меню” не виданного и не слыханного в истории мирового пиршества». Далее он описал восстание германизма «как военный захват всего мира, как насильственная гегемония manu militari». В предисловии к книге «Меч и крест» две страны, Россия и Германия, предстают как противоположности: «Гордая, материальная, внешняя идея Германии сталкивается со смиренною, духовною и внутреннею идеей русских».

Не так уж и смиренна была Россия (и слава Богу! Слава Богу!), и не так, увы, духовна. Премудрости не явил никто: ни самодержец России, ни министры, ни генералы, ни церковники, ни элита в лице представителей высокой культуры!

В Первой мировой войне Россия была использована, принесена в жертву малой и большой Европе. Хотя и она хотела заполучить куски «землицы» на Балканах, в Персии, на Кавказе, в Малой Азии. Вот единственная правда, которую не скроешь. Судьба наказывает недалеких людей. Жестоко обошлась судьба с «пророками»…. После Первой мировой войны и революций Ильин вынужден покинуть Россию, уйти в эмиграцию, Эрн встретил mors occasionalis (внезапную смерть) в 1917 г. Розанов через два года после войны умрет от голода в Петрограде. Но самая страшная доля досталась Романовым.

Мировая война — результат столкновения разных экономических и геополитических интересов в станах мировой буржуазии. Каждый преследовал свои цели. Англия, Франция, Германия, Италия боролись за рынки и колонии. Англия стремилась любыми способами не допустить Россию к обладанию Константинополем, к проливам. Россия и Австро-Венгрия хотели властвовать на Балканах. Свои цели были и у Германии. США мечтали занять место лидера, когда другие будут ослаблены. К услугам милитаристов готовы невиданные средства разрушения. Мировая выставка промышленности в Париже (1867 г.) стала вернисажем самых современных вооружений, новых орудий уничтожения. И те совершенствовались с каждым годом.

Певцов гонки вооружений становилось все больше и больше. Немецкий генерал А. фон Шлиффен в статье «Современная война», не скрывая восторгов, писал: «Техника вооружения празднует сейчас блистательный триумф. Но того, к чему стремятся Германия и Франция и чего хотят все остальные державы, т. е. облегчения боевых действий, превосходства над противником, она никому не дала. Распределяя равномерно и беспристрастно свои драгоценные дары между всеми, она дала всем величайший шанс повергнуть ниц и уничтожить своего противника с помощью такого эффективного вооружения, но нелегко разрешить проблему, как самому при этом избежать гибели» (1909). Во главе Генштаба Германии он за 15 лет взрастил, воспитал целое поколение генштабистов. Он ратовал за «стратегию уничтожения», что ляжет в основу его военной доктрины.

Шлиффен — один из инициаторов Первой мировой войны. Согласно плану Шлиффена стратегическое развертывание германской армии и ведение операций в начале войны Германией предполагалось на два фронта: против Франции и против России. План был сформулирован в памятной записке, им составленной (1905). Первый удар наносился по Франции основной массой войск (до 85% всех сухопутных сил), главные силы которых сосредоточивались на правом крыле, через нейтральные Бельгию и Люксембург в обход главных сил французской армии с задачей захватить Париж, отбросить французские войска на восток, где их окружить и уничтожить. Против России до победы над Францией предполагали оставить только слабый заслон. После окончательного разгрома Франции предусматривалась переброска крупных сил против России.