Девятка мечей. Игра на опережение - Ольга Романовская

4

Похоже, начальник отдела меня сильно невзлюбил. Предполагаю, за то, что Лотеску через его голову одарил поручением. А отдуваться приходилось мне.

Шакиру до пенсии оставалось всего нечего, и мы, грешным делом, перестали воспринимать его как кого-то важного, за что и поплатились. Вернее, я поплатилась, когда с утра завибрировал диктино, и Шакир мерзким голоском повел в ухо: «А вы почему не на работе, ишт Мазера?» Попробовала оправдаться заданием — куда там! Ноги в руки и вперёд, за новыми изобразительными магическими карточками и бумагами. Признаться, последние я ненавидела и старалась оттянуть составление квартальных и месячных отчётов до победного, однако в этот раз не вышло. Зуб даю, Шакира увольняют по выслуге лет, вот он и взялся за отдел.

Вздохнув, напомнила себе о предстоящем ужине с Гаретом и потянулась к ящику стола.

М-да, очередное яблоко — да, я снова забыла на работе злосчастный фрукт — сгнило — выбрасываем. Хоп, и оно полетело в мусорную корзину.

Дейв похвалил за меткий бросок, а я кисло улыбнулась, глядя на корешки раскрытых дел и папки с текущими. Их стало две: помимо некроманта на меня «повесили» мошенничество в сфере услуг красоты. Если бы Шакир был моложе, углядела бы в этом намёк на несовершенства собственной фигуры — знаю-знаю, не идеал, но природу не изменишь, — у нас часто раздавали поручения с подтекстом, но в этот раз я банально попала под раздачу.

Дел оказалось много. С одной стороны, это радовало — благосостояние растёт, с другой удручало — отчёт пухнет.

Оттягивая тяжкий момент погружения в мир цифр и сухих сводок, подошла к окну и открыла форточку. Взгляд невольно скользнул по улице. Как всегда, многолюдно, шумно, гудят клаксоны паромобилей… И тут я замерла, увидев на тротуаре надпись. Заметила абсолютно случайно, когда на миг схлынул людской поток. «Я всё о тебе знаю».

Ком подступил к горлу. Я поспешила закрыть форточку, наплевав на духоту и нежелание работать, и вернулась за стол. В голове крутилось: «Откуда? Зачем?»

Стоп, Лена, может, там ничего нет? Сама посуди, разве некромант идиот, чтобы придти ночью к зданию Карательной инспекции и белой краской намалевать послание тебе. Так поступают юные влюблённые, к безумному неудовольствию дворников, которым приходится стирать пылкие признания в нежных чувствах, но никак не люди, исповедующие культ богини Смерти. Просто игра воображения, ничего больше.

Дыхательная практика вернула спокойствие духа, и я углубилась в отчёт. Такого-то числа такого-то месяца поступило заявление о том-то и том-то…

Минуты жужжали в висках сонными мухами, пальцы устали заполнять графы и приклеивать карточки. Никогда не понимала, почему этим занимались мы, а не архивные работники. За что им только деньги платят!

Дейв тоже что-то старательно писал. Судя по тому, как время от времени встряхивал пальцами, роман о нелёгкой жизни работника Отдела по работе с магией.

Кайса и Мариша в полголоса переговаривались, хихикали и изображали бурную деятельность. Счастливец Морис и вовсе собирался домой, распихивая папки по ящикам стола. Остальные тоже либо отдыхали вне стен Инспекции, либо выполняли прямые обязанности на местах. Всего нас девять человек, Шакир десятый. Ишь, сидит, глазами зыркает!

В голове созрела нехорошая мысль: якобы пойти в туалет, а на самом деле к Лотеску. Тот неоднократно намекал, что желал бы видеть меня на месте Шакира, неплохо бы ускорить моё перемещение за стеклянную перегородку. Там вечно прохладно, рыбки в аквариуме, изопроектор, мягкий диван — сказка! И, главное, меньше бумажной работы. Странно, да? А вот так, начальник только сводку по отделу готовит и за особо важные дела отвечает.

Мечты, мечты… Снова уткнулась в графу: «Произведённые действия», когда на пороге возник посыльный и поинтересовался, кто из нас Магдалена ишт Мазера.

— Ну, я. — Дописав до конца предложения, положила перо на промокательную бумагу и подняла глаза.

Щупленький паренёк в форменной жёлтой куртке протягивал мне коробку, перевязанную алой лентой. На обычную почту не похоже, а Гарет никогда бы не послал нечто, упакованное в снежно-белую бумагу, да ещё с бантиком.

— О, у тебя завёлся новый поклонник? — тут же прокомментировала Кайса.

— Старый, — буркнула я и расписалась в получении.

По привычке глянула на листе имя отправителя и не нашла. Странно, обычно анонимно посылки не отправляют, выдумывают какое-нибудь имя, а тут просто пустое место.

Посыльный улыбнулся, положил коробку на стол, пожелал доброго дня и ушёл.

Решив, что имею полное право вскрыть посылку в рабочее время, потянулась за ножницами и безжалостно испортила дорогую упаковку. Под ней оказалась обычная коробка, кажется, из-под книг. Вскрыла её и в недоумении извлекла карту Вертавейна, нравоучительный роман Силии Стурры, верёвку и камень. Интересный набор.

На самом дне лежала записка: «Страница двести шесть. Карта в помощь. И выгляни в окно».

Меня прошиб холодный пот.

Первым побуждением было выбросить записку в мусорную корзину, но вместо этого я открыла книгу на нужной странице. Там юная героиня сводила счёты с жизнью из-за несчастной порочной любви. Точнее — топилась, что и мне предлагали сделать в любом озере Вертавейна. Видимо, чтобы не мучилась и не доставляла неудобств. Заботливо.

Однако каков наглец! Условия он мне диктует!

Хмыкнув, отложила в сторону перо и взялась за детоскоп. Рисуясь, некромант попался: он не мог не оставить частичек энергии на одной из вещей. Мне хватит любой зацепки.

Уняв нездоровое любопытство Кайсы коротким: «Личное», взялась за дело. Экранаций заклинаний, разумеется, нет, а вот индивидуальные частички таинственный некто оставил. Слабенькие такие — видимо, работал в перчатках. Ничего, в лаборатории разберутся.

Самодовольно ухмыльнувшись, направилась к двери. Верхняя одежда осталась в Отделе, поэтому Шакир не стал спрашивать, куда.

Пританцовывая, ругала себя за то, что не отдала предыдущие записки на экспертизу. Нашу экспертизу, потому что полицейские всё делали халатно. А так, глядишь, уже сковали бы некроманта по рукам и ногам и бросили в тюрьму. Всё-таки не хватает мне трезвости ума, мужской логики и спокойствия.

Диктино на поясе — на работе я носила его в специальном кармашке — издал мелодичную трель, привлекая внимание. Улыбнувшись: так прибор реагировал только на Гарета, специально настроила, поднесла диктино к уху, вытащила «усик»-обруч и закрепила на голове, чтобы руки оставались свободными. Лёгкое касание — и можно говорить.

— Привет! Как дела?