Дамский пасьянс - Марина Серова

— Это ты что имеешь в виду?

— Да она Пилюнина ведь у Надьки вроде бы отбила. А Надюша такая девица видная: высокая, стройная, словом, все при ней. — Маша немного помолчала, потом продолжила: — Да только Ирке ведь нужен был не он, а его джипец. Какие колеса, какие фары! Ну, е-мое, а!

Маша уже опустошила бутылку пива и пребывала в настроении весьма расхристанном, что в принципе мне было на руку. При такой повышенной степени красноречия она, пожалуй, может мне выложить массу информации.

— А этот тоже хорош! — все не могла уняться Маша.

— Это ты про кого?

— Да про Пилюнина! Тоже мне, раскис, только юбку новую увидел…

Я вспомнила, что в далеком институтском прошлом Ирина гордилась именно своей задней, так сказать, филейной частью тела. Действительно, там было на что посмотреть. Особенно в обтягивающих джинсах. Во всяком случае, мужчинам это очень нравилось.

— Так, — неожиданно посерьезнела Маша. — Подожди, а у тебя с Пилюниным-то вообще какие отношения? А то я здесь распинаюсь перед тобой…

Взгляд ее стал недоверчивым и колючим.

— Чисто деловые у меня с ним отношения, — успокоила я ее. — А подробности из его личной жизни было бы просто интересно узнать. Мне все равно теперь делать нечего, если ты говоришь, что его сегодня уже не будет… Скучно!.. — Я картинно зевнула.

Неожиданно из глубины бара показался маленький коренастый мужичок в белой рубашке и галстуке. Лицо его было красным и мрачным. Он буквально подкатился к Маше и грубо взял ее за руку.

— Ты что себе позволяешь? — зашипел он ей прямо в лицо.

Он покосился на меня, выдавил хищную улыбку и пробормотал: «Извините!», после чего еще сильнее дернул Машу за руку:

— Ты не понимаешь, что ли, кошка драная, что ко мне люди приехали со вполне определенными целями?

Маша резко вырвала руку и ответила тоже весьма достойно:

— Во-первых, мне плевать! Деньги надо платить нормальные, а не стоимость месячного проездного билета на троллейбусе. А во-вторых, ты сначала подрасти, а потом на женщин моей весовой категории кидайся.

— Если не хочешь работать, так и скажи, — яростно засопел мужчина.

— Не хочу, — замотала головой Маша. — Ну тебя к чертовой матери! Сам задницу забривай и езжай к этим мусорам, если тебе надо!

Она презрительно отодвинула от себя пустую бутылку из-под пива, встала с кресла и неторопливо направилась к выходу, продолжая так же независимо вертеть бедрами.

К моему удивлению, мужчина спокойно развернулся на своих коротеньких ножках и удалился туда, откуда пришел. Мне лишь показалось, что он недоуменно пожал плечами.

Я же решила последовать примеру Маши и выйти из бара. Пилюнина мне все равно здесь было не дождаться, а эта проститутка показалась мне интересной собеседницей.

— Так тебе что, действительно делать нечего? — спросила Маша. Выйдя из бара, она стояла при входе и курила.

— Да. А что, я очень похожа на деловую даму?

— Может, и похожа. — Маша снова окинула взглядом мою персону.

— А ты выпить хочешь? — неожиданно спросила я.

— Только пива. Или коктейль какой-нибудь холодненький.

— Будет тебе пиво. Поехали. — И я показала на свою «девятку».

— Ого! Да ты действительно деловая дама! — с уважением улыбнулась Маша. — Или любовник подарил? А может, мужа твоего тачка?

— Нет, это лично мой автомобиль. Я дама свободная, по крайней мере на сегодня.

Маша не заставила себя долго упрашивать и пошла к машине. Я же сходила в соседний продовольственный магазин, купила пиво и закуску и уже с пакетом в руках открывала дверцу автомобиля. По профессиональной своей привычке я быстро осмотрелась и пробежалась глазами по номерам машин, стоявших здесь же рядом на стоянке.

Номер 264, серая «восьмерка»… Бог ты мой, так ведь на этой же самой машине меня вчера и пасли по пути в Лесные Горы! Очень интересно… Значит, за всем этим делом действительно что-то стоит.

На секунду замешкавшись, пораженная своим неожиданным открытием, я все же решила продолжать выбранную совсем недавно линию — поближе познакомиться с Машей. Имя владельца машины я и так узнаю завтра в ГИБДД.

Я завела мотор, попросила Машу пристегнуться и тронула автомобиль с места. По дороге мы оживленно болтали на разные интересные женские темы. Маша поинтересовалась, чем я занимаюсь, и я представилась ведущим менеджером фирмы по продаже мягкой мебели. И у моей фирмы были якобы какие-то деловые связи с Пилюниным.

— Может быть, мужичков тогда снимем каких-нибудь, если, как ты говоришь, хата у тебя свободная? — подмигнула мне Маша.

— Тебе на работе мужики не надоели?

— Если честно, то есть где-то в легкую… Но… — Маша улыбнулась. — Я не чистая профессионалка. Сочетаю порой приятное с полезным. Приятное — это сама понимаешь что, — она пронзила меня взглядом. — А полезное — тоже понятно. Каждый зарабатывает деньги как может.

Я не стала возражать, тем более что мне было необходимо следить за дорогой.

Маша в течение всего пути читала мне лекцию по сексологии, подкрепив ее парочкой интересных историй из своих рабочих будней. Словом, настроение у моей собеседницы было самое что ни на есть скоромное.

Однако, как только она переступила порог квартиры, темы разговора поменялись. Большое впечатление на Машу произвел интерьер, и она переключилась на мебель, сантехнику и прочие материальные ценности.

Когда наконец поток ее красноречия иссяк, я осторожно поинтересовалась у нее относительно отношений ее шефа Пилюнина с женщинами.

— Пилюнин мужик деловой, — выдала резюме Маша. — В баре сидит крепко. Что касается Надьки, она сама, в общем, дура… Не умеет мужиков при себе держать, сразу раскисает, как сопля.

— Ну, вообще-то не она повесилась, а Ирина, которая была позже, — резонно возразила я.

— А я не верю, что она повесилась! — неожиданно с апломбом заявила Маша. — Не верю!

— Почему? — внутренне холодея, спросила я.

— А потому что за несколько дней до смерти у них с Надькой какие-то разборки были женские. А Надька баба истеричная, могла чего-нибудь и сообразить, особенно по пьяной лавочке.

— Ты думаешь, что это убийство?

— Все может быть… А ты что, сама на Пилюнина глаз положила, что ли? — На лицо Маши вернулось уже привычное для меня подозрительное выражение. — Чего это ты меня все о нем расспрашиваешь?

— Да так, скуки ради…

— Не-ет, просто так ничего не бывает, — Маша поводила передо мной указательным пальцем. — Да ты особо не волнуйся, мне-то все равно уже. Пилюнин мужик властный, любит бабу загибать — и в прямом, и в переносном смысле. А я сама такая… У меня отец военный, он меня приучил к такому поведению. Знаешь, как я возбуждаюсь, когда стреляю из «ТТ»! — Маша закусила губу, выдвинула обе руки вперед и сделала воображаемый выстрел. — Да не бойся ты! — улыбнулась она, глядя на мое удивленное лицо. — Ты мне нравишься, хорошая ты девчонка.

— Ты мне тоже, — слукавила я.

— Ну, если бы не мои принципы, мы могли бы с тобой составить неплохую парочку, — пошутила Маша. — А так извини — ориентация у меня вполне стандартная.

— А долго Ирина встречалась с Пилюниным? — спросила я, не давая Маше увести разговор на тему отношений между полами.

— Ха, встречалась! — неожиданно воскликнула Маша. — Да так, е. лись где ни попадя с месяцок. Она ему раз даже на складе дала, на ящиках, дура… Ой, дура!

— А Ирина вообще кем работала в кафе?

— Она? Работала? — неподдельно удивилась Маша. — Да ты что! Это я работала, а она только задницей вертела время от времени перед руководством. А в последние два месяца вообще почти не показывалась.

Маша закрыла лицо руками и вдруг заплакала. Она была уже достаточно накачана крепким пивом, чтобы ее пробило на сентиментальность.

— Жалко мне ее все-таки… Хоть и не нравилась она мне, — сквозь рыдания проговорила Маша.

— А Надька?

— Надьку я уже давно не видела. Пилюнин ее выгнал, когда с Иринкой закрутил…

— И где найти ее, ты не знаешь?

Маша посмотрела на меня остекленевшим взглядом, встряхнула головой и уже непослушным языком сказала:

— А ну тебя в баню со своими расспросами! Зачем тебе все это надо? Если хочешь Пилюнина, подойди к нему и дай! И все у тебя будет хорошо… Может быть, — немного погодя добавила она.

Она подбодрила меня, потрепав рукой за плечо. Это было последним активным действием, на которое она оказалась способной тем вечером. Голова ее бессильно опустилась на подлокотник кресла, и спустя несколько минут она громко захрапела.

Я тяжело вздохнула. Собрав все силы, на какие была способна, я подняла на руки свою новую знакомую и перенесла на диван. Сама я тоже почувствовала усталость и пошла спать…

…Утром я растолкала Машу и подала ей в постель крепкий черный кофе. Та восприняла это с некоторым недоумением. Я поспешила тут же его развеять, сказав, что очень тороплюсь и крайне заинтересована в том, чтобы Маша покинула квартиру вместе со мной.