Прячьтесь! Будет ограбление! - Стас Иванов

  Собрав все свое мужество, Глебов сделал несколько шагов назад по коридору, как вдруг из зияющим черным бокового прохода на него, подняв перед собой руки, с криком «а-а-а-а!» выпрыгнул Покровский.

  Подскочив от страха, Глебов выкинул руку и стукнул шутника в живот.

  Ойкнув, Покровский чуть согнулся и с довольной рожей насмешливо констатировал:

  – А, испугался!

  – Придурок, – с бешено колотящимся сердцем выдавил из себя Глебов. – Как ребенок, честное слово...

  В небольшой, пахнущей формалином комнатке, куда привел их коридор, стоял стол с электрочайником, пара шкафчиков и кровать-каталка на колесиках. В мешковатой, слишком большой для него форме охранника за столом сидел Шутов. Слушая в наушниках музыку, отхлебывая из кружки чай, он от руки увлеченно писал что-то на одном из десятка разбросанных перед ним листков. Рядом с его локтем валялась вскрытая упаковка печенья.

  Заметно нервничая, Глебов легонько пнул ножку стола, заставив Шутова оторваться от написания очередной нетленки и вырвать из ушей наушники.

  Сглотнув, Глебов спросил:

  – Слушай, Антон, я не понимаю, как ты можешь работать в таком месте?

  – А в чем проблема? – искренне удивился Шутов. – Здесь же настоящий рай.

  – Чувак, наверное, ты не замечал, но это – морг. А ты невротик.

  Шутов дернул плечом.

  – Мне здесь не с чего нервничать. Меня здесь редко достают.

  – А как же трупы?

  – А что трупы? Трупы как раз достают меня меньше всего. Ты не представляешь, какие они спокойный.

  – Но здесь реально страшно! – вскрикнул Глебов. – Правда, Гоша?

  Жуя, Покровский протянул Глебову давно схваченную им со стола упаковку печенья. Чавкая, легкомысленно спросил:

  – Будешь печеньку?

  Скрипя колесами, в комнату въехала толкаемая панком тележка, на которой лежало с десяток округлых чехлом разного диаметра и какие-то стойки и треноги. Дотолкав тележку до угла, юноша схватил один из чехлов, расстегнул его и извлек на свет барабанную бас-бочку.

  – Короче, зачем позвал? – спросил у Шутова Глебов.

  Собрав раскиданные по столу листки, состроив важное выражение лица, Шутов сказал:

  – Я немного подумал и кое-что понял. Парни, мы упускаем одну очень важную вещь.

  – Продолшай, – жуя печенье, прошамкал Покровский.

   – Смотрите, чтобы добиться успеха в любой профессии, нужно много учиться. И чтобы стать преступниками, нужно тоже учиться. И с чего-то начинать. А кто-нибудь из нас хоть раз в жизни нарушал закон? Кто-нибудь хоть раз совершал настоящее преступление? Нет! Никто из нас даже не способен отобрать карманные деньги у первоклассника!

  Глебов вскинул перед собой указательный палец.

  – Я отбирал. Когда учился в восьмом классе. Правда, всего один раз.

  – А я воровал у родителей, – признался Покровский.

  Хмыкнув, Шутов произнес:

  – Да вы прям рецидивисты. Сколько уже было ходок? – Не дождавшись ответа, Шутов продолжил: – Парни, нам нужен человек, который объяснит все тонкости профессии. Все начинающие преступники обычно прокалываются на какой-нибудь мелочи. Из-за своей неопытности. И садятся. Надолго. И мы сядем. Потому что сейчас мы не преступники, сейчас мы – дилетанты. – Подумав, он уточнил: – Даже хуже. Сейчас мы чайники. Или вообще лохи. Вот, кто мы.

  – Какой ты самокритичный, – восхитился Глебов.

  – Я о всех нас, – проворчал Шутов.

  Повернувшись к Покровскому, Глебов предложил:

  – Поехали домой.

  Видя, что друзья всерьез собрались уходить, Шутов поспешно крикнул:

  – Стоять! – Он самодовольно улыбнулся и торжественно сообщил: – Парни, я нашел нам учителя.

  Сев за барабанную установку, панк три раза стукнул палочкой по тарелке и начал играть. Громко и довольно профессионально.

  Перекрикивая грохот барабанов, Шутов проорал:

  – Подождите меня на улице!

  Переодевшись в свою повседневную одежду, Шутов поднялся к дожидающимся его возле машины друзьям.

  – Что это был за черт с барабанами? – первым делом спросил Покровский.

  – Мой новый сменщик. Он играет в группе. Морг – единственное место в городе, где он может спокойно репетировать.

  Покровский ухмыльнулся.

  – Писатель, музыкант... Какой у вас в морге творческий коллектив.

  – Ага, – кивнул Шутов, – этот черт готов за бесплатно подменять меня хоть каждую ночь. Ему лишь бы постучать. Он прямо как машина. Может играть одну и ту же партию всю смену. А еще сегодня привезли целый вокально-инструментальный ансамбль. Не пережили аварию, бедняги. – Встретив тяжелый взгляд Глебова, он поспешил вернуться к делам насущным. – Понял-понял. Значит так, я познакомился в интернете с настоящим грабителем.

  – Он прислал тебе свою резюме? – иронично спросил Глебов. – Откуда ты знаешь, что он грабитель?

  Гордо выпятив грудь, Шутов ответил:

  – Он пять раз сидел за сейфы. Он – настоящий профессионал.

  – Профессионал в чем? Как сесть в тюрьму?

  – Не всем везет, – парировал Шутов.

  – Но ему не везет подозрительно часто.

  – Зато теперь он точно знает, как не проколоться, – нашелся Шутов.

  Кивнув на друга, Покровский заметил:

  – Антон, кстати, прав.

  – Вот видишь, – высокомерно уставился на Глебова Шутов. – Даже Гоша согласен со мной.

  Однако Глебов не сдавался.

  – А если твой новый знакомый – полицейский под прикрытием?

  – Кстати, да, – с важным видом кивнул Покровский. – Интернет это такое место – знакомишься с мальчиком, а потом оказывается, что мальчик – это девочка. – Поняв, что ляпнул что-то не то, Гоша мгновенно исправился: – То есть наоборот. Я перепутал.

  Задумчиво глядя на друга, Глебов признался:

  – Гоша, в последнее время ты начинаешь меня пугать. Ты точно что-то скрываешь.

  Уже позабыв о странном высказывании Покровского, Шутов сказал:

  – Парни, мы еще ничего не сделали. Нам рано бояться полиции. Поэтому поехали.

  – Куда? – мгновенно напрягся Глебов.

  – К нашему наставнику. Я уже договорился о встрече. Он нас ждет.

Глава 12

  Кафе, где была назначена, по словам Шутова, бандитская сходка, располагалось во дворах спальных районов в полуподвальном помещении и носило непритязательное имя «Япона-мама». С трудом – пришлось даже поспрашивать сидящих на скамеечке пацанов – отыскав его, Глебов остановил машину напротив дорожки, ведущей к подъезду, рядом с которым стояла железная клетка с убегающей вдоль стены вниз лестницей.

  Сидящий на переднем сиденье Шутов напутствовал друга:

  – Значит так, Серега, говорить с ним будешь ты.

  – Почему сразу я? – вытаскивая из замка зажигания ключи, встрепенулся Глебов. – А вдруг ему что-нибудь не понравиться? Огребать тогда тоже придется мне.

  – А кто еще? Гоша? – Мотнув головой, Шутов указал на непонятно как уместившегося на заднем сиденье Покровского. – Думаешь, по этому метросексуалу похоже, что он сидел в тюрьме?

  – Что? – просипел Глебов. – Какая тюрьма, Антоша?

  Нервно теребя застежку молнии ветровки, Шутов сообщил:

  – По легенде, ты сидел на зоне. Недавно откинулся, собрал из нас двоих банду и готовишься к ограблению банка. Поэтому тебе нужны советы профессионала.

  – Так, меняемся ролями, – мгновенно потребовал Глебов.

  – Не-а. Подумай сам. Гоша – балерина и бездарность. Я могу перенервничать. И только ты служил в армии.

  – Эй-эй, я тоже служил, – напомнил Покровский.

  – Всего год. Поваром. – Шутов толкнул Глебова локтем. – А ты был в нормальных войсках. Ты знаешь, кто такие деды, и умеешь общаться с дерзким народом. Вдобавок ты занимался боксом. – Шутов потряс перед собой сжатым кулаком. – Настоящий мужик.

  – Ну и что, что я служил и занимался боксом?

  – Значит, ты лучше всех подходишь на роль нашего главаря. Потому что гопник.

  Глебов мрачно покосился на чересчур перевозбудившегося друга.

  – Я не гопник и никогда им не был.

  – А кто отбирал карманные деньги у первоклассника? – спросил Гоша.

  – Я их потом вернул, – признался Глебов.

  Шутов замотал головой.

  – Неважно. Из нас троих ты самый бывалый.

  Издав тяжелый вздох, Глебов сдался:

  – Хорошо, уговорили.

  Выйдя из машины, троица направилась к кафе. Спустившись по лестнице, пройдя сквозь приветливо распахнутую металлическую дверь, они оказались в небольшой прихожей с двумя дверьми, ведущими в туалетные комнаты, и проходом – коротким коридорчиком – в обеденный зал. Сквозь отдернутые занавеси в дальнем конце коридора в полу-темном зале можно было разглядеть тесное помещение на семь столиков. Четыре из них пустовали, на пятом стоял графин водки и стопка и тарелка с курой гриль, за оставшимися двумя с кружками пива сидело двое мужчин лет сорока, одетых во все черное. Выглядели они вполне мирно, никто из них не походил на бывалого рецидивиста с пятью ходками на зону, и оба внимали закрепленному на стене над барной стойкой телевизору.