Сроку давности не подлежит - Сергей Кузьмин

От кинодокументалистов Советского Союза в зале находились Р. Кармен, В. Штатланд, Б. Макасеев, от фотокорреспондентов — В. Темин от «Правды», Е. Халдей от «Красной звезды». Были и художники: Кукрыниксы, Б. Ефимов, Н. Жуков.

И, наконец, скамья подсудимых.

Помню, когда я вошел в зал суда и впервые увидел на этой скамье их — руководителей нацистской партии и государства, меня как-то потряс сам факт присутствия в зале тех, чьи злодеяния я расследовал лично и знал по документам Чрезвычайной государственной комиссии.

Первым на скамье подсудимых сидел Геринг — первое лицо после Гитлера, мечтавший покорить мир не только огнем и мечом, но и чумой и бактериями. Вид у него уверенный, надеется, конечно, что представители западных стран помогут ему избежать петли. Ю. Корольков рассказывал, что как-то во время перерыва С. Крушинский заметил, что Геринг пришел каким-то измятым.

— Ничего, отвесится, — удачно сострил Б. Ефимов.

Рядом с Герингом Гесс — заместитель фюрера, фактический соавтор его бредовой книги «Майн кампф», зябко кутавший в плед ноги и прилежно имитировавший «провал памяти». Но это бесполезное «занятие» он скоро бросил. Неоспоримая доказательность документов трибунала «вернула» ему память.

Дальше Кейтель и Йодль — мундиры без погон и регалий былого величия — это создатели и руководители фашистского вермахта; Дениц и Редер — вооружившие и направившие к чужим берегам военно-морской флот; Шахт и Функ — руководившие экономикой; Риббентроп — подписывавший договор о ненападении, «про себя» повторяя: «Договоры соблюдаем до тех пор, пока находим их целесообразными»; Нейрат и Папен — не отстающие от него в лживой дипломатии; Ширах — «фюрер» нацистских недорослей; бывший остзейский барон Розенберг — теоретик и идеолог расизма и грабежа; Штрейхер, Фриче, Фрик — ярые проводники фашистской идеологии; Франк — палач польского народа; Заукель и Шпеер — работорговцы и имперские поставщики бесплатной рабочей силы; Каль-тенбруннер — заместитель Гиммлера, имперский шпион и человекоубийца с методами от выстрела в затылок и костра до индустриализированных фашистских лагерей смерти (от него брезгливо отворачивались даже сопроцессники).

В третьем рейхе каждый из них делал «свое» кровавое дело. На суде они тоже не сидели без дела: лгали, изворачивались, валили, где могли, друг на друга, делали вид, что попали сюда по недоразумению, и писали, писали записки, справки и снова записки и справки и нервно, подчас швыряя, передавали своим адвокатам. Да, жить им хотелось. Надеялись «выкрутиться».

Столы защиты — рядом со скамьей подсудимых. Защитники, развевая полы своих черных и фиолетовых адвокатских мантий, метались между скамьей подсудимых и трибуной.

А на судейском столе росли и росли горы неопровержимых документов, перед судом проходили десятки живых свидетелей и тысячи мертвых, запечатленных на пленку кинообъективом советских фронтовых кинооператоров.

Это был суд народов над фашизмом. Но, чтобы судить фашизм, надо было его победить. Во имя победы, во имя спасения человечества от фашизма советский народ и его доблестная армия в течение 1418 дней вели тяжелейшие, кровопролитные бои с фашизмом.

Ни одна страна, боровшаяся против гитлеровской Германии, не понесла таких тяжелых жертв и никто не внес такого громадного вклада в дело разгрома германского фашизма, как Советский Союз.

Под нарастающим натиском Советской Армии разгром фашистских полчищ стал очевидным задолго до дня победы. Уже в феврале 1945 года вопрос о наказании гитлеровских преступников обсуждался па Ялтинской конференции руководителей трех союзных держав — СССР, США и Англии. На Потсдамской конференции, проходившей с 17 июля по 2 августа 1945 года, главы правительств СССР, США и Великобритании подтвердили свое намерение предать главных военных преступников скорому и справедливому суду.

В соответствии с этими документами 8 августа 1945 года в Лондоне союзными державами было заключено Соглашение о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси, учрежден Международный военный трибунал и принят его Устав.

Трибунал имел право судить и наказывать лиц, которые, действуя индивидуально или в качестве членов организации, совершили любое из следующих преступлений:

преступление против мира — планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны, или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий;

военные преступления — нарушение законов или обычаев войны. К этим нарушениям относятся убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления;

преступления против человечности — убийства, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет.

Суду Международного военного трибунала были преданы 24 военных преступника, входивших в правящую клику гитлеровской Германии, среди них: Геринг, Гесс, Риббентроп, Лей, Кейтель, Кальтенбруннер, Розенберг, Франк, Фрик, Штрейхер, Функ, Шахт, Дениц, Редер, фон Ширах, Заукель, Йодль, фон Папен, Зейсс-Инкварт, Густав Крупп, Шпеер, Нейрат, Фриче и Борман.

Все они обвинялись в преступлениях против мира, военных преступлениях, преступлениях против человечности и в создании общего плана или заговора для совершения данных преступлений.

Дело Мартина Бормана рассматривалось заочно.

Дело Густава Круппа, признанного медицинской комиссией тяжелобольным, в связи с чем он не мог быть доставлен в суд, было производством приостановлено с оставлением материала в общем деле.

Дело Роберта Лея, покончившего жизнь самоубийством в тюрьме, было прекращено в связи со смертью обвиняемого. Когда весть о смерти этого хронического алкоголика дошла до остальных заключенных, Геринг заметил: «И славу богу! Этот бы нас только осрамил».

Итак, па скамье подсудимых в Нюрнберге их оказалось 21.

Герман Геринг — обвиняемый № 1, сын германского губернатора Юго-Западной Африки (Намибии) — в период с 1922 по 1945 год был активным членом нацистской партии, верховным руководителем войск СА, генералом войск СС, президентом рейхстага, министром внутренних дел Пруссии, начальником прусской государственной и тайной полиции, председателем государственного совета, уполномоченным по четырехлетнему плану, имперским министром авиации, главнокомандующим военно-воздушными силами, председателем совета министров по обороне государства, членом тайного совета, главой промышленного концерна «Герман Геринг» и назначенным преемником Гитлера.

Геринг использовал все эти посты, свое личное влияние и тесную связь с Гитлером для укрепления фашистского режима. Он способствовал военной и экономической подготовке к войне; участвовал в планировании и подготовке агрессивных войн; санкционировал, направлял и принимал участие в военных преступлениях и в преступлениях против человечества.

Этот морфинист, подвергнутый принудительному лечению во время Нюрнбергского процесса, не останавливался ни перед чем. Для того чтобы разгромить все демократические организации в Германии, он организовал инсценировку поджога рейхстага, приписав его коммунистам.

Геринг создал гестапо и концлагеря в Германии, стал одним из главных вдохновителей самого мрачного, самого жестокого, самого бесчеловечного террора. Геринг весь в крови с головы до пят. Герингу принадлежат слова: «Каждая пуля, вылетевшая из дула пистолета полицейского, есть моя пуля; если кто-то называет это убийством, значит, это я убил». Геринг был одним из основных зачинщиков второй мировой войны. Именно ему принадлежит лозунг: «Пушки вместо масла». В дни войны Геринг зажал в своем кулаке все хозяйство захваченной гитлеровцами Европы. Он издавал инструкции и приказы о введении рабского труда. Только на его собственных предприятиях работало до 800 тысяч человек, согнанных из стран Европы.

Указом Гитлера от 29 июня 1941 года все руководство ограблением оккупированных территорий СССР было возложено на Геринга. Герингу предоставлялось право принимать «все меры, которые требуются для максимального использования найденных запасов и экономической мощи в интересах германской военной экономики».