Клятва Смерти (СИ) - Цезарь Юлия Skazka569

‒ Ты когда-нибудь думала, чтобы посетить какое-то место? ‒ спросил он Мару. ‒ Пойдем, куда захочешь.

Но пока Сайман размышлял, настрадавшаяся душа уже сонно посапывала в его мантию, еще сохранив какое-то возмущение на то, что Саймон так и не лег в её ручки, хотя так хотелось…

Инстинктивно ночью Мара искала в ком-то тёплого, именно человеческого ощущения; ощущения, что она не одна. А может, даже во сне пыталась его изнасиловать? То и дело её руки искали объятий, а носик — кусочек тела, в который можно уткнуться.

Мара никогда не думала о том, чтобы что-то посетить. Она хотела просто жить. В своем доме, со своими мужьями (мечтала именно о двух, а когда встречала симпатичную мордашку, то и о третьем подумывала). Она была совершенно домашней девочкой, хоть и излишне похотливой.

Что-то бормотала во сне, отчего казалась забавной, но даже так её следовало бы опасаться. Проснется раньше Саймана, наверняка будет будить его… своими способами. И её совершенно не интересовала, обидела ли она этим своего ненавистного друга. Уверена, что нет. Только «спасибо» скажет, а нет, то душа будет просить продолжения.

4. В чаще леса

Тем не менее, привыкший к постоянному напряжению, Сайман спал очень чутко. Стоило Маре зашевелиться, как он сразу проснулся. Правда, он так и не понял, как она попала к нему в объятия. Сморгнув сон, он выпутался из ее цепких ручек. Если они хотели добраться до поселения рядом с пустыней Коод до темна, то им стоило поспешить.

С едой и водой в пути проблем не было, но Мара совсем не привыкла к дальним переходам. Она то и дело просила Саймана остановиться, чтобы передохнуть. Пару раз даже набиралась наглости, чтобы попроситься на ручки. Честно, за полдня пути Сайман устал сильнее, чем за все время путешествий в одиночку. Когда она снова начала на него вешаться, он был уже на грани срыва. Чтобы он ещё раз взял попутчика… Но Сайман по-прежнему чувствовал свою вину, что Мару выгнали, и только это заставляло его держаться.

Остановившись в очередной раз на отдых, Сайман колдовал над едой. Конечно, ему и кусок в горло не лез, но силы им нужны, чтобы выдержать весь путь. Яблоки, персики, груши ‒ он мог создать на пустом месте любое плодовое дерево или ягодный куст. В этот раз он решил не сильно заморачиваться и вырастил простые огурцы.

‒ Держи, ‒ подошёл он с ними к Маре. ‒ Только давай по-быстрому, нам ещё далеко идти.

‒ Какой ты жестокий! ‒ буркнула Мара, но еду всё-таки приняла, а на вопросительный жест пояснила, поднимая вверх огурец. ‒ Ты знаешь, что огурцы, помимо бананов, тоже очень часто сравнивают с мужским членом? Мол, огурцы придают сил и… Нет, Сайман, я тебя три месяца слушала, теперь и ты послушай!..

Разумеется, он не собирался слушать такой бред, и правильно делал, потому что Мара несла такую чушь! Ее не останавливало ни то, что жрец повернулся к ней спиной, ни что он отошел от Мары, намекая на отсутствие интереса к этой беседе. Вот сразу видно, кто устал по-настоящему, а кто больше ныл всю дорогу ‒ вот у неё сколько энергии вдруг образовалось. Хотя, если так подумать, на самом-то деле Марвало была весьма натренирована физический. Она не бегала и не приседала, но всё же…

Всё-таки добравшись до Саймана и, обойдя его, Мара села напротив с огурцами в руках, но вместо того, чтобы продолжить говорить, она наконец-то стала… есть… огурцы.

Есть?

Судя по взгляду, который она бросала на Саймана, Мара нарочно не кусала огурец. Она явно представляла на его месте нечто совершенно иное, и смело, да так активно игралась язычком и губами с зеленым бедным овощем. Все еще не теряла попыток соблазнить Саймана даже тут, в лесу, в сложившейся ситуации. Что ж, хоть упорства ей не занимать, вот только было ли сейчас это положительным качеством?

‒ Сайман, ‒ вдруг обратилась она к нему, поцеловав кончик огурца, ‒ а бананы же сможешь вырастить? ‒ И она заглотила огурец. Не кусая… просто заглотила, держа за второй конец, показывая все таланты своей глотки.

Ему оставалось только закатить глаза на все это представление. Не было ни настроения, ни сил, чтобы ругаться. Сайман просто вырастил банан, о котором она так грезила, и кинул ей в руки, не особо заботясь, что она могла подавиться несчастным огурцом.

‒ С едой играть вредно для желудка, ‒ буркнул он и вновь отвернулся, снова отходя подальше. Вообще он шел не просто так, и то, что она его преследовала, когда он пытался скрыться за кустиками, не улучшало его настроения. Уже и по нужде сходить не дают. Если продолжит преследовать его, просто вырастит густые кусты вокруг себя.

Сайман уходил все дальше и дальше, иногда даже ускорял шаг, чтобы наверняка оторваться от преследования, если оно было.

Его не было сразу, как был брошен банан. С обидой взглянув в спину Саймана, Мара отвернулась и пошла к их временному лагерю. Ну и черт с ним, даже разговаривать больше не будет. Ишь, какой неразговорчивый. Мара ведь так и не поняла, куда пошел Сайман. В голову даже не пришло, что он отходил по нужде, и когда она вернулась на лежанку, только тогда подумала: а не бросит ли ее Сай?

Да не, он не такой. Столько раз говорить о спасенной душе и вот так бросить в лесу он не е мог. Только этим, грызя огурец, успокоила себя Мара.

Саймон шел так долго, что не заметил, как заблудился. Он правда не хотел бросать Мару, хоть и злился на нее, но вот так получилось. И вместо того, чтобы просто окликнуть ее, он бегал по округе, из-за чего только сильнее уставал. А ещё он разволновался, что она могла подумать что-то не то.

‒ Так, ладно, мне нужно успокоиться, ‒ бормотал Сай, затормозив. Он вовсе остановился и закрыл глаза, взывая к внутреннему чутью. Откуда он пришел? И куда теперь идти? ‒ Проклятье! Если это опять Грот мне портит жизнь, то черта с два я буду ей служить.

Успокоившись, Сайман открыл глаза и ещё раз осмотрел деревья вокруг. Кажется, вон тот узор из мха он уже видел ранее. А если он с этой стороны, то надо развернуться и идти обратно. Так он и сделал. Шел медленно, внимательно смотря под ноги. Пока не услышал крик.

‒ Мара! ‒ Он мгновенно кинулся на звук, но тот был ещё совсем далеко. В этом лесу мало кто мог напасть на путников, бандиты здесь не водились, а охотники давно распугали крупных зверей. А рогатая женщина сама могла напугать кого угодно!

Но вот послышался еще крик, который уходил от Саймана лишь дальше. Не успела Мара просто подняться со своего насиженного места, как услышала рычание, после которого показались и глаза зверя. Она не умела вести себя со зверьми и не нашла ничего лучше, чем просто побежать.

Волки ринулись за ней.

К сожалению, так получилось, что убегала она совсем вперед, в то время как Сайман остался далеко позади гоняющейся за фейри голодной стаи. Сама Мара боялась даже обернуться. Конечно, её нагоняли, и ее порой спасали эльфийские и демонические силы: бегала не намного, но всё-таки быстрее, имела реакцию чуть-чуть лучше человеческой. Именно она её спасла во время первого крика ‒ в последний момент она заметила боковыми зрением, как тощий бурый волк сбоку предпринял попытку броситься в её ноги, и подпрыгнув, Мара закричала от испуга, нежели её действительно успели укусить.

Сердце бежало намного быстрее ног. Она никогда в жизни так не боялась, да и не приходилось! Её жизнь никогда не висела на волоске, а тут целая стая диких зверей! Сколько их было ‒ не знала. Лишь слышала десятки рыков гоняющихся за своей добычей диких тварей.

Вскоре Мара и вовсе стала задыхаться, что не было сил больше кричать. Имя Саймана застряло в горле, но именно его она в первую очередь хотела позвать на помощь. Но где он был? Как далеко оказался позади?

‒ А-а-а! ‒ Этот визг был последний, который издала Марвало. Всё-таки со зверями ей было не сравниться, и одна волчья туша-таки повалила её, бросившись на спину девушки и впиваясь клыками в плечо.

Наполненная адреналином и паническим страхом, граничащим с безумием, Мара забила кулаками по плечу, попадая то себе по шее, то по лапам, но один удар в нос, и волк отпрыгнул, одновременно поднимаясь с Марой на ноги. Только вот она успела схватить палку с земли и повернуться к стае.