Квантовый вор - Ханну Райяниеми

— Возможно, никогда, — говорит Джентльмен.

— Как?

— Это случай оптогенетической закачки из информационного модуля. Очень грубо: вероятно, имела место агония. Это старый прием, придуманный еще до Коллапса. Его испытывали на крысах. Мозг объекта заражается вирусом, который делает его клетки сверхчувствительными к желтому цвету. А затем мозг в течение нескольких часов подвергается воздействию лазеров, перехватывается система нацеливания, и информационный блок учится ее имитировать. Вот откуда взялись эти маленькие отверстия на черепе. Оптические волокна. Каналы закачки. — Затянутой в перчатку рукой наставник осторожно приподнимает редкие волосы шоколатье, и под ними обнаруживаются два небольших темных пятнышка, расположенных в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Этот способ оставляет массу разнообразной информации, но вся она проходит мимо гевулота. И безусловно, полностью разрушает его экзопамять. Можно сказать, убивает его. Тело, скорее всего, умирает от тахиаритмии. Воскресители работают над его следующим телом, но надеяться на это не стоит. Если только мы не сумеем выяснить, куда ушла информация.

— Понятно, — говорит Исидор. — Вы правы, это действительно интересный случай для гогол-пиратства.

При упоминании «гоголов» он не в силах скрыть своего отвращения: мертвые души, запрограммированные разумы человеческих существ, обреченные подчиняться чужой воле. Это проклятие для каждого обитателя Ублиетта.

Как правило, гогол-пиратство — похищение разума без ведома жертвы — основано на принципах прикладной социологии. Пираты втираются в доверие к выбранному объекту и понемногу подрывают сопротивляемость его гевулота, пока не получают возможность совершить решительную атаку. Но здесь…

— Концепция гордиева узла. Простая и элегантная.

— Я бы не сказал, что здесь возможно употребить определение «элегантная», мой мальчик. — В голосе наставника слышится оттенок гнева. — Хочешь посмотреть, что с ним произошло?

— Посмотреть?

— Я навещал его. Воскресители уже работают. Зрелище не из приятных.

— Ох.

Исидор невольно сглатывает слюну. Сама смерть не так отвратительна, как то, что за ней следует, и от одной этой мысли его ладони становятся влажными. Но, если он хочет когда-нибудь стать наставником, ему придется побороть страх перед потусторонним миром.

— Конечно, если вы считаете, что это принесет пользу.

— Хорошо.

Наставник протягивает ему открытые ладони и делится совмещенной памятью. Исидор, польщенный интимностью этого акта, принимает ее. И в его памяти сразу возникает комната в подземелье, где Воскресители в темных одеяниях заполняют только что отштампованные тела разумами, восстановленными из экзопамяти. Восстановленный шоколатье лежит в резервуаре с синтбиотической жидкостью, как будто принимает ванну. Доктор Феррейра прикасается ко лбу неподвижного тела красиво оправленным в бронзу декантатором. Внезапно сверкают белки глаз, раздается протяжный вопль, конечности лихорадочно дергаются, затем слышится щелчок вывихнутой челюсти.

Исидора тошнит от запаха кожи.

— Это… ужасно.

— Жаль, это слишком по-человечески, — говорит Наставник. — Но кое-какая надежда все-таки есть. Если мы сможем отыскать информацию, доктор Феррейра считает, что сможет отсечь помехи от его экзопамяти и восстановить его полностью.

Исидор глубоко вздыхает. Свой гнев он растворяет в спокойном озере тайны.

— А ты не догадываешься, почему здесь оказался?

Исидор посредством гевулота исследует помещение — повсюду ощущается характерное для граждан Ублиетта стремление сохранить свою личность в неприкосновенности. Все заведение кажется обтекаемо-гладким. Пытаться проникнуть в экзопамять, касающуюся происходящих здесь событий, все равно что хватать руками воздух.

— Для него это было весьма уединенное место, — говорит Исидор. — Я не думаю, что он открывал свой гевулот даже для самых близких членов семьи.

Появляются три маленьких синтбиотических дрона — большие проворные пауки, окрашенные в ярко-зеленый и пурпурный цвета. Они подкручивают ручки конш-машины, и ритм немного повышается. Один из них останавливается, чтобы исследовать Наставника, паучьи лапы трогают его плащ. Наставник отталкивает дрона резким движением трости, и тот убирается прочь.

— Правильно, — говорит Наставник.

Он приближается к Исидору и встает так близко, что в серебристом овале появляется неискаженное отражение его лица. Волнистые волосы растрепались, щеки горят.

— У нас нет иной возможности восстановить произошедшие здесь события, кроме как старинным способом. И как ни грустно мне это признавать, у тебя, похоже, имеется к этому определенный талант.

На таком близком расстоянии от Наставника ощущается странный сладковатый запах, напоминающий ароматы специй, а металлическая маска как будто излучает тепло. Исидор делает шаг назад и откашливается.

— Конечно, я сделаю все, что в моих силах, — говорит он, делая вид, что смотрит на свои Часы — простой медный диск на запястье с единственной стрелкой, отсчитывающей его срок жизни до перехода в состояние Спокойного. — Надеюсь, что это не займет много времени, — говорит он, но дрогнувший голос лишает его возможности притвориться равнодушным. — Я должен сегодня попасть на вечеринку.

Джентльмен ничего не говорит, но Исидор отчетливо представляет себе циничную улыбку, скрываемую маской.

К жизни пробуждается еще одна машина. Это устройство выглядит более сложным, чем примитивные конш-машины из нержавеющей стали. Витиеватые украшения на латунных деталях указывают на то, что механизм принадлежит к эпохе Королевства: фабрикатор. Изящная штанга, похожая на часовую стрелку, танцует над металлическим поддоном и несколькими точными штрихами атомных лучей вырисовывает аккуратный ряд macarone[8]. Дроны запаковывают сладости в небольшие коробки и уносят.

Исидор осуждающе хмурит брови: настоящий ремесленник Ублиетта не должен полностью полагаться на технологии. Но очертания устройства каким-то образом складываются в едва уловимый образ, формирующийся в его мозгу. Он присматривается к машине более внимательно. Поддон покрыт тонкими полосками шоколадной массы.

— Для начала мне, безусловно, потребуется все, что у вас есть, — говорит он.

— Тело обнаружил его помощник. — Легким движением руки в белой перчатке Джентльмен передает Исидору небольшой фрагмент памяти: лицо и имя. Тот