Воздушные десанты Второй мировой войны - Гончаров Владислав Львович

Несмотря на то что генерал Штудент подробно изложил свои возражения[27] начальнику штаба военно-воздушных сил генералу Иешонеку и при этом указал на то, что в результате создавшейся диспропорции в численности парашютно-десантных и посадочно-десантных войск возможности использования воздушно-десантных войск сильно сократились, тот не изменил своего решения.

Удивительным для того времени было то, что со стороны Главного штаба вермахта не было заявлено никакого протеста. Штудент утверждает, что в Главном штабе вермахта одно время довольно подробно анализировалась идея воздушного десанта и даже разрабатывались вопросы оперативного использования воздушно-десантных войск.

Сила вермахта в 1939 году заключалась не столько в численности его соединения, сколько в их техническом оснащении и принципах боевого использования. В упорной борьбе генералу танковых войск Гудериану удалось провести в жизнь свою идею танкового клина, за которым неотступно следуют части моторизованной пехоты, не обеспечивая своих флангов. Такая тактика преследовала цель глубокими вклинениями нарушать деятельность тыла противника, срывать его снабжение, что должно было вести к путанице в командном аппарате и к общей панике в стане врага. «Линейной тактике» французов, надеявшихся на выигрыш сил в борьбе на широком фронте и на победу путем изматывания противника, Гудериан противопоставил маневренную тактику танков, проникающих далеко во вражеский тыл. Вместо кровопролитной фронтальной борьбы победа над противником достигалась путем перерезания снабжающих его артерий. Высшим принципом была быстрота, и «быстрый Гейнц», как называли Гудериана, разработал с учетом этого принципа основы вождения бронетанковых войск. «Подвижные войска» сухопутных сил могут далеко опережать передвигающиеся пешим маршем пехотные части, поскольку те уступают им в скорости в 5—8 раз.

Задача авиационных соединений, действующих далеко впереди своих войск, состоит в том, чтобы атаками вражеских коммуникаций, позиций и узловых пунктов парализовать, ослабить и сбить с толку противника, не допуская в свое воздушное пространство его авиацию. Для выполнения этой задачи соединения бомбардировщиков ближнего действия германских военно-воздушных сил располагали самыми современными и мощными машинами.

В качестве третьего рода войск, используемого в операциях большого масштаба, воздушно-десантные войска в качестве «молниеносных войск» могут оказывать ценные услуги и служить соединительным звеном во взаимодействии между воздушными и наземными соединениями. Выброшенные далеко впереди наступающих танков, воздушные десанты могут нападать на вражеские укрепления, занимать важные переправы через реки и захватывать узлы сопротивления противника.

Воздушно-десантные войска могут быть использованы для блокирования путей подхода вражеских резервов и устранения угрозы охвата своих наступающих танковых клиньев; они могут быть с успехом применены там, где необходимо перерезать пути отхода противника. Не менее велико значение воздушно-десантных войск и в качестве подвижного резерва. Они обладают очень высокой маневренностью, и потому их можно в самый кратчайший срок и в самом решающем месте использовать для усиления ослабленных борьбой наземных войск. Еще в 1939 году, то есть тогда, когда они были вооружены преимущественно пехотным оружием, все эти возможности были уже налицо. Упорная оборона важного объекта, захваченного воздушным десантом, может стать решающей для исхода не только одной операции, но и целой кампании.

В то время, однако, в правильности этих положений была убеждена лишь небольшая группа выдающихся военных специалистов. Многие видели в этом просто излишний оптимизм, и если в узких рамках учений мирного времени не каждый опыт оканчивался удачей, то скептики тотчас же переходили в атаку.

В июне 1939 года главнокомандующий сухопутными войсками генерал-полковник фон Браухич впервые присутствовал на учениях 22-й воздушно-десантной дивизии. Он прибыл туда, имея такие представления о действиях воздушных десантов, для подтверждения которых потребовалось бы провести учения значительно больших масштабов. Летное поле войскового учебного аэродрома было столь небольшим, что на нем с трудом могли совершать посадку три Ju 52 одновременно. Неизбежные задержки при разгрузке машин замедляли старт, и, хотя Браухичу была представлена полная картина возможностей воздушных десантов, увиденное все же показалось ему сомнительным и ненадежным. Он был разочарован учениями и полагал, судя по всему увиденному, что провести военную игру с использованием воздушно-десантных войск значительно легче в теории, чем на практике. Во время разбора учений он сказал, что хотя и не хочет подвергать сомнению значение воздушно-десантных войск, однако считает, что эти войска могут быть использованы лишь в очень ограниченных масштабах. Он остался глух ко всем возражениям Штудента и в заключение заявил, что все показанное ему — это только «капельные» десанты и что воздушно-десантные войска находятся еще в младенческом возрасте и пока неприменимы даже для выполнения какой-либо задачи тактического характера. Обратившись непосредственно к Штуденту, он назвал его «великим оптимистом».

Как ни привлекательны были возможности использования воздушно-десантных войск, однако убедить в этом представителей верховного командования Штуденту не удалось. Их приговор был окончательным, и заставить их пересмотреть его было почти невозможно. Долгие годы службы оставили на их мышлении слишком глубокий след, а старые, укоренившиеся в них принципы мешали правильно понять новые идеи. Спор о том, кто прав, должно было решить будущее. И оно решило, но уроки эти оказались очень горькими, а эпиграфом ко многим последующим событиям могли бы служить слова: «Слишком поздно!»

Учения, проведенные в июне 1939 года, принесли парашютно-десантным войскам большой успех. По плану учений противник должен был занять господствующую высоту, к овладению которой стремились обе стороны. Пока противник спешно продвигался к ней, у него в тылу была произведена выброска парашютного десанта. Противник развернул фронт, чтобы уничтожить десант, а в это время высота была почти без боя занята другими парашютистами, мгновенно организовавшими там прочную оборону. Исход учебного боя был решен. К великому удивлению пехотинцев, выброшенные у них в тылу «парашютисты» оказались манекенами, которые и помешали им выполнить задачу. Эти манекены впоследствии превратились в первоклассное средство обмана противника.

Вскоре после описанных выше событий в Берлине состоялся парад войск — последний перед началом Второй мировой войны, — данный в честь приезда в Германию югославского принца-регента Павла[28]. Здесь впервые перед общественностью в сомкнутом строю продефилировали парашютисты численностью в один батальон. Отличная выправка этих отборных солдат, напоминавших гренадеров времен Фридриха Великого, была главной темой разговоров всех берлинцев.

Прошло еще немного времени, и о немецких парашютистах заговорил весь мир.

Глава IV

ПЕРВОЕ БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ ПАРАШЮТИСТОВ. ОПЕРАЦИЯ ВЕЗЕРЮБУНГ[29]

Сентябрь 1939 года. Начинается Вторая мировая война. На восемнадцатый день разгромлена Польша. Новая тактика танковых войск приносит первые успехи. Но о воздушных десантах пока ничего не слышно.

В течение первых недель войны и затем в продолжение всей зимы французы, англичане и немцы стоят друг против друга, разделенные линиями мощных укреплений.

Подобная «сидячая война», как многие называли ее, вначале была выгодна только русским. Они создали целый ряд опорных пунктов в прибалтийских государствах и 26 ноября[30] начали зимнюю кампанию против Финляндии, не принявшей советских требований. Действия русских в этой борьбе, которую можно сравнить с поединком Голиафа и Давида, были на редкость вялыми. Несмотря на колоссальное превосходство в силах, им не удалось достигнуть значительных успехов. Русские парашютные войска, для которых в этой кампании открывалось очень широкое поле деятельности, использовались весьма редко. Русские не провели здесь ни одной крупной воздушно-десантной операции, ограничиваясь забрасыванием в тыл к финнам мелких отрядов для дезорганизации их тыловых коммуникаций или разведки целей для своей артиллерии.