Эльфийские войны - Дуглас Найлз

В распоряжении Гончих имелось также около пятисот необычайно быстроногих лошадей, предоставленных элитным войскам – копейщикам и лучникам, которые тревожили врага и приводили его в смятение. Воины были облачены в прекрасные доспехи, отполированные до блеска, и каждый носил на груди личный знак, вышитый шелком.

Этому войску противостояла армия людей численностью более пятидесяти тысяч человек. Возраст солдат составлял около двадцати пяти лет, самые заслуженные родились на свет каких-то четыре-пять десятков лет назад. Их грубо выкованное оружие, тем не менее, было очень прочным. Клинок мог затупиться, но очень редко ломался.

Отборную часть войск Эргота составляла кавалерия, числом двадцать тысяч. Кавалеристы не носили ни знаков различия, ни металлических доспехов. Напротив, они представляли собой зловещую массу оборванцев, у многих не хватало зубов, глаза или уха. В отличие от своих эльфийских противников, почти все носили бороды, главным образом из-за пренебрежительного отношения к бритью и вообще любому уходу за собой.

Но в сердцах их кипела жажда, отличавшая людей от других народов. Как ни назови ее – жажда славы и приключений или просто жестокость и дикость, – именно она заставляла все другие народы Кринна бояться людей и не доверять им.

И теперь это пылающее честолюбие, подстрекаемое стальной волей генерала Гиарны, гнало людей к Ситэлбеку. В течение двух дней эльфийская армия показывалась у них на виду, лишь для того чтобы исчезнуть при первых признаках атаки. Однако на третий день они оказались на расстоянии одного перехода от самого города.

Кит-Канан достиг границы леса. Отсюда до ворот Ситэлбека не было укрытия – только поля. Здесь Гончие были вынуждены остановиться.

Причина такого далекого отступления стала ясна как эльфам, так и людям, когда Гончие заняли окончательные позиции. Рев серебряных труб понесся на восток, и на холм поднялась колонна пеших.

– Да здравствуют эльфы Сильваноста!

Пять тысяч новобранцев, посланных Ситасом пять месяцев тому назад, вовремя присоединились к лагерю Гончих, и над эльфийской армией раздались восторженные приветственные крики. Новоприбывших возглавлял Кенкатедрус, отважный ветеран, который преподал Кит-Канану первые уроки воинского искусства.

– Ха! Вижу, мой бывший ученик по-прежнему играет в войну! – Старый солдат, на узком лице которого лежала печать напряжения от долгого перехода, приветствовал Кита перед палаткой командующего.

– Рад, что ты приехал, – произнес Кит-Канан, помогая своему старому учителю слезть с лошади и горячо сжимая его руки. – Отсюда до города неблизкий путь.

Кенкатедрус коротко кивнул. Если бы Кит-Канан не знал старого воина, он мог бы счесть это грубостью. Кенкатедрус, как и сыновья Ситэла, принадлежал к Королевскому Дому – роду, происходившему от самого Сильваноса. На самом деле он приходился Киту дальним родственником, хотя и сам никогда не мог понять каким.

Но гораздо больше для Кит-Канана значило то, что Кенкатедрус был его наставником в воинском деле. Со строгостью, превратившейся в навязчивую идею, он тренировал своего ученика в искусном владении мечом, в быстрой многократной стрельбе из лука, пока эти навыки не стали его второй натурой.

Сейчас Кенкатедрус оглядывал Кит-Канана с ног до головы. Генерал был облачен в кольчугу из железных пластин без всяких украшений, простой стальной шлем без знаков различия.

– А где твой герб? – спросил он. – Разве ты сражаешься не во славу Сильваноса, не во славу Королевского Дома?

Кит кивнул:

– Как и всегда. Однако мои гвардейцы убедили меня, что нет смысла делать из себя мишень. И теперь я одеваюсь как простой кавалерист.

Взяв Кенкатедруса под руку, он заметил, что тот двигается с заметным напряжением.

– Моя спина уже не та, что прежде, – потягиваясь, признался почтенный капитан.

– Вскоре ей предстоят кое-какие упражнения, – предупредил его Кит. – Благодарение богам, ты прибыл вовремя!

– Армия людей? – Кенкатедрус окинул взглядом эльфов, построившихся для битвы.

Кит поведал капитану все, что знал.

– В миле отсюда, не больше. Мы столкнемся с ними там лицом к лицу. Есть возможность скрыться в крепости, но я еще не готов уступить им равнины!

– По-моему, ты выбрал хорошее поле для битвы. – Кенкатедрус кивнул на рощи вдали. Их окружали широкие зеленеющие поля, кое-где встречались купы деревьев. – Какова численность противника?

– Всего лишь третья часть армии Эргота – это хорошая новость. Два других крыла увязли в болоте более чем в сотне миль отсюда. Но эта армия наиболее опасна. Командир ее храбр и предприимчив. Я вынужден был идти всю ночь, чтобы опередить его, и сейчас, когда он готовится к наступлению, мои войска истощены!

– Ты забываешь, – почти грубо упрекнул Кита Кенкатедрус, – ты командуешь эльфами, а противостоят вам всего лишь люди.

Кит-Канан с любовью взглянул на старого воина, но в то же время покачал головой.

– «Всего лишь люди» смели сотню моих Гончих в одной из засад. Они покрыли четыреста миль за три недели. – В голосе командующего послышалась властность. – Не следует недооценивать их.

Кенкатедрус изучающе взглянул на Кит-Канана, затем кивнул.

– Почему бы тебе не показать мне строй, – предложил он. – Думаю, ты хочешь быть готовым к рассвету.

Случилось так, что генерал Гиарна дал войскам Кита еще один день для отдыха и подготовки. Армия людей перемещалась, маршировала и растягивалась за заслоном из нескольких рощ. Кит послал дюжину Гончих-Каганести на разведку, рассчитывая на природные укрытия, которые всегда так хорошо служили им.

Назад вернулся лишь один, и только для того, чтобы сообщить, что людские караулы оказались слишком бдительны даже для искусных эльфов, и те не смогли миновать посты незамеченными.

Тем не менее, эльфийские войска воспользовались однодневной передышкой. Эльфы соорудили траншеи, выходящие далеко за линию фронта, а в других местах установили в земле длинные, острые колья, образовавшие нечто вроде ощетинившейся стены. Эти колья должны были защитить большую часть фронта от вражеской кавалерии – Кит знал, что она насчитывает тысячи.

Парнигар следил за сооружением окопов, разъезжая взад-вперед, крича и бранясь. Он критиковал то глубину, то ширину траншей и ругал эльфов, выполнявших работу. Гончие работали старательно, не за страх, а за совесть. Они соорудили окопы вдоль всей линии фронта, доказав, что умеют обращаться с киркой и лопатой не хуже, чем с мечом и копьем.

День медленно сменялся сумерками. Кит беспокойно ездил туда-сюда вдоль линии фронта. В конце концов, он пробрался к резервным частям из Сильваноста, отдыхавшим от долгого пути под неусыпным наблюдением Кенкатедруса. Генерал спрыгнул со спины Киджо, и капитан шагнул к нему.