Встреча без возможности прощания - Мария Жукова-Гладкова

– Надо, – сказала я.

– О боже, как все запущено! – закатила глаза Диана.

– Я поняла, что из-за того, что вам сейчас двадцать девять лет – вы, кстати, на них совершенно не выглядите, и вообще вы очень красивая, и я бы полжизни отдала за такую фигуру, как у вас, – вы не можете… заниматься тем, чем занимались раньше. И поэтому вы теперь беретесь за ту работу, которую предложат. Так?

– За какую работу ты берешься? – вставил Коля, обращаясь к Диане.

– Квартиру убирать, например, не стану, – хмыкнула Диана и посмотрела на меня. – Спасибо, Соня. Впервые слышу комплименты от женщины.

– Но я сказала правду!

– Сонечка, я возьму над тобой шефство, – заявила Диана.

– Я возьму шефство над Соней, – вставил Саша.

– Вместе возьмем, – улыбнулась Диана. – Кстати, если тебя отсюда выпрут, можешь пожить в моей квартире. За кров и стол. Платить не буду. Но будешь убирать и готовить. Квартира во много раз меньше этой.

– Квартиру, значит, заработать успела? – хмыкнул Коля.

– Да я бы себя уважать перестала, если бы этого не сделала! Соня, правда, не сможет… Но Соня может выйти замуж. Надо подумать, за кого ее выдать. Сделаю доброе дело, может, потом где-нибудь зачтется.

– Не надо выдавать меня замуж! – воскликнула я. Я хотела в первую очередь любви, а ведь Диана имела в виду совсем другое… Мысли о любви, пожалуй, даже не посещали ее красивую черную голову.

– Диана права, – мягко вставил Саша и взял меня за руку. – К сожалению. Соня, тебе в этом городе надо искать мужа, и побыстрее.

Саша также сообщил, что у него есть комната в коммуналке, где ему очень не нравится появляться, но теперь, вероятно, придется туда вернуться.

– Кстати, если Соня согласится пожить у тебя – в случае крайней необходимости, – то отмоет тебе репутацию, – заметил Коля.

– Послушайте, меня еще отсюда не выгнали! – воскликнула я. – Хотя я вам всем очень благодарна за заботу…

– Нужно заранее просчитывать все варианты, – объявила Диана. – Учись на чужих ошибках. Но на самом деле лучше ко мне, чем в коммуналку неизвестно с какими соседями.

Саша вздохнул и сказал, что Диана права.

– А в твоей коммуналке знают, какого ты пола? – уточнил Коля.

Саша вкратце рассказал, как это было выяснено соседями. Один пьяный гражданин попытался сходить налево (к Саше) от своей пьяной супруги, запустил руку Саше под махровый халат, истошно заорал и рухнул в обморок. Супруга вышла из пьяного ступора и побежала выяснять, что случилось с благоверным. Увидев Сашу, стоявшего над распростертым телом мужа, рванула на Саше все тот же махровый халат, а потом заорала еще более истошным голосом, чем муж, бросилась бежать и вылетела в очень вовремя раскрытую одной бабулькой-сплетницей дверь. Немного побегав по улице, дама вернулась, к тому времени очнулся супруг, бабулька-сплетница коридор не покидала в отличие от Саши, исчезнувшего в своей комнате. Соседи принялись за бурное обсуждение случившегося.

Потом к Саше ходили делегации, состоявшие из разных жителей коммуналки и ее окрестностей, по которым бабка и супруги разнесли новость о странной личности, поселившейся в их благопристойном доме.

– Но почему ты не одеваешься норма… то есть по-другому? – спросил Коля.

– Я никому никогда не говорил, что я – женщина! – закричал Саша, на глазах у которого выступили слезы. – Все сами приходят к такому выводу! Я обычно – то есть когда живу по месту прописки – хожу в брюках и свитерах или рубашках. Да, у меня длинные волосы, но я их в хвост перехватываю. Я знаю нескольких мужчин, которые так носят волосы, – и все они относятся к… Ну то есть предпочитают женщин. Это Лебединский любил, чтобы я носил их так, как сейчас. Парикмахера мне оплачивал. А в коммуналке все вначале решили, что я – девушка. Я не знаю почему!

– Ты – худой, роста ниже среднего, черты лица у тебя мягкие, нежные, борода, наверное, не растет? Бреешься небось раз в неделю? Но главное – прическа и одежда, – сказала Диана. – Тут уж решать тебе: или кардинально меняешься и теряешь заработок, или остаешься таким же и сохраняешь тот же источник дохода.

Саша всхлипнул. Я обняла его. Коля спросил, что он думает делать дальше. Саша неопределенно передернул плечами. Коля обратил взор на Диану.

– Буду искать заказчиков. Нам с Лаймой все время какие-то предложения поступают. Мы с ней в паре работаем, – пояснила чернокожая красотка, в основном для меня. – Смотримся эффектно. Нас приглашают в богатые дома, на корпоративы…

– А вы поете? – спросила я.

Диана хмыкнула, велела обращаться к ней на «ты» и пояснила, что хорошо танцует и они с Лаймой даже специально занимались с хореографом, который поставил им несколько танцев – естественно, с раздеванием.

– Но это все разовые заработки, – продолжала Диана. – Когда поступило предложение от Светозарова, мы сразу же за него ухватились. Половину денег он нам уже заплатил. Даже если вторую не заплатит, я лично особо переживать не буду. Хотя, конечно, хотелось бы на него работать на постоянной основе. Чтобы была какая-то стабильность. – Диана вздохнула.

Я бросила взгляд в другой конец коридора – там вроде бы разговоры заканчивались, и народ стал продвигаться в направлении зала, где был накрыт стол.

– Соня! – заорала хозяйка.

– Простите, мне нужно идти, – сказала я своим новым друзьям и побежала в сторону зала.

Глава 9

– Что нужно делать? – спросила я у Риммы-Революции.

– Ты будущий врач?

Я кивнула.

– Обработай лицо Петру Емельяновичу.

Римма кивнула на астролога. Я открыла от удивления рот. Да, отработка кармы иногда сопряжена с трудностями.

Теперь «светить» подбитым глазом будет не только деваха, с которой Петр Годунов пришел на встречу с одноклассниками. Лицо она ему «украсила» знатно. Один глаз у Годунова заплыл, рубашка спереди была заляпана кровью, вероятно, из разбитого носа (но кровотечение уже остановилось), скула уже синела, да и челюсть вроде была немного свернута. Свитер куда-то подевался, или Годунов решил его пока не надевать? Его же вроде застукали как раз перед совокуплением. Но мне не было дела до того, во что облачился поэт-астролог и что он вообще предпочитает носить.

Я знала, что аптечка находится в ванной у Риммы, поэтому подхватила Годунова под руку и повела туда. Куда отправилась хозяйка, не знаю. Передо мной она, естественно, не отчитывалась. Годунова немного покачивало – видимо, он получил легкое сотрясение мозга. Я усадила его на табурет в ванной и первым делом побежала на кухню за льдом, хотя его следовало уже давно приложить, а не разговоры разговаривать. Два куска льда обмотала чистой салфеткой, один вручила Годунову, второй прикладывала сама. По-моему, в данной ситуации сделать больше ничего было нельзя.

– Зуб шатается, – пробурчал астролог. – Вот зараза!

– Если вы выбрали в подруги женщину, занимающуюся боксом… – заговорила я.

– Да в гробу и в белых тапочках я видел такую подругу! Она о себе возомнила неизвестно что. А я расхлебывай! Знал бы – другую бы нанял.

«Нанял? О чем это он?» – задумалась я.

Но додумать мысль я не успела – в ванную ворвалась Римма с округлившимися глазами.

– Нашатырь! Быстро! Пошли! Со мной! Там ужас!

Хозяйка опустилась на край ванны и хватала ртом воздух. Я быстренько извлекла нашатырь из аптечки, открутила крышку и поднесла бутылочку к ее носу. Она вдохнула, жестом показала, что нашатырь требуется не ей, и сказала, чтобы я шла в зал.

– Что там? – Годунов отвел обернутый в салфетку лед от подбитого глаза.

– Вовка, – простонала Римма.

– В смысле Свистоплясов? – уточнил астролог, называя фамилию владельца супермаркетов.

– Ему плохо? – спросила я. – Так, может, там сердце или давление? Я сейчас лекарства подберу…

– Иди туда с нашатырем! – рявкнула Римма.

Я предпочла не спорить и побежала в направлении зала. Римма с Петром Годуновым остались в ванной вдвоем.

Народ в зале не сидел за столом, а стоял группами или просто слонялся из стороны в сторону. За столом остался один владелец супермаркетов, который допился до состояния «морда в салате», вернее, на пустой тарелке. Я обратила внимание, что Коля и Саша вернулись в зал. Ни чернокожей, ни белобрысой красотки не было. Анатолий отсутствовал, то есть это я в первую минуту подумала, что отсутствовал.

Саша с Колей одновременно сделали шаг ко мне.

– Я нашатырь принесла, – объявила я и тронулась в направлении Владимира Свистоплясова.

– Сюда! – послышался голос рецидивиста Анатолия, которого от меня до этой минуты закрывала большая группа гостей.

Как оказалось, они стояли над лишившейся чувств певицей Аполлинарией Крыловой. Анатолий держал голову Аполлинарии у себя на коленях. Шурик махал у нее перед лицом большим мужским носовым платком в клеточку. Создаваемый легкий ветерок не помогал. Я присоединилась к компании с нашатырем.