Песнь Крови - Дин Андерссон

Колдун повернулся на бок, собравшись снова погрузиться в спасительный сон. Соседняя подушка в тусклом свете одинокой свечи, вдруг показалась ему оскаленным черепом, обрамленным длинными седыми волосами — точь-в-точь как у богини Хель из его кошмарных видений.

Нидхегг едва сдержал хриплый крик, уже готовый вырваться из его горла, однако вместо этого он лишь рассмеялся. Он на какое-то мгновение просто забыл о рабыне, которую привели к нему перед самым закатом. Ее холодный труп так и лежал рядом на постели, он-то и напугал короля. Рабыня выглядела такой сильной, но, вероятно, ее внешность оказалась так обманчива, он с легкостью украл у нее не только силы, но и молодость, а потом она просто умерла, оставив на постели лишь свою бренную плоть.

Он снова закрыл глаза, стараясь уснуть. И почти в тот же миг в его сознании вспыхнул другой образ — яркий и до ужаса реальный — воительница, одетая во все черное, рубила головы и вспарывала животы его собственным воинам. И аура Тьмы витала над ее фигурой, он улавливал ее благодаря своим чарам.

Прошло уже больше двухсот лет с того времени, как последний воин Тьмы выходил из пределов владений богини Хель, чтобы бросить вызов ему — королю Нидхеггу.

На какое-то мгновение ему даже стало страшно. Всегда существовала такая возможность, пусть и крохотная, что один из воинов Хель все же сумеет до него добраться, хотя все остальные так ничего и не сумели сделать, может уничтожить его колдовство и уж тогда все его ночные кошмары и видения, связанные с богиней Хель, станут не сном, а реальностью. И тогда-то ему придется поплатиться за свое предательство.

Снаружи из окна прорвался слабый крик. Он шел прямо из бездонной расселины, в которой клубился туман. И услышав именно этот крик, полный агонии и страшной боли, доносившийся из царства непрекращающихся пыток в далеких подземельях под крепостью, король вдруг приободрился. Его страх и сомнения растворились без следа, точно их и никогда не было.

Кто бы ни был этим воином Тьмы, очень скоро его истерзанный голос присоединится к тем, кто приходил за ним из владений Хель, но вместо победы обрел вечные муки. Он уничтожит всех и низвергнет их души в подземное царство, в пучину страданий. И если воин Тьмы окажется тем самым, о котором он думал и кого ожидал последние шесть лет, то победа будет тем более сладка его сердцу.

«Может ли это быть именно она?» — подумал Нидхегг, ощущая, как возбуждение охватывает его. Шесть лет назад он оставил ее умирать, голой, измученной нескончаемыми пытками, избитой, прикованной цепями к дереву вместе с ее малолетним отродьем. А потом он отправил одного из рабов доставить ему ее труп, но тело пропало. Колдун ощущал тогда заметный след присутствия самой богини Хель рядом с этим проклятым деревом, где его рабыня и оставалась прикованной, и даже не след, а лишь едва уловимое эхо, тень ветра Тьмы, вызванного демонами, которых богиня Хель отправила перенести тело рабыни из его земель в свои собственные владения — Нифльхейм.

«Но если это она, то почему ей понадобилось долгих шесть лет, чтобы вернуться и бросить мне; вызов?»

Нидхегг поднялся с постели, спать ему больше не хотелось. Предстояло слишком много сделать и слишком много приготовить. И первой задачей было вернуть свою молодость и силы, а для этого требовалось уже две жертвы, а не одна, как обычно.

Неожиданно он почувствовал себя живым, как никогда за последние шесть лет. Король торопливо оделся в багровые, вышитые золотом одежды, накинул на голову черный шелковый капюшон, скрыв тем самым сухое, похожее на череп лицо. Затем уже неторопливо надел черные кожаные перчатки на тощие, полусгнившие руки трупа и решительным шагом направился вон из комнаты, чтобы отдать приказ насчет двух рабынь, которых следовало привести в маленькую каморку рядом с пещерой Черепа Войны под крепостью.

«Это и в самом деле Песнь Крови, осмелившаяся восстать против меня, — подумал он, спускаясь вниз по лестнице, охраняемой демонами, — возможно, мне даже удастся найти способ продлить ее мучения». Эта мысль все больше и больше веселила его, пока он спускался по лестнице, и вскоре он уже холодно улыбался под своей шелковой маской, с нетерпением предвкушая, как она будет кричать, корчась под пытками.

Глава четвертая. ХАЛЬД

Песнь Крови подождала немного, ее тело все еще было напряжено после боя, крик боли последнего умирающего солдата эхом отдавался у нее в ушах. Сжав окровавленный меч в руке и готовясь продолжить бой, если понадобится, она медленно произнесла слова заклинания, успокаивая бешеную бурю, которую подняли демоны Ветра. Ветер Тьмы затих, и только ночной ветерок продолжал шелестеть разлапистыми ветвями сосен над головой.

Лошади солдат наконец успокоились, перестали храпеть и метаться и теперь стояли тихо, прядая ушами и позыркивая испуганными глазами по сторонам. В ночном морозном воздухе витал запах свежей крови.

Песнь Крови повесила щит на спину, вытащила огниво из магического мешочка, нашла факел и подожгла его, а затем принялась осматривать солдат одного за другим в поисках живых. В результате она нашла всего одного, кто еще мог дышать.

Воительница наклонилась над ним и приставила к горлу лезвие меча.

— Тебя ждет быстрая смерть, — пообещала она, — если ты скажешь, за кем вы гнались.

Солдат открыл было рот, чтобы сказать, но мучительная гримаса боли исказила его окровавленное лицо.

— Не тебя… воительница… Мы искали… ведьму… — Его голос надломился, хрип перешел в судорожный кашель. — Два ребенка… — продолжал он, едва удерживая дыхание, — они сказали, что встретили… ведьму…

Его тело передернулось в мучительной агонии. Смерть подступала. Изо рта потоком хлынула кровь, стекая по подбородку на грудь. Воительница размахнулась и нанесла последний удар, освобождая его от ненужных мучений.

Она вытерла лезвие меча о край плаща, осторожно вложила его в ножны и, продолжая прихрамывать, направилась к железной клетке для рабов, размышляя о том, почему солдаты хотели схватить именно ведьму. Она прекрасно помнила слова детей о том, что до этого они уже схватили одну, жившую дальше на север. Что этому проклятому Нидхеггу со всей его колдовской мощью вдруг понадобилось от ведьм? И все же она была рада, что солдаты разыскивали именно ведьму, а не воительницу богини Хель. Во всяком случае, до этой самой стычки Нидхегг не чувствовал ее присутствия в своих владениях, за пределами царства мертвых. Интересно, теперь-то он знает, что к нему направляется воительница Тьмы, чтобы уничтожить его? Способен ли маг ощутить, что весь его отряд полег не просто так? И может ли определить, от чьей руки погибли его солдаты посреди ночного леса?