Награда для Иуды - Андрей Троицкий

По договору страхования «Каменный город» должен был выплатить «Интерсервису» один миллион восемьсот тысяч долларов. Руководитель питерского филиала, посоветовавшись с Москвой, начал тянуть время и под разными предлогами затягивать процесс получения страховых выплат, ссылаясь на пробелы в законе о противопожарном страховании. В Москве надеялись, что с «Интерсервисом» можно пойти на мировую: договориться о существенном уменьшении страховых выплат. Нужно тянуть время, чтобы клиент дозрел. Но хозяин «Интерсервиса» некто Сергей Павлович Уланов не поддался на уловку, он не хотел ждать ни одного лишнего дня. Подал исковое заявление в суд, требуя ареста счетов «Каменного моста» и пакета его акций в обеспечение компенсационных выплат. Арбитражный суд собирался принять сторону истца. Если бы арест счетов состоялся, это надолго парализовало работу «Каменного моста».

Руководителю питерского филиала страховой компании начать переговоры с Улановым. «Каменный мос» настаивал, чтобы размер компенсационных выплат был сокращен с одного миллиона восьмисот тысяч долларов хотя бы до одного миллиона. В этом случае «Каменный город» немедленно, без всяких проволочек, перечислял деньги на счет «Интерсервиса». Базар продолжался три дня, Уланов и его адвокаты выжали из «Каменного моста» миллион двести тысяч. После чего глава «Интерсервиса» отозвал заявление из арбитража, обналичил деньги, расплатился с адвокатами и исчез неизвестно куда. «Я не исключаю, что у преступников были сообщники в испытательной пожарной лаборатории, люди, которые состряпали акт о замыкании в электропроводке, скрыв факт поджога складов, – сказал Елисеев старший. – Возможно, кто-то из наших сотрудников помогал аферистам. Сейчас концов не найдешь».

Позже выяснилось, что «Интерсервис» не закупал за границей никаких строительных материалов, все товары и материалы, что сгорели на складах, аферисты брали у различных питерских фирм якобы на реализацию. Районная прокуратура возбудила уголовное дело по факту мошенничества, нашли некоего Сергея Павловича Уланова, тридцати пяти лет, неработающего, коренного питерца, разведенного и бездетного. Именно по паспорту Сергея Павловича была зарегистрирована фирма «Интерсервис». Уланов – запойный алкаш, инвалид, который потерял правую ногу, по пьяному делу свалившись на железнодорожные пути Московского вокзала во время прибытия электрички. Уланов не помнил, когда и при каких обстоятельствах посеял или пропил свой паспорт. На том все остановилось, дело «зависло», а впоследствии было закрыто.

Глава четвертая

Спустя четыре месяца питерская история повторилась в Самаре. Там сгорел склад бытовой химии и моющих средств, застрахованный «Каменным мостом». Дело с получением компенсаций, как обычно, затягивалось, и погорелец, фирма «Элегант», подала заявление в местный арбитраж. После переговоров «Элегант» пошел на мировую, согласившись получить миллион долларов, вместо полутора миллионов, положенных по страховке. Обналичив деньги, владелец «Элеганта» скрылся, а прокуратура возбудила уголовное дело по факту мошенничества. Моющие средства и бытовая химия, сгоревшие на пожаре, принадлежали крупному московскому оптовику и были получены на реализацию под залог фальшивого векселя Сбербанка на сумму в два миллиона долларов. Как и в питерском случае, «Элегант» зарегистрировали по подложному паспорту, украденному на местной толкучке у одного из покупателей. Ниточка, ведущая к организаторам аферы, снова оборвалась.

И вот аферист Витя Барбер нашелся сам, сознался в содеянном. Прислал нарочного. Именно он организовал питерское и самарское дело, зарегистрировал фирмы по подложным документам, оформил страховку, устроил поджог складов и, сорвав банк, скрылся. Витя Барбер второй год пыхтел на зоне под Иркутском. И чалиться ему еще долгих девять лет, но досиживать срок не хочется. Барбер жаловался на здоровье, на плохой климат и обещал вернуть все два миллиона долларов, если ему помогут бежать из колонии. Предложение, если разобраться, совершенно дикое, несуразное. И, главное, преступное. Но заманчивое…

«Почему он обратился к нам, к пострадавшей стороне? – спросил Мальгин. – Он не боится, что его письмо мы отнесем в милицию?» «Свяжетесь с милицией, не увидите денег, – усмехнулся Кривой. – Барбер мотает срок за двойное убийство. Если этапируют в Питер и в Самару, и там повторно осудят за мошенничество, к его сроку не прибавят ни одного дня. Таков закон. Поэтому, отправляя письмо, он ничем не рисковал. К вам обратился, потому что знает: за два лимона вы в лепешку расшибетесь, но с кичи его вытащите. И еще… Кроме вас Барберу некому это сделать. Из меня плохой помощник. А других друзей на воле у Вити не осталось. Все, кого он привлекал к своим делам, сегодня уже не пляшут. Кто сидит, кого грохнули».

«Почему он избрал своей целью именно питерский и самарский филиалы? Почему не действовал в Москве? Почему цель аферистов именно „Каменный мост“, мало ли других страховых компаний?» – высыпал вопросы Мальгин. «На местах, в Самаре и Питере, служба собственной безопасности мышей не ловит, – надул щеки Елисеев младший. – В Москве Барберу ничего не светило. Мы бы его тут… А „Каменный город“ – солидная контора, на наших счетах в лучшие времена лежали реальные деньги. И теперь наши бабки плывут обратно, к нам в руки». «Что ты хочешь сказать? – не сразу понял Мальгин. – Что мы согласимся?» «Решение уже принято, – Елисеев младший рубанул ребром ладони воздух. – Мы вытащим Барбера с зоны и получим обратно два миллиона. „Каменный мост“ задыхается без налички. А эти бабки – наш шанс подняться».

Старший брат показал пальцем на Кривого и добавил: «Он не требует процента. Просит выдать ему пятьдесят штук за посреднические услуги». «Пятьдесят штук за то, что перекинул маляву с зоны? – удивился Мальгин. – Ну и расценки». «Не только за письмо, – Елисеев, не любивший долгих объяснений, поморщился. – Он выведет нас на людей, без которых мы не сможем ничего сделать. Кроме того, расчет – по окончании дела. Когда деньги вернутся к нам, он получит свой полтинник. Это мое решение».

Спорить не имело смысла, но Мальгин еще мог отказаться. Мог встать и закрыть за собой дверь. Мог написать заявление об уходе с работы. Но он никуда не ушел, он остался сидеть в прокуренной спецкомнате. Почему он остался? Мальгин не мог внятно ответить на этот вопрос до сих пор.

Кафе «Закарпатские узоры» разместились в тихом переулке в районе Сухаревки. Даже в обеденный перерыв посетителей здесь было немного. Мальгин, решив с сегодняшнего дня обходиться без палки, прошел зал нетвердой походкой, едва заметно прихрамывая на больную ногу, и приземлился за дальним столиком.

Утром он выписался под расписку из больницы и сейчас чувствовал себя человеком, свободно располагающим своим временем, далеким от прозы жизни. Он успел завернуть домой, осмотреть родные пенаты, за время отсутствия хозяина квартира приобрела какой-то нежилой запущенный вид. На столике все та же пепельница, полная окурков, журнал «За рулем» раскрытый на десятой странице, гудит холодильник, хранящий в себе два пакета прокисшего молока и замороженные котлеты. Старинный телевизор, обросший слоем пыли, напоминал экспонат музея древностей. Все на месте, жизнь катится по своим рельсам, хотя никто этого не замечает.

Засунув в стиральную машинку грязное белье, Мальгин принял душ, стараясь отскоблить от себя запахи казанного дома. Но крепкий больничный дух, запахи лекарств и хлорки, так глубоко въелись в кожу, что до конца с задачей справился не удалось. Освежившись одеколоном, переоделся в серый костюм и однотонную рубашку, сунул в портфель набор ключей и отмычек, а в карман выкидной нож с пятнадцатисантиметровым обоюдоострым клинком. Он уже собирался выходить, когда неожиданная трель телефонного звонка заставила дать задний ход.

– Я пришел в больницу, а твой след простыл – загробный голос прокурора Закирова звучал зловеще. – Чем занимаешься?

– Пью чай, – бездумно соврал Мальгин. – А у вас что, есть новости?

– Ты подумал над моим предложением? Вспомнил того человека, четвертого, с кладбища?

– Вспоминаю, но пока безуспешно.

– Поторопись, – Закиров хмыкнул. – И помни мой прогноз. На свободе гулять тебе недолго. Если будешь упрямиться, ссылаться на дырчатую память, нарвешься на бандитскую пулю. Или сядешь на нары. Одно из двух. А если вспомнишь, можешь прогуляться со мной и почесать языком. В любое время. А теперь приятного чаепития. Я еще позвоню.

Мальгин положил трубку и выругался, отделаться от Закирова куда трудней, чем казалось еще вчера. Заперев квартиру, Мальгин вышел во двор и осмотрел свой «Опель», брошенный у подъезда. Задний баллон проколот чей-то шкодливой рукой, аккумулятор, видимо, сел, правого зеркальца не хватает. С тачкой придется повозиться, чтобы поставить ее на ход. Поймав такси, Мальгин отправился в «Закарпатские узоры», твердо уверенный, что милицейский подполковник легко простит ему получасовое опоздание.