Путь оракула - Андрей Малютин

– Ты, наверно, принимаешь меня за ненормального, съехавшего с катушек старика? – зло прошипел дед. – Но ты действительно не знаешь и не понимаешь, о чем идет речь. У тебя действительно нет сокровища. Пока нет.

– ?

– Я дам тебе его сам. Прямо здесь и сейчас. Ты должен осмотреть его и дать мне экспертную оценку, определив, что это такое. Затем ты вернешь его мне и забудешь о том, что видел. Твое молчание будет стоить тебе богатства.

– Но почему бы вам просто не прийти ко мне в лабораторию? Без соответствующей аппаратуры будет трудно…

– Заткнись, Эрл! – грубо прервал меня старик. – Ты не в том положении, чтобы предлагать и советовать, – раздраженно добавил он, кашлянув в кулак.

Он осторожно вытащил из кармана плаща складную лупу, маленькую, меньше, чем с ладонь взрослого мужчины, чем-то похожую на футляр для очков, резную шкатулку и положил их передо мной. Из другого кармана достал пластиковую банковскую карту и небрежно бросил на стол рядом со шкатулкой.

– После того как посмотришь на минерал, сразу вернешь его мне и можешь забрать карточку себе. Код написан на ней. Но прежде ты должен дать слово, что забудешь о том, что видел. И помни, я достану тебя из-под земли, если хоть одно слово кому-нибудь.

Дело принимало какой-то мистический оборот. «Но в конце концов, чем я рискую, если соглашусь на предложение старика и избавлюсь наконец от этого сумасшедшего? Ничем. Судя по его рассказу, то, что лежит в этой шкатулке, ему очень дорого, раз он называет это сокровищем», – подумал я тогда.

– Хорошо, – сказал я, – даю слово честного человека, что, увидев этот минерал, – я посмотрел на шкатулку, – сделаю все так, как вы хотите. Даю слово, что все, что я увижу, останется тайной.

– Я знал, что разговариваю с умным человеком, – удовлетворенно выдохнул старик и откинулся на спинку стула. – Не будем тянуть время, возьми его. Даю тебе пять минут. – Старик подтолкнул шкатулку ко мне поближе.

Я взял ее в руки. На первый взгляд это была старинная вещь, вырезанная из слоновой кости и красного дерева. Щелкнув миниатюрным замком, я открыл ее. То, что я увидел, привело меня в замешательство. Внутри шкатулки было пусто. Я вопросительно посмотрел на старика.

– Но здесь… ничего нет, – неуверенно произнес я.

– Не тяни время. Если ты ничего не видишь, это не значит, что там ничего нет.

Я запустил пальцы в шкатулку, и, к моему удивлению, они наткнулись на что-то твердое и ребристое. Старик пристально наблюдал за каждым моим движением, напрягшись, как натянутая струна. Поддев «это» пальцем, я осторожно вытащил «нечто» из шкатулки и положил себе на ладонь. Размер его был примерно со средней величины грецкий орех. В тусклом свете ламп начали слабо проявляться очертания предмета, в конце концов слившиеся в единый призрачный образ. Я посмотрел на него через лупу. Без сомнения, на моей ладони лежало что-то очень похожее на алмаз, которого едва коснулась рука ювелира. Причем алмаз чистой воды. Взяв лупу, я стал рассматривать его пристальней, что стоило мне огромного труда, так как пришлось сильно напрягать зрение. Такой огранки сейчас не используют. В ювелирном деле применяют чаще два ее вида: бриллиантовую с треугольными и клиновидными гранями и изумрудную с прямоугольными, расположенными ступенями гранями. Здесь же минерал был огранен в форме октаэдра. Такую технику огранки применяли древнеиндийские ювелиры. Но самое главное было то, что он был прозрачен, можно сказать, невидим. Это, без сомнения, означало, что он практически полностью пропускал сквозь себя свет. Доказательством тому служило отсутствие тени от этого минерала. Я перевел взгляд на старика. Правая его рука теребила край шляпы и при этом сильно тряслась. Не скрою, в тот момент мне захотелось оказаться в своей лаборатории, чтобы досконально разобраться в структуре этого невозможного чуда. Чтобы этот старик провалился сквозь землю вместе со всей его мистикой, а сокровище, как он его называет, осталось бы у меня навсегда. Ведь то, что я держал в руках, несомненно, представляло огромный интерес для науки. Но я отбросил эти мысли в сторону. Снятая шляпа с головы старика скорее всего и есть тот знак, после которого, как он сказал, мне свернут шею или тому подобное. Да и слово свое я никогда не нарушал.

– Спасибо, – переборов себя, сказал я, кладя камень обратно в шкатулку, заметив при этом, что это стоит мне определенных усилий. Я поймал себя на мысли, что не хочу отдавать его старику. – Спасибо, что дали возможность прикоснуться к чуду.

– Я жду, – резко бросил старик, мгновенно засунув шкатулку обратно в карман.

– Много я сказать не могу. Предположу, что этот минерал является не чем иным, как алмазом чистой воды, к которому была применена древнейшая технология огранки. Минерал подвергается шлифовке, чтобы улучшить в нем игру света. Но в данном случае, так как алмаз практически невидим, огранка явно применялась не для получения блеска и игры, а для того чтобы он был хоть сколько-нибудь различим на свету.

Значит, сам минерал просто неразличим человеческим глазом, по крайней мере. Проще говоря, он был огранен, чтобы не потерялся. В природе таких минералов не встречается, или мы просто о них ничего пока не знаем.

– То есть однозначно сказать, что это алмаз, нельзя? – прошептал старик.

– Такого беглого осмотра недостаточно для верного заключения. На природный минерал это не совсем похоже.

– Божественный, – еле слышно прошептал старик и громко добавил: – Ты сильный человек, Эрл Зимин. Ты оказал мне неоценимую услугу. Я знал, я знал это. Теперь он будет моим до конца, и когда уйду я, тогда вместе со мной уйдет и он. – С этими словами старик медленно поднялся. – Карточка твоя, – он кивнул на пластиковый прямоугольник, лежащий на столе. – Там достаточно денег, чтобы ты молчал как рыба, – уже удаляясь в сторону выхода, бросил он через плечо. Охранник вышел за ним следом.

Когда дверь за ними закрылась, я еще не пришел в себя и сидел, как будто в оцепенении. Может быть, я сплю. Я даже ущипнул себя. Нет, я не сплю. Расскажешь кому, не поверят, да еще и подумают, что свихнулся. Но камень, назову его так, я держал в руках. Невероятно.

Вдруг с улицы раздались крики, затем стрельба, выведя меня из состояния прострации. Несколько автоматных очередей. Затем глухой удар, скрежет металла о металл. Затем одиночные выстрелы, длинная автоматная очередь, и все стихло. Вдали послышался вой сирен.

Я вскочил, засунул карточку в карман пиджака и как сумасшедший кинулся к выходу. Саныч, что-то крича, попытался преградить мне дорогу. Но я словно не видел его и как цунами смел его со своего пути. Выбежав из кафе, я увидел метрах в пятидесяти лимузин, врезавшийся в металлический фонарный столб. Я рванул в его сторону, совершенно забыв о безопасности. На бегу я заметил быстро удаляющуюся от лимузина иномарку. Что-то знакомое мне показалось в ней, а потом перед глазами всплыло ухмыляющееся лицо белобрысого парня, любителя баночного пива. С противоположного конца дороги уже неслись в мою сторону две патрульные машины. Подбежав к дымящемуся, насквозь прошитому пулями лимузину, я увидел на дороге тело одного из бугаев-охранников. Он лежал, раскинув в стороны руки, голова его была в луже темной крови, а из левого глаза торчал осколок черного стекла от очков. Это был водитель. Тело второго лежало у открытой дверцы. Скорее всего, оно просто вывалилось из нее. Грудь его была прошита автоматной очередью, рука сжимала пистолет. По всей видимости, он пытался отстреливаться, закрывая собой хозяина, сидевшего в машине. Приоткрыв дверь, я увидел внутри салона того, кого хотел увидеть больше всего. Старик был еще жив. Глаза его были широко раскрыты, он что-то пытался сказать, шевеля губами, но из его рта и простреленной трахеи выходили только булькающие звуки и кровавые пузыри. Я пригнулся, чтобы пролезть в салон, и в этот момент раздался выстрел. Жгучая боль обожгла мое плечо, и меня откинуло назад. Рука старика, сжимавшая пистолет, бессильно опустилась, оружие вывалилось из ладони. Зажимая рану в плече, я все же протиснулся в салон, ругая себя за столь опрометчивый поступок и неосторожность. Старик с трудом поднял руку и вцепился худой, костлявой пятерней мне в окровавленное плечо, заставив меня вскрикнуть. «Они хотели забрать…» – он громко сглотнул кровавую слюну. «Эрл, я ошибся, судьбу не… сокровище… тебе… проклятие…» – прохрипел он еле слышно. Глаза его закрылись, и рука, секунду назад сжимавшая мое плечо, безвольно упала. Я осмотрелся. Раскрытая шкатулка валялась на полу возле сиденья, на котором несколько минут назад сидел старик, видимо, держа ее в руках. Подняв ее, я запустил внутрь пальцы. Камня не было. «Черт», – выругался я. Мой взгляд блуждал по салону с дорогой обшивкой. «Где же, где? Неужели они все-таки забрали..?» В этот момент старик захрипел, широко раскрыв глаза, которые начали вылезать из орбит. Он задыхался, смотря на меня безумным взглядом и протягивая в мою сторону руку с зажатым, окровавленным кулаком. Последний хрипло-булькающий вдох, и рука его упала на пол. Широко открытые глаза с огромными зрачками безжизненно уставились в потолок. Старик был мертв. Я разжал его пальцы, весь дрожа от волнения. Через секунду камень оказался в моей ладони. Быстро обтерев его от крови носовым платком, я положил его в шкатулку, закрыл ее и засунул во внутренний карман пиджака. Держась за плечо, я кое-как вылез из салона.