Ментакль - Юрий Мори

class="empty-line"/>

  Или и тогда не знал, или напрочь вылетело из головы - Бог весть.

  - Светка! Только узнала! Слушай, какой ужас, а? Их ведь найдут, скажи, найдут?!

  И тогда это случилось. Показалось, что воздух... потемнел, что ли, стал густым и тяжёлым, с трудом входя в лёгкие и ещё медленнее выходя обратно. Вместо человеческой - хоть и довольно неприятной для меня - фигуры я увидел некую скульптуру. Светящиеся линии, точки, целые клубки непонятно чего, в целом заключённые в силуэт. Ни лица, ни одежды, ни макияжа я больше не видел.

  Почему-то мне не было страшно.

  -...похороны... ...денег нет... ...с-с-суки...

  Это уже мать. Она сквозь слёзы объясняла что-то этому светящемуся нечто, этим клубкам червей и облачкам тёмного дыма. Зачем? Почему?

  Мне было холодно и плохо. Я сделал два шага вперёд и дернул за первый попавшийся кончик нити, торчащий из соседки. Мать замолчала и кажется схватила меня за руку, а соседка...

  Теперь я видел её как человека, моё личное наваждение прошло, отпустило. Я всего лишь хотел попасть быстрее домой. Женщина в цветастой куртке всхлипнула, её согнуло пополам, она шумно выдохнула и начала заваливаться головой вперёд, будто норовя боднуть мокрый, в пятнах снега, асфальт. Мать подхватила её и отволокла к ближайшей лавке. Я шёл позади и канючил что-то, при этом отчётливо понимая: да, это я и сделал.

  Как - не знаю, зато было ясно зачем: чтобы отделаться от неё, чтобы скорее домой. Там папа. Там должен быть папа, наверное, его отпустили из больницы: всю эту неделю, пока отца вяло искала милиция, мать врала мне, что он болеет. Поэтому его и нет дома.

  Болеет, но непременно выздоровеет.

  А пробка-то оказалась недолгой. Я свернул налево возле сквера, обогнул его, бросив взгляд на афиши кинотеатра, и вот уже ехал по проспекту. Мост бы проскочить без помех, тогда и к первому пациенту не опоздаю.

  Что там в ежедневнике? А, лень смотреть, да и неудобно на ходу.

  - Ресепшен, - сообщил я громко. - Вызов.

  Музыка, сменившая радостного, переполненного деланным кокаиновым весельем диджея, мгновенно затихла, в динамиках пропищала короткая чечётка набора номера.

  - Здравствуйте, Кирилл Сергеевич! Это Лера.

  Вот и умничка, я их с Маринкой постоянно путаю, голоса похожи, а кто когда дежурит в приёмной запомнить не в состоянии.

  - Лерочка, привет! На сколько первый клиент записан?

  - Десять двадцать, Кирилл Сергеевич. Ещё не пришёл. Но у нас тут такое творится...

  - Приеду - разберусь, отбой, - прервал я её. Музыка вернулась на место, наигрывая что-то карибское. Так и хотелось пару знойных мулаток и полный багажник рома.

  Мне нравилось играть в сурового начальника и повелителя своей конторы. Моя же? Моя. Хоть и на чужие деньги, но это в данном случае не важно. "Небесная сенсорика Кирилла Ракунова" - скромно и со вкусом.

  Соседка в цветастой куртке чуть не умерла на той самой лавке до приезда "скорой". Обширный инфаркт, разрыв аорты, шансов почти не было. Но откачали, слава российской медицине. Вот, оказывается, куда вёл тот кончик светящейся нити.

  Если честно, мне не было её жалко тогда, и не стало жаль с годами. Неразумный ребёнок, какой с меня спрос? К тому же замёрз, как собака, пока мать металась вокруг лавки в поисках таксофона - мобильники были только в рекламе и у людей совсем уж богатых. Доллар - минута, не как-нибудь.

  Свернул с проспекта направо, к мосту. Здесь уже свободнее, можно разогнаться под горку, не забывая, конечно, о вездесущих камерах. Музыку опять сменили короткие новости, теперь несущественное о президенте Камале Харрис, войне в Эмиратах и прочих неаппетитных вещах. Хоть переключайся на флешку, жаль только, там какая-то чепуха залита.

  Зато без новостей.

  - Что ты с ней сделал? - далеко не сразу, но спросила меня тогда мама.

  Я не стал уточнять, с кем. И не стал спорить, что я ни при чём. Просто пожал плечами.

  - Какой же ты... педик! - с чувством сказала мать и отвернулась.

  Странно, почему она так решила: ни какого-либо женоподобия, ни тяги к мальчикам за мной замечено не было. Ни тогда, ни впоследствии. Но пути шизофрении неисповедимы, это вам любой психиатр расскажет.

  Ну да, вот тогда и началось её тихое сумасшествие, не с отчима, всё верно. Мне никакие психологи не нужны, сам себе специалист по распутыванию детских воспоминаний.

  Мост, потом длинная стрела дамбы - и я на левом берегу. Офис мог быть и поближе к центру, да даже в родном Северном районе, но Людмила Марковна велела искать в этих краях. А я - что я. Кто юношу ужинает, тот и танцует, вот и нашёл здесь подходящее помещение. Уже четыре года постепенно обрастаю клиентурой, что и правильно. К грамотному экстрасенсу поедут и в деревню, но вот эти все архаичные причуды - святая вода, молитвы и заговоры - это не ко мне. У нас всё красиво, просто и современно, почти что научно обосновано. "Небесная сенсорика".

  Парковка полупустая, поэтому я бросил машину на любимом месте, слева от крыльца, как раз под окнами своего кабинета. Не то, чтобы я бросился спасать железного коня от возможного угона прыжком с подоконника, но как-то греет душу: глянул - стоит.

  - Ещё раз привет, Лера! - бодро сообщил я, заходя в приёмную.

  Только вот верная офисная труженица была совсем не весела. Могу её понять, я бы и сам несколько побледнел, если меня взять на прицел обреза охотничьего ружья. Бывают, знаете, такие средневековые устройства: приклад и стволы отпилены, вся эта аркебуза помещается в небольшую сумку. Наверное, удобно грабить банки и пугать поздних прохожих.

  - Ага... - прошипел вооружённый столь нечастым в наши дни устройством злодей. - Ты-то мне и нужен, сука!

  - Я всем нужен, - довольно спокойно ответил я. - Что за дикость, Михаил Петрович? Зачем вы к нам с ружьём-то?

  Злодей, он же мой довольно денежный клиент на протяжении полутора месяцев, оскалился. Это не фигура речи,