Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Историческая проза » Большое Гнездо - Эдуард Зорин

Большое Гнездо - Эдуард Зорин

Читать онлайн Большое Гнездо - Эдуард Зорин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 122
Перейти на страницу:

— Уж не ентот ли купчишку стукнул? — послышались голоса.

— Он и есть…

— Экой прыткой. Держи-ко его, кузнец, да покрепче.

— Дурни, — сказал с миролюбием в голосе Морхиня. — Аль Веселицу не признали?

— А и верно, — тут же поутихли вокруг. — Веселица и есть. Ты что здесь делаешь, Веселица? — спрашивали с участием, потому что среди простого владимирского люда бывший купец слыл блаженным.

— Услышал, как егозитесь. Вот и прибег поглядеть…

— Жаль купца, — сказал Морхиня, провожая взглядом мужиков, тащивших в гору утопленника.

«Меня никто не жалеет», — с горечью подумал Веселица и собрался уходить. Но тут поднялся все это время сидевший на опрокинутой вверх днищем долбленке [51] человек в грязном, с подвернутыми до локтя рукавами зипуне, тронул его за плечо.

— Постой, Веселица. И ты постой, кузнец, — проговорил он сдавленным голосом. — Вуколу мы уж ничем не поможем, а мой струг стоит на исаде [52] совсем недалече. Помянем раба божьего по нашему старому обычаю. Прибыл я недавно от булгар, есть у меня и меды и сидша [53]. А зовут меня Гостятой…

— Ежели так, — сказал Морхиня, — то вот мы с тобой. Веди на свой струг.

Исад в ту пору находился у самых Волжских ворот. Кроме струга Гостяты было там еще много других лодей, больших и малых.

Дождь поутих, забрезжил рассвет. Гостята проводил Морхиню с Веселицей в лодейную избу [54], а сам удалился.

«Богатый купец, — подумал о Гостяте Веселица. — Ишь какая изба. Иконы в золотых и серебряных окладах, на лавках ковры…» Но хоть и знал он всех купцов во Владимире наперечет, а Гостяты не припоминал.

Дверь, ведущая в избу, скрипнула, появились люди. Тихо, со скорбными лицами стали рассаживаться по лавкам.

«Вот Спас, а вот Нехорошка», — дивился Веселица старым знакомым. Многие из них в прежние-то, светлые, времена бывали в его дому завсегдатаями. После того, как разорился, перестали его признавать, — нынче же снова кланялись с уважением, как и Морхине.

Кормщики внесли братины [55] с медом, на столе появились блюда с мясом, серебряные кубки. Вошел Гостята и сел во главе стола. Присутствующие все так же молча разлили черпачками мед. Подняли кубки, выпили, зашевелились на лавках, стали поминать Вукола — говорили, кто что знал, и все хорошее. Вздыхали, покачивали головами.

По мере того как пустели братины, беседа становилась оживленнее. Порозовели лица, заблестели глаза.

Веселица ел с жадностью — давно уж не сиживал он за таким изобильным столом. Таясь от соседей, прятал за пазуху куски мяса и обглоданные кости — себе и коту, облизывал жирные пальцы, счастливо улыбался и прислушивался к общей беседе.

Купцы — народ бывалый. Все, что ни творится на белом свете, — все им ведомо. Говорили наперебой.

— Пришел я нонешней весною в Галич, — степенно сказывал Нехорошка, — вокруг смятение. А почто, спрашиваю? Беда, говорят, зять великого князя киевского Рюрика — Роман — сызнова ищет над нами старшинства, сносится с изгнанным из Польши князем Мечиславом, потакает ему в борьбе против Лешки, малолетнего сына умершего в прошлом году Казимира Справедливого. Поставили бояре над собою Лешку, потому как много бед и невинно пролитой крови стоил им Мечислав… А Роман себе на уме. Шлет к Владимиру галицкому ласковые письма, уверяет в дружбе, но как ему верить, ежели уж однажды садился он на стол в Галиче, да не удержался — ныне, знать, снова замыслил неладное. Хоть и не в ссоре Мечислав с Владимиром, но коварству Романову нет границ…

— То, что ты о Романе сказывал, все правда, — вступил в беседу неторопливый и рассудительный Спас. — Знавал я сего князя и ране. Завистлив он и невоздержан. И ежели бы не угорский король Бела, который поддержал бежавшего к нему с сыновьями, золотом и дружиною Владимира, сидел бы и поныне Роман на галицком столе. А как бы это для Галича обернулось, одному богу известно. Но добра бы с ним галичане все равно не нажили — то верно. Однако, сдается мне, иные у Романа задумки…

Спас отпил из кубка сладкого меду, провел ладонью по бороде и, будто забыв про только что сказанное, уставился на стену перед собой отрешенным взглядом.

— Что-то не договариваешь ты, купец, — сказал со своего конца стола Гостята. — Коли уж начал, то не томи. Кое-что и я слыхивал о Романе…

— Сидит он нынче на Волыни, яко ястреб, — усмехнулся Нехорошка, — головой крутит, глядит далече.

— У всех князей одно на уме, — встревоженно заговорили купцы. — И за Владимира галицкого ты не заступайся, Нехорошка. Владимир, хоть и князь, а все равно не радетель — привел угров [56] с собой… Не то землю будут ему угры орать [57]? Не простаки, чай. Пожировал Бела в Галиче и ушел восвояси — вот и весь сказ.

— Я о Романе, — обидчиво сказал Нехорошка.

— А вот послухайте-ко, купцы, — склонился над столом Спас. — Слово мое верное, сам недавно из Киева. Помер великий князь Святослав (про то вам ведомо), и Рюрик поделил землю русскую промеж родичей. Самый жирный кусок Роману достался…

— Да ну?! — раздались голоса.

— Знать, шибко любит Рюрик свово зятя.

— Для дочери старается…

— Может, так, а может, что и другое, — сказал Спас. — Только отдал Рюрик Роману (и Давыд с ним согласился) лучшие города в земле Черных Клобуков [58]. Торческ, Триполь, Корсунь, Богуслав и Канев — все по границе со степью.

— Славные города, — кивнул Гостята. — Хаживал я в тех краях. Земли богатые, плодородные… Эвона какой кусище отхватил волынский князь! И верно, нынче Роману не до Галича.

Новость всех поразила. Поразила она и Нехорошку, затеявшего разговор. Однако он быстро оправился:

— Новость твоя поистине удивительна, Спас. Дошла ли уж она до Всеволода, не ведаю, кажись, твои гонцы быстрее Князевых. Но только сдается мне, что не конец это, а начало большой беды.

— Не каркай, Нехорошка, — оборвал его Гостята. — Нешто не рад ты, что восстановились на нашей земле мир и согласие?..

— О каком согласии ведешь ты речь? — осерчал Нехорошка. — Разве не известно тебе, что ни одно дело не решается отныне без ведома владимирского князя? А Рюрик в гордыне своей вершил все с одним только Давыдом. Не-ет, не обойтись им без Всеволода — нрав у него крутой, рука тяжелая. Не поступится он своим правом. И городов, кои назвал ты, Спас, Роману не видать. Вот и выходит, что радоваться ему рано…

Дальше серьезная беседа не клеилась. Приуныли купцы, чаще застучали черпаками о края братины. Кормщики едва поспевали носить меды и вина.

Веселица пьянел быстро. Сидевший рядом с ним Морхиня прилежно следил, чтобы чара его была полна.

Кто-то вспомнил про Одноока. Снова расшумелись купцы. Многие из них уже сидели в сетях у оборотистого боярина. Стали жалеть Веселицу. Лезли к нему целоваться.

Морхиня говорил:

— Загубил паук добра молодца. А каков был купец!

— Он и до вас доберется, — мрачно предсказал Нехорошка.

Спас возразил:

— Неча слюни развешивать. Веселица сам виноват. У доброго купца не то что куна — каждая резана на счету. Гулял-веселился — вот и по миру пошел. Для нашего купеческого братства сие — великий позор.

— Позорить ты молодец, — пожурил Спаса Гостята. — Сам прижимист, так другим не указ.

— Эка радетель какой нашелся! — вскинулся Спас. — А коли такой ты добрый, то и отдай ему половину товара. Поглядишь, как наторгует, — сам пойдешь без портков…

— Цыц вы! — прикрикнул Нехорошка, который хоть и был в гостях, но считал себя здесь за старшего. — Аль позабыли, почто меды пьем?

— Кто позабыл? — заворчали купцы. — Ты первый и позабыл, а мы поминаем Вукола.

И снова стали пить, истово крестя лбы.

Веселица совсем одурел от меда. Спасовы упреки чудовищно роились в его разгоряченном мозгу. Сидевший напротив него лысый купец все больше походил на Одноока — Веселица мотал головой, стряхивая наваждение, но образ резоимца неотступно стоял перед глазами. За столом снова завязалась беседа, отдельные слова сливались в ушах Веселицы в сплошной гул.

Неожиданно гул оборвался.

Веселица вскочил из-за стола и, опрокидывая посуду, бросился по сходням со струга.

Всполошившиеся купцы, крича и размахивая руками, сгрудились на палубе.

3

Попарившись в баньке, боярин Одноок отдыхал в исподнем, сидя на лавке в горнице. Красное одутловатое лицо его с большим крупным носом и блеклыми, навыкате, глазами было все в крупных горошинах пота. Расставив толстые ноги, боярин пил квас, чмокал губами и жмурился. Неподалеку от двери стоял, полусогнувшись, тощий мужичонка со сбитой набок пегой бородой и нудливо читал по свитку:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 122
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Большое Гнездо - Эдуард Зорин торрент бесплатно.
Комментарии