Хакеры - Кэти Хефнер

Незадолго до этого он говорил Ленни, что предчувствует, что его снова арестуют. А ведь после происшествия в COSMOS-центре ему, можно сказать, крупно повезло: он получил испытательный срок, а не загремел в тюрьму! И все равно после этого не остановился, а продолжал искушать судьбу.

Вот теперь и наступил закономерный финал: он сидит здесь, прикованный к скамейке, и ждет, когда за ним приедет полиция. И рано или поздно такая развязка наступила бы, ведь страсть Кевина все усиливалась и усиливалась. Не потому, что он хотел приблизить такую развязку, а потому, что не мДг ее избежать. Скамейка, на которой они садели, находилась в узком коридорчике недалеко от двери, шагах в десяти от дежурного полицейского, который работал за столом. Ленни тоже был охвачен страхом, но все-таки сознавал, что он несовершеннолетний и потому его участь не так страшна, как у Кевина. Когда его застигли в Нортридже, то продержали там несколько часов и выпустили, а дома родители даже не наказали его. А Кевину было уже девятнадцать лет, и сейчас он вполне мог схлопотать «взрослую» статью. Ленни решил чуть-чуть подтолкнуть его к активным действиям. – Эй, Кев, глянь-ка сюда, – шепнул он и полез в задний карман, вытянул оттуда бумажник, а из него – ключ от наручников. Затем расстегнул свои наручники, потом Кевина.

Секунду-другуго оба сидели молча. Потом Ленни сказал шепотом:

– Иди первым. Ты больше теряешь, чем я, потому тебе и рисковать. Ну давай! Оба взглянули на полицейского. Он был занят своими делами и не обращал внимания на своих подопечных. Наружная дверь была не заперта.

Машина Кевина стояла в нескольких метрах отсюда. Скорее всего, сознание Ленни был? переполнено сюжетами из комиксов и шпионских книжек, и они брали верх в его поведении всякий раз, когда ситуация выходила из-под'контроля. Вот и этот замысел пришел ему в голову прямиком из книжек. Если бы он тогда осуществился, Кевин оказался бы в положении настоящего преступника. И он отверг предложение Ленни – не из-за каких-то соображений, а просто потому, что струсил. Он был уже напуган до такой степени, что не смог бы совершить побег самостоятельно.

Ленни зевнул, пожал плечами и снова пристегнул свои наручники к скамейке. Стараясь не шуметь, он уронил ключ на пол и ногой задвинул его подальше под скамей. Кевин тоже попытался застегнуть свои наручники, но у него не получилось. Сопя и кряхтя, он лязгал ими до тех пор, пока звяканье железа на услышал полицейский. Он встал и подошел к двум приятелям. Они замерли. Полицейский проверил сначала наручники Ленни, потом повернулся к Кевину, потянул его руку – она оказалась свободной. – Вот как, у нас тут завелся Гудини, – заметил полицейский. Он обыскал обоих и снова пристегнул Кевина к скамье. – Если сделаешь это еще раз, я приклепаю тебя к унитазу в сортире! Соломон и Марк Браун вернулись в лабораторию и проверили терминалы, за которыми сидели Митник и Ди-Чикко.

Они обнаружили, что компьютер Мятника только что завершил сеанс связи с компьютером Elex-Wash. Соломон определил, что этот компьютер принадлежит министерству обороны, но так и не сумел понять, что же Митник делал со счетом. Браун просмотрел распечатки, которые они отобрали у Митника, и нашел там список паролей всех местных счетов, созданных за последние два месяца. Там же были перечислены идентификаторы счетов и пароли абонентов-фирм, работающих на министерство обороны; одна из этих организаций – Intelligenetics – вела засекреченные исследования в области генетики. Все компьютеры этих фирм были подключены к сети Arpanet вычислительной сети, созданной для обмена сообщениями между исследовательскими центрами всего мира, университетами, государственными организациями и частными фмами, выполняющими заказы министерства обороны.

Поначалу Ленни казалось, что он выбрался из этой истории без всяких неприятностей. По каким-то причинам университетская администрация не стала подавать в суд, а родители в качестве наюзания неделю продержали его дома. Казалось, гроза миновала. Но через полгода университет почему-то подал иск в суд, и Ленни получил повестку. В суде ему пришлось признать себя виновным, и лишь юный возраст спас его от тюрьмы: он получил один год испытательного срока. С Кевином получилось сложнее.

Доминик Домино из лос-анджелесского полицейского управления, служивший в секторе компьютерных правонарушений, хотел найти для Митника хоть какие-нибудь оправдания. В своем отчете он изложил суть происшедшего и добавил:

«Обвиняемый обладает глубокими познаниями в вычислительной технике, и ему доставляет удовольствие справляться с такими трудными задачами, как преодоление систем защиты данных. Не вызывает сомнении, что его деятельность будет и в дальнейшем создавать проблемы для правоохранительных органов, пока он не повзрослеет и не направит свою энергию в другое русло».

И Кевина отправили в тюрьму. Это была специальная тюрьма для трудных подростков и молодежи в Сгоктоне, штат Калифорния. Она называлась «Исправительное убеждение Карла Холтона» (в просторечии «Холтон»), и было в ней примерно 450 заключенных. Это была одна из самых тщательно охраняемых тюрем в штате; туда отправляли молодых людей, проявивших склонность к насилию и не поддающихся другим мерам воздействия. Сидели там за различные преступления – от вооруженного грабежа до убийства.

Кевии был единственным, кто попал туда за взлом компьютеров. Условия содержания в «Холтоне» были жесткими, тюрьма была переполнена, никто в ней не мог быть предоставлен самому себе, было много насилия. Однако Кевин и там старался проводить время по возможности с пользой. Он стал чем-то вроде местного адвоката, потому что разработал специальную компьютерную программу, позволявшую регистрировать и находить данные, касавшиеся уголовных дел своих собратьев, когда шел пересмотр дела в суде. Кроме того, он помог лос-анджелесской полиции составить учебную видеозапись в помощь специалистам, занимавшимся обеспечением безопасности компьютерных систем. В юнце 1983 года его досрочно выпустили на свободу. Ричарду Куперу хотелось знать, зачем Кевину Митнику нужно та; часто и так интенсивно пользоваться компьютером. Зачем он то и дело подключается к его, Купера, телефонной линии? И каким образом ему удается соединять заново те линии, которые уже были разъединены? Появившись в управлении районного прокурора в октябре 1984 года, чтобы поговорить со следователем Бобом Юэном, Купер отрекомендовался как консультант по вопросам сбыта в фирме с любопытным названием «Ввдеотерапия» на бульваре Вентура в Шерман-Оукс.

Купер заявил, что он партнер Дональда Уилсона, владельца торговой фирмы National GSC, в ассортименте товаров которой были сладости ддя гурманов и малопонятное изделие под названием «солнечный шашлык». Этот Уилсон дружил с семьей Митников и потому согласился взять Кевина к себе на работу, когда его выпустили из тюрьмы. Кевина приняли в Great American Merchandising – одну из дочерних фирм National GSC. Такие фирмочки с пышными названиями Уилсон создавал непрерывно, и многие из них быстро разорялись и лопались, но его это не волновало. Купер возглавлял одну из них, под названием «Видеотерапия». Ему уже изрядно надоели причудливые затеи Уилсо-на, и раздражало присутствие нового парня, которого Уилсон нанял ддя выполнения конторской работы и работы на компьютере. До появления Митника единственным сотрудником, кто прикасался к служебному компьютеру, была секретарша, которая печатала на нем письма по три-четыре часа в день. А Митник стал работать на компьютере с утра до вечера. Когда Купер появлялся в 9 утра, он обычно уже видел на стоянке черный «Ниссан» Митника с бросавшимся в глаза номерным знаком с надписью «X HACKER» и антенной радиотелефона, а когда уходил домой в 6 вечера, Митник обычно еще оставался в офисе. Когда Купер поинтересовался у своего партнера, чего это ради Митник все время сидит перед компьютером как приклеенный, Уилсон ответил, что он выполняет ряд специальных заданий.

Такой ответ не удовлетворил Купера. Всякий раз, когда он проходил мимо Митника и бросал взгляд на экран, он замечал, что тот вводит какие-то вставки в программу, использующуюся для связи с компьютером отдела кредитной информации TRW, – чтобы получить находящиеся там данные о кредитоспособности. Между тем Купер знал, что ни фирма Great American Merchandising, в которой числился Кевин, ни National GSC таких запросов не подавали. Да и вообще не было смысла обращаться с такими запросами к TRW, потому что для своих торговых операций Уилсон почти никогда не брал кредиты. Потом началась какая-то ерунда с телефонами. В начале октября Купер перебазировал свой рабочий кабинет в помещение для приема клиентов, где Митник сидел за компьютером. И с тех пор всякий раз, когда номер телефона «Видеотерапии» оказывался занят, выяснялось, что линию занимал Митник. Целый день, с утра до вечера Мигник Сидел на телефоне.