Обернись моим счастьем (СИ) - Тур Тереза

Морган рычит, но Арктур не обращает на это ровным счетом никакого внимания.

— Было бы у мальчишки хоть что-то в голове — кидаться на волка-охранника он бы не стал, — лев улыбается — я это чувствую по тому, насколько саркастичен его голос.

— Однако ваша родственница спасена, — тихо говорит Ариадна. — Благодаря Алекс, я полагаю? Девочку спас «безмозглый мальчишка»? Я ничего не путаю?

— Наша, — недовольно рычит лев, но тут же осекается и хрипло продолжает. — Моя… Моя родственница спасена. Алекс успел в последние мгновения.

— Прекрасно. Прекрасно, что у вас все же хватает мужества это признать! Алекс рисковал своей жизнью, а вы — вы не обеспечили его безопасность! Поэтому о том, о чем мы с вами говорили, не может быть и речи! Слышите?

— О…чем? О чем вы говорили? — я с трудом приподнялась и вытянула шею, но острая боль заставила вновь закрыть глаза.

Молчание. Молчание висит в кабинете. Мне очень хочется подняться и узнать — о чем говорили герцог с сестрой.

— То есть вы предлагаете, — Ариадна словно услышала мои мысли. — Объявить в понедельник на оглашении завещания, что Питер Марлоу все оставил своей сестре?

— Именно. Поймите, это вынужденная мера. Нам надо обосновать, почему Алекс Марлоу ходит по домам артефакторов. У него должна быть объективная причина, чтобы не вызывать подозрения.

— То, что вы предлагаете — уголовное преступление, — холодно отрезала Ариадна. — Нельзя подделывать завещания.

— Но интересы дела…

— Когда ваша махинация раскроется, нотариуса лишат лицензии. Это при любом раскладе. И моя карьера будет закончена.

— Ари. Я найду возможность, — тихо проговорил герцог.

— Ваша светлость. Работа адвоката и нотариуса — это прежде всего репутация. А она, после всего произошедшего, будет просто уничтожена.

— Вы будете действовать по приказу короля и во благо государства.

— Я не защитила интересы клиента. А это — Алекс.

— А если клиент отдаст вам приказ?

— Это не отменяет факта мошенничества.

— Алекс подвергнется опасности, — подал голос Морган. — Я не верю, что вы сможете его защитить.

— А вы? — вперил в него взгляд оборотень. — Вы сможете?

Я сникла. Потому что, услышав план герцога, обрадовалась. Меня даже не смущало, что госпожа Нимертия получит на какое-то время дом и доступ к счетам. С домом ей надо еще справиться, а деньги получить. К тому же есть время, чтобы оспорить завещание, а на протяжении этого времени счета будут заблокированы. Мы с Морганом и госпожой Клай тоже не на улице останемся — есть варианты. Расстраивал лишь тот факт, что это негативно отразиться на Ариадне и она может пострадать.

И что теперь делать?

— А если… — предлагает Морган, — пробраться в кабинет нотариуса и подменить завещание? А? Нотариус не знал, Ариадна не в курсе. Потом разбирательства, наша адвокат защищает клиента. И…

— Вот бы мне еще память подправить, — вздохнула Ариадна, смиряясь.

— Да можно… Надо поискать в запасах Питера артефакт, — на полном серьезе проговорил дворецкий.

Мы все, включая герцога, в недоумении уставились на Моргана.

— Шучу, — буркнул дворецкий, но так, что у каждого закрались сомнения на этот счет.

Мда… Что же ты еще скрывал, папочка?..

Ральф

Сегодняшний день вымотал его совершенно. Следствие по делу покушения на самого короля, визит странного Алекса Марлоу, спасение дочери кузины. О покушении на жизнь и здоровье маленького оборотня открыто еще одно дело, а под глазом красуется кровоподтек от пропущенного удара дворецкого.

Предки… Стыд и позор!

Однако помимо уязвленного самолюбия было слишком много проблем. Слишком много вопросов. К примеру — покойный Питер Марлоу. Странно, что его личность никогда не всплывала в поле зрения службы безопасности королевства.

Именно он, артефактор Питер Марлоу, двадцать лет назад разработал вакцину от бешенства, с помощью которой удалось остановить эпидемию. Ему с огромным трудом удалось найти пару коротких статей в газетах тех лет. Все! Ни одного документа. Никаких протоколов. Но как же так? Дело государственной важности! Просто…удивительно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И как это вяжется с занятной историей, которой его потчевал мальчишка? О том, что каждый артефактор умеет что-то одно? Мастер, работающий над защитой, врачебное дело не знает?

Как бы не так… Получается, что знает? Иначе как Питер Марлоу, артефактор, специализирующийся на защите — сумел сделать вакцину? Создать кулон, который замедляет все негативные воздействия на организм — от ранения до болезни? Кстати, он бы и сам от подобного артефакта не отказался. Да и на отдел бы закупил!

Получается, что мальчишка попытался ввести в его заблуждение. Интересно, намеренно? Или сам верил в то, что говорил?

Как все запутано.

Как раз после того, как бешенство было побеждено, Питер Марлоу обзавелся своим собственным домом артефакторики.

Надо разговаривать со своим предшественником. Хотя… двадцать лет назад. Это был предшественник предшественника.

Сильфа не появлялась — видимо, чувствовала его настроение. С одной стороны, хорошо, что никакой синий таракан не лез в волосы, а с другой… Герра исчезла, слуги спят, и только он один сидит тут и мучается, пытаясь разгадать загадку дома артефактора Марлоу.

Оборотень вздохнул. Ему вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь был рядом. Спросил, как он провел день. Голоден ли. Только не слуги. Странно. До сегодняшнего вечера одиночество его не тяготило. Скорее наоборот…

Наверное, он просто злится, потому что не может распутать дело о покушении на его величество.

Хватит хандрить. Надо или спать, или работать.

На этой мысли он провалился в сон.

Арена предков. Золотой песок, кровь, изломанная фигура. Ее очертания едва видны сквозь пыльное облако поднятого в воздух песка. Он идет к ней.

— Убей! Убей ее! — беснуется разъяренная толпа.

Лапы тонут в горячем песке, сердце стучит, заглушая вопли толпы, глаза застилает туман.

— Неееет! Нет… Нет!

Он кидается к безжизненной хрупкой фигурке с узкими плечами. Ветер треплет каштановые, с алыми прядями волосы…

Глава девятая

Алекс

Я удрала в мастерскую. В подвал! Спасительный и любимый! Устала я от всех этих разговоров, «охов» и «вздохов». Работать хочу! Заодно и мысли в порядок придут.

Довольна мной была лишь госпожа Клай, потому как я хорошо покушала — остальное лучшая в мире экономка считала вполне решаемым и не смертельным. Жаль Ариадна и Морган так не думали. Дворецкий и адвокат разошлись не на шутку:

— Безмозглая! — это Морган, цитирует герцога, предатель…

— Алекс, подумай… — это уже Ариадна.

Адвокат быстро поняла, что слыша подобные высказывания, я лишь еще больше упрямлюсь. Поэтому пытается добиться своей цели мягкостью. Не львица — лиса! И тут же, в виде тяжелой артиллерии, к ней присоединяется госпожа Клай, с молитвенно сложенными руками:

— Девочка моя! Не надо.

Я устало мотаю головой, массируя заломившие виски.

Девочка.

Отец привез меня в королевство Шерлидан из своих двадцатилетних странствий. О самих странствиях никогда не рассказывал, сколько бы я ни просила. Девочку-найденыша он, недолго думая, объявил мальчиком. Ну, и девочкой заодно. Питер Марлоу, используя свои связи (о которых он, кстати говоря, тоже особо не рассказывал), сделал документы на приемных близнецов.

Алекс Марлоу и… Алекс Марлоу.

«У меня не было уверенности, что тебя не будут искать, Алекс. Поэтому я привез найденышей-близнецов. Чуть помладше. На пару месяцев. Тогда мне это показалось удачной задумкой».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Голос отца. Его лицо. Вот он сидит у камина. Потягивает коньяк. Улыбается, рассказывая в сотый раз эту историю по моей просьбе.

Папа. Воплощение безопасности и предусмотрительности. Он всегда, каждую минуту жил в ожидании какого-то подвоха от судьбы. И он всегда был к нему готов.