Туляки – Герои Советского Союза - А. Аполлонова

— Давай быстрее в облака, Василий. В «клещи» взять нас хотят. А мы почти у цели.

Осиное тело «Мессершмитта» пронеслось чуть правее и выше «ПЕ-2». Штурман, поймав в кольцо прицела вражеский истребитель, дал длинную очередь.

Трасса пуль вонзилась в сизое тело «мессера»…

Гольцов толкнул штурвальную колонку от себя до упора. Самолет, войдя в отвесное пике, ринулся вниз.

На фонарь кабины быстро надвигалась серая пелена облаков. Огромная сила перегрузки вдавила Александра в сиденье. От быстрого перепада высоты в ушах нестерпимо ломило.

Дождь пуль и снарядов ударил по «Петлякову».

Сидя чуть правее и сзади, Бабушкин посмотрел на напряженное лицо своего летчика. Тот едва уловимым днижением штурвала отвернул самолет…

Они ворвались в облака, и «мессеры» их потеряли.

А над Брянском, лежавшим темным обгоревшим пятном, среди подступившего к окраинам города леса их схватили в свои смертельные объятия разрывы зенитных снарядов.

Внизу лежала истерзанная войной, изрезанная окопами и огневыми позициями, загроможденная танковыми коробками, окутанная проволочными заграждениями, усеянная широкими минными полями земля.

— Так держать! — еще раз сказал штурман командиру самолета. Он включил фотоаппараты. От того, как летчик выдержит режим полета, будет зависеть качество снимков.

Впереди показался фашистский аэродром. Гольцов коротко бросил:

— Дай курс отхода.

— Пройдем траверз Варварихи, разворот девяносто градусов на северо-восток, — ответил командиру Александр.

Сфотографировав аэродром противника, Гольцов дал полный газ моторам и, резко набирая высоту, ввел «Петлякова» в облака.

«Как сработали фотоаппараты? Целы ли кассеты с пленкой? Ведь на самолете живого места нет», — волновался весь обратный путь Бабушкин…

Экипаж боевую задачу выполнил блестяще. Ценные фоторазведывательные данные были доставлены командованию фронта вовремя…

Бабушкин скупо рассказывает о себе. А вспомнить ему есть что. Ведь только боевых вылетов на разведку и бомбардировку у этого удивительной судьбы человека около двухсот. Он являлся одним из лучших мастеров аэрофоторазведки и, как правило, выполнял особо важные и ответственные задания командования.

Об объеме боевой работы воздушного разведчика могут свидетельствовать такие цифры: в ходе Белорусской и Восточно-Прусской операций экипаж, в составе которого он летал, обнаружил и сфотографировал 2132 самолета, 185 железнодорожных эшелонов, 687 танков, 36 морских и речных транспортов, провел 19 воздушных боев…

Январь 1945 года. Войска 3-го Белорусского фронта изготовились для окончательного удара по восточно-прусской группировке противника. Командованию фронта требовались точные данные о военно-морских базах фашистов в Пиллау и Кенигсберге.

Ранним утром из облаков, висевших над Балтийским морем, неожиданно для фашистов выскочил советский самолет и пошел над акваторией порта Пиллау. Опомнившиеся немецкие зенитчики усеяли небо разрывами снарядов. Самолет выполнил противозенитный маневр и с набором высоты ушел в облака.

Через несколько минут этот же самолет появился с противоположной стороны. Опять застучали зенитки.

Когда «Петляков» в третий раз вывалился из облаков над Пиллау, зенитчики передали эстафету асам особой истребительной авиагруппы «Мельдерс». Завязался воздушный бой.

К удивлению гитлеровских пилотов, советский разведчик не бросился в облака. Летчик «Петлякова» смело развернул свой самолет навстречу «фокке-вульфам» и пошел в атаку.

Бабушкин и стрелок-радист Петр Скориков свалили с неба одного фашиста. «Фоккера» бросились врассыпную.

Через два часа на столе начальника штаба 3-го Прибалтийского фронта лежали исчерпывающие фоторазведывательные данные о противнике.

Баранов Виктор Ильич

Родился в 1906 году в Туле. Окончил начальную школу. Работал чернорабочим, пас скот. В сентябре 1923 года поступил в Тульскую 17-ю пехотную школу. В 1925–1926 гг. в составе школы участвовал в ликвидации белогвардейских банд. С октября 1936 года по ноябрь 1937 года командовал танковым батальоном в Испании. Награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды. За мужество и отвагу, проявленные в войне в белофиннами, 21 марта 1940 года присвоено звание Героя Советского Союза. С первого и до последнего дня участвовал в Великой Отечественной войне, командуя танковыми соединениями. Генерал-лейтенант танковых войск запаса. Член КПСС с 1929 года.

На рассвете 14 февраля 1940 года из штаба армии пришел приказ. Он был по-военному краток и ясен: «Подвижной группе Баранова в составе 13-й легкой танковой бригады и пехотного соединения войти в прорыв на участке 123-й стрелковой дивизии. Захватив станцию Кямяря, удерживать ее до подхода наших частей, вести разведку в направлении Кямяря — Хонканиеми. Выделить один танковый батальон и стрелковый батальон для захвата Ляхде, затем повернуть на восток и захватить станцию Лейпясую».

Полковник Баранов давно ждал этого приказа. Вчитываясь в его строки, он невольно вспоминал напряженные дни подготовки к прорыву линии Маннергейма. К началу февраля узлы сопротивления белофиннов в главной полосе их обороны были достаточно хорошо изучены. Стрелковые и танковые части, которые должны были участвовать в наступательных боях, учтя ошибки начала кампании, прошли в тылу серьезную подготовку, учились преодолевать противотанковые препятствия, обезвреживать минные поля. Пехота на учебных полигонах блокировала доты, проделывала проходы в проволочных заграждениях, овладевала умением вести огонь по укрепленным точкам, взаимодействовать с танками и артиллерией, двигаться за огневым валом…

11 февраля на участке, где должна была действовать бригада полковника Баранова, начали наступление части 123-й стрелковой дивизии. Более двух часов длилась артиллерийская подготовка. Дезорганизованные многочисленными, в том числе и ложными, переносами огня, белофинны понесли большие потери, и уже через полчаса после начала атаки наступающие подразделения захватили первую линию железобетонных укреплений. Взметнулся алый стяг и над высотой 65,5, которую дивизия безуспешно атаковала в первые месяцы войны. Успех вдохновил воинов. Они неудержимо рвались вперед, вгрызаясь в оборону противника, взрывая его доты.

Баранов ждал часа, когда танкистам будет дан сигнал ринуться в прорыв и, закрепив успех стрелковых частей, развить его дальше.

И вот долгожданный приказ, наконец, пришел. Склонившись над картой, комбриг уточнил задачу командирам частей.