Обольстительный выигрыш - Кейси Майклз

Она присела на краешек деревянного стула, а Бью предложила расположиться на диване. Он благодарно кивнул и опустился на мягкие диванные подушки. Колени Бью оказались на уровне подбородка, а повязка на руке делала его трогательно беспомощным.

– Ради всех святых, – воскликнул он, пытаясь освободиться. – Эти подушки меня задушат.

Мысленно видя перед собой доску, Розалинда разделила ее жирной чертой и на одной стороне записала большой плюс в свою пользу, полагая, что нанесла Бью сильный удар и существенно сравняла их шансы в игре. Диван, хотя и выглядел удобным, давно превратился в ловушку для непосвященных. Вид противника, зажатого в диванных подушках, очень порадовал Розалинду.

Бью хорошо разбирался в военной стратегии, он сразу понял, что ход Розалинды был мастерским, но это не подняло ему настроения. Левая рука на перевязи, а правая по-прежнему упирается в подлокотник дивана, попытавшись выбраться из этого положения, он выглядел бы дураком. Но, притворившись, будто ему очень удобно сидеть, он выглядел бы еще большим идиотом. Когда принесут чай и хозяйка протянет ему чашку, он непременно ошпарится.

Все еще решающий эту дилемму, он заметил, как появился дворецкий – такое заключение о должности этого слуги напрашивалось само собой, поскольку одет он был в униформу дворецкого, а его наряд довершала связка ключей на поясе. Прежде чем Бью успел прийти в себя от удивления, почему, если в доме был сильный мужчина, Розалинда предпочла поставить Молли у входной двери, тридцатилетний светловолосый, красивый, хоть и тощий дворецкий осторожно прошел по комнате и опустил поднос с чаем на низкий столик перед диваном.

Выпрямившись и сложив руки в белых перчатках на груди, дворецкий посмотрел на Бью, вытаращив глаза, и воскликнул:

– О господи! Он такой огромный, правда, мисс? Неудивительно, что Молли так расчирикалась. Что я вижу? Он ранен! – Тут он обернулся к Бью и протянул ему руки. – Вот, сэр, позвольте мне помочь вам. Вам будет гораздо удобнее на диване. Не так ли, мисс Уинзлоу? Непозволительно с вашей стороны так обращаться с гостем. Боже мой!

Бью протянул здоровую руку, не в состоянии издать ни звука, и позволил Риггзу помочь себе подняться на ноги и пройти к другому дивану.

– Так-то гораздо лучше! – удовлетворенно воскликнул Риггз.

Не говоря ни слова, он ловко разложил белоснежные салфетки на коленях Розалинды и Бью, прежде чем налить чай. Розалинда опустила глаза, стараясь скрыть лукавую улыбку, и украдкой поглядывала на Бью, наблюдая за действиями Риггза.

– Спасибо, Риггз, не нужно, – сказала она ровным голосом. – Полагаю, я справлюсь сама. Вы можете идти.

Дворецкий изумленно прижал руку к груди:

– Я что-нибудь не так сделал? Ах, боже! Цветы на подносе с чаем немного завяли, да? Сегодня утром мы все готовились к осаде. Но как же я мог быть таким небрежным? Я сейчас же этим займусь!

Улыбка Розалинды была вполне благожелательной. Если бы она попросила Риггза поступить так, как он только что обещал, она и то не могла бы быть более довольной результатами. Боумонт Ремингтон недоверчиво взирал на Риггза, будто тот был заразным, а сам он такой несчастный, точно зараза непременно перенесется на него.

– Пожалуйста, не беспокойся, Риггз, – невозмутимо сказала Розалинда. – Цветы, как всегда, Очень милые. Нам с гостем нужно обсудить важные дела. Ты ведь меня понимаешь, правда?

Дворецкий всплеснул руками:

– Понимаю ли я? О, как вы снисходительны, мисс Уинзлоу, как заботливы, беспокоясь о моих чувствах. – Риггз низко поклонился ей. – Я поражен вашей добротой. Пожалуйста, извините мне мою дерзость. Я сейчас же удаляюсь. Ваш гость останется на обед? Мне хотелось бы точно знать, нам нужно успеть приготовить как можно больше блюд, чтобы удовлетворить аппетит мистера Ремингтона.

– Я сообщу тебе, – коротко ответила Розалинда, смягчая свои слова милой улыбкой. – Спасибо, Риггз.

Дворецкий низко поклонился мисс Уинзлоу и нахмурившемуся Бью, резко повернулся на каблуках и вышел уверенным шагом из салона. Бью посмотрел ему вслед, потом перевел взгляд на Розалинду, сощурив глаза.

– Знаете, кто этот парень? – ревниво спросил он.

– Риггз? – уточнила Розалинда, нахмурив брони. – Полагаю, он англичанин, мистер Ремингтон, хотя родился и вырос он не здесь, в Восточном Суссексе. Риггз удивительный человек, хотя и склонен волноваться по пустякам, мне приходится щадить его чувства. Молли говорит, что он сентиментален, как все старики. Вы пьете чай с молоком и сахаром, мистер Ремингтон?

– Разумеется, нет, – быстро ответил Бью, мечтая оставить ее в неведении. Он резко встал, ему захотелось показать, что он настоящий мужчина и ему чужды излишние переживания. – Я вообще не пью чай, если только не болен. Я вижу стол с напитками, мисс Уинзлоу. Не будет ли слишком большой дерзостью с моей стороны, если я налью себе бокал вина?

– Будет, но сомневаюсь, что это повлияет на ваше решение, мистер Ремингтон, – произнесла Розалинда, наливая себе горячего чаю. – Когда вы утолите жажду, может быть, захотите посмотреть документы на право владения этим домом.

Все мысли о том, чтобы выпить бокал вина в своем доме, исчезли в одно мгновение.

– Ваши документы, мисс Уинзлоу? Простите, что я так удивился. Документы на поместье Уинзлоу лежат у меня в кармане, мадам.

Рука Розалинды едва заметно дрожала, когда она поставила чашку на поднос.

– Да, убеждена, что так и есть. Документы на поместье ваши, но хозяйка дома я. Предполагаю, что вы ошеломлены успешным захватом собственности Нила и не прочитали документ?

Бью полез в карман сюртука и вытащил документ, быстро пробежал его глазами в поисках подходящей информации. Он дважды прочитал проклятый параграф, потом поднял взгляд от страницы и посмотрел на Розалинду.

– Это дьявольских рук дело, моя дорогая? – промурлыкал он. – Не стоит вытаскивать ваш документ – я вам верю. Мое поместье – ваш дом. Ваш брат, наверное, веселит весь Лондон.

– Могу себе представить, насколько, – ответила Розалинда, сердясь на себя за сочувствие к этому человеку, который еще вчера был так доволен собой, что восстановил справедливость, как он это понимал. – Ему удалось огорчить нас обоих. Без земли у меня не будет доходов, на которые можно жить. Вам без дома нет смысла владеть землей, если только не по сентиментальным причинам.

Она встала, отложила салфетку.

– Я могу только предложить, чтобы вы позволили мне приобрести у вас землю. Признаюсь вам, я смогу это сделать, только если ваши условия будут великодушвыми.

Бью, собравшись с силами, вспомнил прежние мысли, которые у него возникли, когда Розалинда нацеливала ружье ему в грудь.