Спираль - Кодзи Судзуки

– Я сегодня заходил к тебе в лабораторию.

– А у меня дежурство было в Палате.

– Тебе можно позавидовать: две работы, две зарплаты.

– Кто бы говорил, господин-без-пяти-минут-профессор.

– Ладно, это все ерунда. Ты мне до сих пор так ничего и не сказал по поводу проводов Фунакоши. Ты придешь или нет?

Фунакоши из Второй хирургии уезжал домой в родные места – его отец уволился, передав сыну по наследству свою клинику. Мияшта вызвался организовывать проводы. Он давно уже сказал Андо, где и когда все будет происходить, и попросил перезвонить с окончательным ответом как можно скорее. Но все эти дни Андо был очень занят и совершенно забыл о проводах Фунакоши... Если бы его сын не умер, то, наверное, он очень скоро оставил бы судебную медицину (на которую сделал ставку только для того, чтобы зацепиться в университете), начал бы работать в клинике и в конце концов получил бы по наследству больницу тестя... Вот тогда и ему бы тоже устроили на кафедре проводы... Но по его собственной вине этот план разрушился в одно мгновение.

– Слушай, я опять забыл, когда эти проводы? – поддерживая трубку плечом, Андо полез в ежедневник.

– В следующую пятницу.

– В пятницу, говоришь...

В ежедневник можно было и не лезть. Всего три часа назад он, расставаясь с Маи, пригласил ее поужинать вместе в следующую пятницу. Оки договорились встретиться в шесть. У Андо не было никаких сомнений по поводу того, что выбрать: проводы или свидание. Первый раз за последние десять лет он пригласил в ресторан молодую, красивую женщину, и она, можно сказать, чудом согласилась. От такого подарка судьбы не отказываются. Андо чувствовал, что его встреча с Маи в следующую пятницу – это поворотный момент, независимо от того, удастся ли ему наконец освободиться от затянувшегося кошмара.

– Ну так что у тебя со следующей пятницей? – нетерпеливо спросил Мияшта.

– Извини, конечно, но я не могу в пятницу. Я уже договорился.

– Врешь ведь. Каждый раз одна и та же причина.

...Интересно, и что же это за причина, по которой он каждый раз отказывается от встречи с друзьями?..

– Мияшта, это ты о чем?

– О том, что ты вдруг сделался непьющим. Хотя я-то прекрасно знаю, что ты пьешь как сапожник.

– Причем здесь это?

– Забудь. Ты вовсе не должен пить. Возьми себе чай или сок, просто посиди с нами и все.

– Да я ж сказал, что это здесь ни при чем!

– То есть ты теперь снова пьешь.

– Ну, в общем...

– Значит, ты у нас за кем-то приударил.

Пухлый Мияшта имел на редкость развитую интуицию. Андо помнил об этом и старался разговаривать с Мияштой по возможности откровенно, но в данном случае слово «приударил» показалось ему не совсем уместным. В конце концов, он видел Маи всего лишь два раза. И их первую встречу никак нельзя было назвать романтической. Андо решил отмолчаться.

– Крутая, должно быть, у тебя подружка, раз ты позабыл о проводах Фунакоши. – Андо продолжал хранить молчание. – Поздравляю! Ладно, не бери в голову... Слушай, а может быть, ты вместе с ней придешь? Мы бы вас встретили с распростертыми, так сказать, объятиями...

– Вряд ли. Я с ней только познакомился.

– Перестраховываешься?

– Что-то вроде этого.

– Я же тебя не заставляю...

– Извини.

– Хорош извиняться. Сколько можно? Я все понял и так всем и скажу: «Андо не придет, у него свидание с красоткой». Так что будь готов к расспросам. – И Мияшта радостно засмеялся.

Андо не мог сердиться на Мияшту. После смерти сына, после того как его бросила жена, он страдал в течение стольких долгих дней, пока не обрел наконец некоторое утешение. Этим утешением он был обязан Мияште. Мияшта не стал говорить ему всяких бессмысленных слов типа «выше голову» или там «не падай духом». Он просто сказал: «Прочти-ка вот это», – и протянул ему небольшую книгу. До этого Андо ничего не знал о литературных вкусах своего друга. Как, впрочем, не знал он и о том, что одна-единственная книга может вдохнуть в человека столько сил. Это была так называемая «просветительская» проза, роман о молодом человеке, который пережил несколько серьезный потрясений – как физических, так и психологических. К концу романа молодой человек духовно окреп и сумел преодолеть свое прошлое. На книжной полке Андо эта книга теперь занимала почетное место.

– Кстати, – Андо решил сменить тему, – ты посмотрел результаты анализов Такаямы? Что-нибудь новенькое обнаружилось?

Лабораторные анализы образцов пораженных тканей проводились на кафедре патологии, как раз в той самой лаборатории, где работал Мияшта.

– А, ты про эти анализы, – Мияшта тяжело вздохнул.

– Ты чего вздыхаешь?

– Даже не знаю, что тебе сказать. Я с этим Такаямой замучился уже. Ничего ровным счетом не понимаю. Я, между прочим, хотел тебя спросить, что ты думаешь о профессоре Сэки?

Профессор Сэки преподавал на кафедре патологии и был заведующим лаборатории. Он получил широкую известность благодаря исследованию, посвященному начальному этапу развития раковых клеток.

– А при чем здесь вообще профессор Сэки, и какая разница, что я о нем думаю?

– Ты знаешь, этот старикан иногда говорит очень странные вещи.

– А что он сказал?

– Он говорит, что закупорка артерии – это дело десятое. На его взгляд, проблема совсем в другом. Помнишь поврежденную слизистую глотки у Такаямы?

– Конечно, помню.

Эти повреждения были едва заметными, но Андо прекрасно о них помнил. Он их чуть было не просмотрел во время вскрытия, и только благодаря технику обратил на них внимание и взял пробы.

– Старикан Сэки всего лишь один раз взглянул на твои пробы – между прочим, без всякого микроскопа – и знаешь, что сказал?

– Да говори уже, что ты тянешь?

– Я понял. Сейчас скажу. Короче, Сэки утверждает, что это очень похоже на симптомы оспы.

– Оспы?! – неожиданно для себя самого Андо взвизгнул от удивления.

Оспа (или черная оспа) исчезла с лица земли несколько десятков лет назад благодаря всемирному проекту вакцинации. В 1977 году в Сомали был зарегистрирован последний случай заражения оспой. С тех самых пор оспой никто не болел. ВОЗ (Всемирная Организация Здравоохранения) в 1979 году выступила с заявлением, что вирус этой болезни окончательно уничтожен. Этот вирус поражает только людей, и поэтому длительное отсутствие больных доказывало исчезновение вируса. В настоящее время в мире осталось всего два образца вируса оспы. Замороженные в жидком азоте, они хранятся: один в Московской лаборатории, а второй в Атланте, штат Джорджия. И если окажется, что где-то в мире вдруг появился вирус оспы, значит, не иначе как произошла утечка в одной из лабораторий. Однако, принимая в расчет работу служб безопасности, такое развитие событий казалось очень и очень маловероятным.