Современная клиническая арт-терапия. Учебное пособие - Александр Копытин

Несколько иной взгляд на природу и функции символической экспрессии характерен для Юнга (Jung, 1970, 1980), рассматривавшего символы как универсальные формы проявления психической энергии. Процесс символообразования признавался им как важное условие психической гармонизации и исцеления, тесно связанное со способностью психики к саморегуляции на разных этапах жизненного пути человека. Не случайно, в качестве основных приемов аналитической терапии Юнг использовал метод активного воображения, реализуемый в форме продуцирования ментальных образов и их отражения в разных видах творческой экспрессии, включая изобразительное искусство. Он также признавал то, что символообразование лежит в основе любого акта творческой деятельности, а развитая способность выражать себя посредством универсальных, архетипических образов якобы характерна для выдающихся художников.

Психоаналитическое понимание природы и функций символической экспрессии как основы лечебного использования изобразительного искусства звучит в следующем высказывании одного из пионеров британской арт-терапии И. Чамперноун: «Слова, в частности, прозаическая речь, являются слишком сложным способом для передачи наших наиболее глубоких переживаний… Визуальные, звуковые и пластические образы – это наиболее подходящий способ для передачи тех чувств и представлений, которые вряд ли можно выразить каким-либо иным способом. Эти образы являются не только средством общения между людьми… но и средством взаимодействия между неосознаваемыми и более осознанными формами опыта в психике человека» (Champernowne, 1963, p. 97).

Важные теоретические разработки, связанные с психоаналитическим пониманием природы и механизмов изобразительной деятельности, были выполнены также такими авторами, как Э. Крис (1975), А. Эренцвейг (1967). Крис связал процесс изобразительного творчества с проявлением творческого воображения, которое предполагает ослабление деятельности сознания и включение механизма переработки информации и решения проблем на визуальном уровне. В то же время он обозначил отличия художественного творчества от фантазий и сновидений. Художник якобы может в творчестве взаимодействовать с бессознательным и влиять на протекание первичных психических процессов. Он также обладает критическими способностями и может занимать более сознательную позицию в отношении продуктов своей деятельности на определенных этапах творческого процесса. Автор пишет, что в процессе изобразительной деятельности «бессознательные процессы с их разрушительными эффектами преобразуются в высокоэффективный инструмент создания новых связей и форм, прогрессивных концепций и образов» (Kris. 1975, p. 262)

Анализируя взаимодействие первичных и вторичных психических процессов в ходе изобразительной деятельности, Эренцвейг указывает на высокую степень их взаимопроникновения. Если бессознательные процессы позволяют художнику охватить предмет изображения в целом, то сознание дает ему возможность сфокусироваться на главном, а также деталях, приводя их в соответствие с целым.

Представления о символическом мышлении и символической экспрессии имеют большое значение в психоаналитической теории объектных отношений (М. Клейн, Д. Винникотт и др.). Для представителей этого теоретического направления психоанализа характерно признание того, что первичные психические процессы имеют определенное приспособительное значение. Изучая отношения матери и ребенка, они обратили внимание на то, что символообразование как основа психической деятельности играет важную роль уже на раннем отрезке жизни, помогая ребенку адаптироваться к окружающей среде. В своей работе «О важности символообразования в развитии „Я“» Клейн (1968) утверждает, что символическое мышление является основой любого таланта. Соотнесение внешних объектов со своими переживаниями и фантазиями позволяет ребенку осваивать предметный мир, а художнику – творить. Она пишет, что «символы не только являются результатом фантазирования и сублимации, но и тесно связаны со способностью к взаимодействию с внешним миром» (Klein, 1968, p. 238).

Сходные идеи высказывает и Винникотт (1988). Его представление о «переходных объектах» тесно связано с символическим мышлением ребенка. Он рассматривает использование ребенком таких объектов в игре и творчестве как основу для формирования культурного опыта, а также предпосылку для развития подлинного «Я». Он подчеркивает важную роль матери в развитии способности ребенка к символическому самовыражению и саморегуляции, а также в процессе формирования у него здоровой психической конституции. Здоровая психическая конституция, по его мнению, характерна для тех субъектов, которые способны к свободному использованию символических образов в качестве инструментов связи своих фантазий с реальностью, что позволяет им вести интересную, насыщенную, творческую жизнь.

Процесс символообразования, тесно связанный с творческой активностью личности, часто рассматривается психоаналитиками как результат «сгущения» и организации психической энергии. Данная идея была принята на вооружение не только представителями арт-терапии из числа психоаналитиков, но и представителями ее художественного крыла, в частности, Крамер (Kramer, 1958, 1971, 1979). Опираясь на психоаналитическое понимание творческой активности, она показывает, что терапевтические возможности изобразительной деятельности ребенка тесно связаны с организацией психических процессов и переходом от примитивных к более сложным и эффективным формам психической деятельности. В то же время Крамер показывает, что символическая художественная экспрессия как наиболее зрелая форма экспрессии появляется в изобразительной деятельности ребенка не сразу, а требует прохождения нескольких предшествующих ей этапов, характеризующихся превалированием более хаотичной, досимволической экспрессии.

Она описывает пять способов обращения детей с изобразительными материалами, связывая эти способы со стадиями психического развития и совершенствованием познавательных и коммуникативных навыков.

Крамер подчеркивает, что изобразительную деятельность ребенка невозможно рассматривать в отрыве от его потребностей в общении и укреплении значимых для него внешних связей. Во многих случаях изобразительная деятельность выступает важнейшим инструментом коммуникации, позволяя ребенку восполнить дефицит общения и построить более гармоничные отношения с внешним миром. Присутствие рядом с ребенком психотерапевта в ходе его занятий изобразительной деятельностью позволяет раскрыть ее коммуникативный потенциал и служит коррекции нарушенных отношений.

Можно также упомянуть о теоретических разработках М. Милнер (Мilner, 1969, 1989), которая придавала большое значение символической экспрессии и художественной практике пациентов. Символообразование рассматривается ею как важный фактор создания всего подлинно нового и предпосылка успешного психического развития.

В контексте обсуждения природы и функций символической экспрессии с точки зрения психоанализа нельзя не упомянуть о работах современного аналитического арт-психотерапевта Д. Шаверьен (Schaverien, 1989, 1992). Она считает символообразование основным механизмом, на основе которого строится процесс коммуникации в арт-психотерапии. Хотя художественные символы отличаются от «научных символических систем», они также способны опосредовать процессы познания, обеспечивая связь внутренней и внешней реальности, «…взаимодействие субъективного и объективного опыта пациента» (Schaverien, 1992, Р. 11).

2.2.2. Психотерапевтические отношения

В процессе арт-терапии специалист выступает в качестве помощника и посредника во взаимодействии клиента с изобразительными материалами и продукцией. Психотерапевтические отношения в арт-терапии имеют ту же природу, что и психотерапевтические отношения в любом ином виде психотерапии. В то же время им присущ ряд особенностей, поскольку они в значительной мере строятся на «фундаменте» символической коммуникации, осуществляемой посредством изобразительной деятельности клиента. На психотерапевтические отношения оказывают влияние разные факторы – особенности личности и мировоззрения клиента и психотерапевта, их установки и взаимные ожидания от совместной работы, их пол, возраст, культурный опыт; характер заболевания клиента, наличие у него опыта предыдущей психотерапевтической работы и общения с другими специалистами, институциональная среда, продолжительность и условия проведения арт-терапии, используемые специалистом конкретные приемы и техники, а также внешний социальный, политический, правовой и культурный контекст работы. В то же время психодинамические концепции всегда подчеркивали определяющую роль ранних отношений клиента в формировании и развитии его отношений с психотерапевтом.