Вся проза в одном томе - Юрий Кудряшов

Три пистолета, автомат Калашникова, добрая сотня патронов и даже ручная граната всё ещё хранились дома у Светы в начале апреля, когда Герман возвращался из Тулы, куда ездил по Гриновским делам. Два милиционера, которые теперь (совсем как в фильмах Тарантино) назывались полицейскими, примелькались ему ещё по дороге туда. Или ему только казалось, что они его преследуют, потому что у него началась паранойя? Да нет, за ним ведь такой длинный криминальный след! И дело о «мокрухе» до сих пор не закрыто! И он так легко узнаваем с этим шрамом и неподвижной кистью!

Он с самого начала решил ехать на электричке – там до него никому не будет дела. А его машину наверняка уже знают и «ведут». К тому же, электричка – это намного дешевле и практичнее. Там легко затеряться в толпе или даже спрыгнуть в любой момент. Но что же это? Сев в вагон, Герман обнаружил позади себя тех двух мусоров! Они явно смотрели на него. Точно следят! Или, может быть, не уверены, что это он? Что же делать?

Тут-то он и заметил прямо перед собой маленькую, болезненно худенькую девочку. Длинные чёрные волосы, оранжевая курточка, крошечный серенький котёнок в кармане, школьный рюкзачок и огромные раскосые глаза. Словно ангелочек спустился с небес. Только ангелочек этот явно боялся дядю, сидящего напротив. Уж больно страшен тот был.

«Точно! – вдруг осенило Германа. – Приём проверенный и работает безотказно. Мужчину с ребёнком не остановят! Подумают, что это мой ребёнок – и тут же отстанут! Они же знают, что у Германа Асатиани детей нет и никогда не было!»

– Ты откуда такая? – обратился он к девочке. – Неужели совсем одна?

Ребёнок от страха прижался к окну.

– Я – грузинская девочка. Меня зовут Пасико, – только и смогла вымолвить она.

– Это же прекрасно! Я ведь тоже грузин! Мы, грузины, должны помогать друг другу!

Пася вспомнила, как некогда боялась старуху Нану из-за её пугающего внешнего вида. Вот и этот некрасивый дядя на самом деле наверняка был добрым и отзывчивым.

– А как тебя зовут? – на ходу вспоминала девочка русский язык.

– Меня зовут Герман, – ответил он, нежно пожимая её детскую ручонку.

– А почему ты в перчатках? – спросила его Пасико.

– А ты потрогай мою другую руку.

– Ой… – испугалась девочка. – Почему такая твёрдая?

– Потому что она силиконовая.

– А что случилось с твоей настоящей рукой?

– Мне её оторвали злые дяди.

– А почему у тебя шрам?

– Другие злые дяди порезали меня ножом.

– Бедный! – искренне посочувствовала ему Пасико. – Тебе было больно?

– Да, – честно признался Герман. – Мне было очень больно… Куда ты едешь?

– В Москву.

– В Москву? Совсем одна? Такая маленькая?

– Я уже большая! – гордо заявила Пасико.

– А кто это у тебя в кармане?

– Это Циндалька! – радостно ответила Пася, поглаживая котёнка двумя пальчиками. – Она едет со мной!

– Циндалька – это имя такое?

– Циндалька – это котёнок по-грузински! Ты что, не знаешь? – засмеялась над ним Пасико.

– А зачем тебе ехать в Москву?

– Я еду искать мами!

– Ты потеряла маму?

– Нет же! – ещё больше захихикала девочка. – Мами – это на грузинском значит папа! Ты же грузин!

– О да, я и забыл. Совсем забыл грузинский язык…

«Прекрасно! – думал Герман. – Девка будет со мной до самой Москвы. А там легко затеряться. Тогда и брошу её на вокзале». Он посмотрел в сторону ментов – они играли в карты и не обращали на него внимания.

– Значит, ты потеряла папу?

– Уже давно. Мами уехал в Москву за письмами.

– За письмами? – не понял Герман.

– Да, он нам оттуда слал письма. Каждый месяц. И в них – конфеты. А потом потерялся.

– А где же твоя мама?

– Мама болеет, потому что Нелли тоже болела, и её положили в коробку и закопали.

– Нелли – это твоя сестрёнка? – догадался Герман.

– Она была наша сестрёнка, а мами поехал за письмами для неё. А теперь её нет, и мами надо вернуться домой.

– Как же ты найдёшь папу в Москве? Ведь Москва огромная!

Пася вдруг посмотрела на него испуганными глазками, вот-вот готовыми заплакать.

– Огромная? – переспросила она.

– Да, очень большая!

– А ты мне поможешь?

Герман наклонился к ней.

– Конечно, ведь грузины должны помогать друг другу. Как его звали?

Пасико просияла.

– Мой мами зовут Нодар Гвиниашвили, – с трудом выговорила она свою сложную фамилию.

Герман вдруг похолодел.

– Твоего отца звали Нодар Гвиниашвили? – переспросил он.

Пася утвердительно покачала головкой.

– Ты найдёшь его, Герман? – пролепетала она с умоляющим видом.

Он молча посмотрел в окно, словно что-то вспомнил.

– Что с тобой? Ты тоже болеешь? – спросила Пася.

– Я на минутку отойду, сейчас вернусь.

Герман вышел в тамбур и закурил. Сигарета дрожала в его руке. По лбу стекали струйки холодного пота. Вся его жизнь вмиг пронеслась перед глазами.

«Вот оно! – думал он. – Вот и пришло за мной возмездие. И отнюдь не старуха с косой, не мусор, не прокурор и не следователь, не здоровый амбал с автоматом – а всего лишь маленькая грузинская девочка!»

Через стеклянную дверь он увидел, как к Пасико пристаёт местная шпана. В ярости бросив на пол сигарету, он вбежал в вагон с криком:

– А ну, мелочь, разойдись, пока бошки не поотрывал!

Пацаны тут же разбежались в разные стороны. Пасико бросилась обнимать своего спасителя. Герман положил руку на её головку, которая была меньше его руки и находилась где-то на уровне пояса. Он вмиг понял, что уже полюбил это крошечное беззащитное создание.

3

Нодар

Нодар Гвиниашвили был первоклассным водителем. А главное – водителем с тремя маленькими детьми. А значит – человеком, нуждающимся в деньгах. А значит – незаинтересованным в том, чтобы задавать лишние вопросы типа «Что я везу, куда и зачем?». Он не лез не в своё дело, просто делал свою работу, получал свои деньги и высылал своей семье. Ему приказывали отвезти то-то и туда-то – и он вёз. А его босс Грин в свою очередь не интересовался, откуда он и где его семья.

Нодар приехал в столицу уже без иллюзий о том, что неграмотному грузину из глубокой провинции (тем более без регистрации) здесь можно честно заработать достаточно денег, чтобы прокормить троих детей. Он жил фантазиями о том, как счастлива его любимая Нино, как радуются детишки каждой посылке от него, как обожают его за ту радость, что он приносит им. И эти фантазии для него были куда важнее нравственных вопросов о том, на кого он работает, кому и зачем он помогает. В конце концов, кто-нибудь должен был это делать. И если бы это не делал он – делал бы кто-то другой и отсылал бы деньги своей семье.

Тюрьмы Нодар не боялся, ибо был лишь крошечным звеном в длинной преступной цепочке и всегда мог сослаться на то, что сам не знал о содержимом сумки, обнаруженной в его багажнике. Никому не нужно сажать водителя. Водитель ничего ни о ком не знает. Он просто крутит баранку. А его семье ни к чему знать, кем и на кого он работает. Им достаточно того, что у него всё в порядке, что он их любит и очень скучает.

Со временем ему доверяли всё больше и больше. Потому что видели: Нодар Гвиниашвили никогда не заглядывает в сумку, которую перевозит, и не пересчитывает чужие деньги. Он надёжный и грамотный партнёр, настоящий профи, всегда выезжающий и приезжающий вовремя и ни разу не пойманный на краже хотя бы копейки казённого добра.

В начале июня 2010 года Нодар перевозил очередную сумку, до отказа забитую долларами, когда на специальный «рабочий» мобильный его поступило сообщение от Грина: «Шухер! Тебя ждут на трассе с обыском. Прячь палево!» Как и полагается в подобной ситуации по инструкции, Нодар вышел из машины, достал из багажника сумку, лопату (специально приготовленную для такого случая) – и пошёл в лес, где благополучно закопал деньги. Сделав на ближайшем дереве остриём лопаты засечку, чтобы узнать место, он поехал дальше. Милицейский пост, встретивший его на дороге уже с готовым ордером на обыск, ничего, разумеется, не обнаружил и был вынужден отпустить задержанного на все четыре стороны.

«Пост проехал. Всё в ажуре!» – написал он Грину и тут же получил ответ: «Возвращайся и забери лавэ». Нодар развернулся и поехал назад. Проезжая место, где его остановили, убедился, что ментов там уже нет. Легко нашёл дерево с засечкой, от которого отъехал каких-то двадцать минут назад. С точностью определил место, где только что закопал сумку. Но яма была выкопана, и сумки там не было.

«Не может быть… – не на шутку испугался Нодар. – Как же такое возможно? Кто мог так быстро найти, откопать и унести деньги? Нет, это явно какая-то подстава! За мной следили! Иначе и быть не может!.. Впрочем, это меня не касается. Это какие-то Гриновские разборки. Наверняка у него есть подозрения, кто мог такое сделать. Пусть сам решает свои проблемы. Я – лишь исполнитель, действовавший чётко по инструкции, как я это делаю всегда. Я приеду к Грину и расскажу всё как есть – тем самым уже отмету от себя всякие подозрения».