Башня Измены - Дженнифер Фаллон

Гарет Уорнер попросту издевался, но Локлон ничего не мог с этим поделать.

— Разрешите мне сопровождать вас, комендант!

— В прошении отказано. Вы останетесь в распоряжении Аркина до тех пор, пока мы с Лордом Защитником не вернемся в город. Можете идти.

— Но, сэр…

— Вы свободны, капитан.

Яростно сверкнув глазами, Локлон отдал честь. Шрам на его лице пылал. «Если Гарет Уорнер рассчитывает, что я просто забуду об этой парочке, то он здорово ошибается», — подумал он и, выйдя из кабинета, с силой захлопнул за собой дверь.

Тем же вечером, забежав ненадолго в пансион мистрессы Лонжевю, где он снимал комнату, и отрапортовавшись хозяйке, Локлон отправился в восточную часть города. Стемнело, накрапывал дождь. На улицах Цитадели зажгли факелы. Локлон шел по мокрой булыжной мостовой, и звуки его шагов разносились по пустынной улице. Путь его лежал в сторону городских трущоб. Прохожих, изредка попадавшихся навстречу, вскоре не стало вовсе: в темном районе торговых складов, до которого добрался Локлон, появляться ночью было небезопасно. Ночную тишину лишь порой нарушали хриплый лай сторожевого пса да крысиная возня. Локлон не был здесь почти год, но шагал уверенно, потому что маршрут знал хорошо и не боялся тех, кого мог встретить в самых темных закоулках. Карманники Цитадели предпочитали работать на Трактирной улице, где добыча была побогаче.

Добравшись до места назначения, Локлон постучал в ветхую дверь, которая пряталась в узком проеме между двумя складами. Потом немного постоял и, ничего не дождавшись, изо всех сил грохнул кулаком в дверь. На сей раз результат не замедлил сказаться: послышался скрежет открывающегося дверного окошка, и пара темных глаз с подозрением уставилась на красный мундир незваного гостя.

— Чего надо?

— Я хочу войти. Мистресса Хинер меня знает.

— Ах, вот как! А как зовут ее кота?

— Пушок, — ответил Локлон, надеясь, что мерзкое животное не сдохло за этот год.

Мистресса Хинер гордилась своим котом и использовала его имя как пароль.

— Ладно, обожди.

Загрохотали многочисленные замки и задвижки. Все это время Локлон нетерпеливо топтался у порога. Наконец дверь приотворилась — ровно настолько, чтобы он смог протиснуться в щель. Впустив гостя, человек, который оказался мускулистым горбуном, вновь принялся возиться с засовами. Локлон покорно ждал. Горбун навесил с полдюжины замков и повел его по тесному коридору, заваленному какой-то скверно пахнущей дрянью. В конце коридора он посторонился, уступая посетителю дорогу, и исчез в темноте — наверное, вернулся на свой пост у двери.

Комната, в которую вошел Локлон, была просторной и богато обставленной, что совершенно не вязалось с внешним видом домишки. Убранство освещали хрустальные светильники. На полу лежал пушистый ковер. В стенных нишах стояли удобные кушетки, задернутые прозрачной кисеей, которая больше открывала, чем скрывала. Дом мистрессы Хинер был заведением для избранных. О нем знали немногие — только те, кто мог заплатить за изысканные развлечения, которые она предлагала. Капитанское жалованье не позволяло быть постоянным клиентом мистрессы Хинер, но на днях Локлон получил деньги за несколько месяцев, и ему хотелось доставить себе удовольствие хотя бы этой ночью. Увы, прошли те времена, когда он был чемпионом Арены, победителем, и мог приходить сюда, когда вздумается.

— О, капитан! — Навстречу Локлону, приветливо улыбаясь, плыла мистресса Хинер. Ее простое черное платье с низким вырезом было сшито из дорогого материала, а изумрудное ожерелье на дряблой шее стоило больше, чем он мог заработать за всю жизнь.

— Добрый вечер, мистресса, — Локлон учтиво поклонился. Она требовала строгого соблюдения правил хорошего тона.

Посетитель мог делать все, что хотел, с юношами и женщинами, которых ему предлагали, но стоило ему хоть раз повести себя неучтиво, двери заведения захлопывались перед ним навсегда.

— Мы долго не имели удовольствия видеть вас, сударь.

— Я был в отъезде.

— Тогда вы, должно быть, ищете каких-то… особенных развлечений? — Она изящно качнула бровями. — У меня имеется несколько новых девушек, которые могли бы заинтересовать вас. Еще есть пара юношей — они удовлетворят самое экзотическое желание.

— Меня не интересуют ваши экзотические мальчики, мистресса. Я хочу женщину. Рыжую.

— Вашу просьбу выполнить нелегко, капитан. — Мистресса Хинер сделала вид, что задумалась, — словно не знала как облупленных всех служащих своего заведения. — Рыжие волосы — редкость. Может быть, я могу предложить вам что-нибудь другое?

— Нет. Она должна быть рыжей. И высокой. И желательно стройной.

— Такие специфические требования могут дорого стоить, капитан.

— Сколько?

— Пятьдесят «заклепок».

Локлон остолбенел. Пятьдесят «заклепок»! Это значит, что до очередной выплаты жалованья он будет сидеть без гроша. Эх, была не была! Надо только сообразить, как снискать хлеб насущный в казарме и не попасть на глаза квартирной хозяйке.

— Пятьдесят так пятьдесят.

Мистресса Хинер внимательно следила, как Локлон отсчитывает монеты в ее подагрическую ладошку.

— Можете воспользоваться Голубой комнатой, — сказала она, жадно прикрыв деньги другой своей птичьей лапкой. — Я сейчас пришлю к вам Пэни.

Локлон кивнул. Проходя мимо одной из ниш, он ненароком задел легкую занавеску над кушеткой, где немолодой мужчина ласкал грудь юной девушки, которая годилась ему во внучки.

Вэйн вышел в коридор и направился к Голубой комнате, названной так потому, что в нее вела голубая дверь. Дальше находилась Красная комната, предназначенная для посетителей, которые предпочитали иметь дело сразу с несколькими партнерами. На ее гигантской кровати могло поместиться не меньше шести человек. Следующей была Зеленая комната с огромным бассейном. В Желтой комнате, в самом конце коридора, развлекались те, кто получал удовольствие от собственной боли. Она была обставлена лучше, чем камера пыток, где защитники проводили свои самые пристрастные допросы. Голубая комната предназначалась для менее экзотических удовольствий, и Локлон не удивился, обнаружив, что она совсем не изменилась со времени его последнего визита.

Посреди комнаты стояла широкая кровать с пологом, который поддерживали четыре резных столбика. На белых простынях лежало голубое одеяло, а на прикроватном столике красовались кувшин с охлажденным вином и два бокала. Удовлетворенный осмотром, Локлон повернулся, и в этот момент в комнату вошла женщина. Она оказалась старше, чем он рассчитывал, — лет тридцати пяти. Или жизнь, которую она вела, сделала ее такой до срока. Морковно-рыжие волосы были явно подкрашены, а под тонкой сорочкой угадывалось довольно пышное тело. Раздосадованный, Локлон не обратил внимания на ее приветливую улыбку и, налив из кувшина полный бокал вина, залпом выпил.