Азатот - Кирилл Берендеев

Если так оно и есть, то все меняется совершенно...

И тут молодой человек неожиданно задумался первопричине своих бед и несчастий, о султане демонов Азатоте, и первое, с чего он начал свои размышления - с его таинственного имени.

Что значит имя? - размышлял молодой человек: две первые буквы являют собой начало и конец одного из алфавитов, пользующихся во многих странах его мира уже незапамятные века. Они суть символ бессмертия, ими назвал себя богочеловек, когда-то давным-давно, когда бродил он среди людей, и когда искали его среди учеников его и не могли отыскать слуги позабытого правителя. С той поры - так уж повелось в его мире - священные буквы эти используют демоны как частицу своего имени, - ибо и они тоже бессмертны. Следующая же буква означает отрицание, и пришла она в этот язык из языка куда более древнего, но и по сию пору не позабытого. Отрицает же она новое имя, имя, хорошо знакомое богочеловеку, ибо тогда оно значило многое, и лишь спустя долгие столетия утратило и себя, и своего владельца - бога мудрости у народа, явившегося миру на самой заре цивилизации, во времена, когда земля была молодой, и боги спускались с небес, дабы менять лик ее по своему усмотрению, а люди вмешивались в их судьбы. Тогда земля была чистой и юной, покрытой невинной зеленью лесов и голубыми водоемами океанов, а поэты в те далекие времена слагали оды в честь ее неоскверненной красоты. То было время иных снов безумного Азатота, чистых и спокойных, внезапно сменившееся нынешним с той особенной легкостью, с какой перетекают одно в другое видения отягощенного безумием существа.

Но спал ли он тогда?

Ведь Азатот мог бодрствовать и наслать легионы на города и земли, богов и героев, истребляя их одного за другим, пока не остался в одиночестве на опустошенной, изнасилованной земле, и пока не заснул, упоенный победами, сморенный чарами трех колдунов и колдуний, на долгие столетия. Подумав так, молодой человек содрогнулся: мысль показалась ему просто кощунственной. Однако она вернула его к прежним своим выводам, тем, которые он в порыве горячности, произносил в ответ Палеону вчера вечером. И молодой человек, окинувший и прежние суждения и нынешние внутренним взором, невольно вздрогнул. Ведь одно из них заведомо ложно, но какое именно?

Он не знал ответа на этот вопрос. Поколебавшись немного, молодой человек понял, что не только не может, - не хочет выбрать истинное, ибо каждое из них имело те робкие преимущества, что чуть согревали его сердце. А выбор не оставлял ему шанса тайно верить в оба благоприятных исхода, и потому еще он боялся оставить одно из суждений, предав другое анафеме, боялся так, точно от его решения зависели судьбы всего мироздания...

Новый рабочий день начался и завершился, привычно, как и все предыдущие рабочие дни; людской поток вынес молодого человека на улицу и увлек за собой, знакомой дорогой к дому. Но внезапно молодой человек увидел то, что заставило его враз замереть среди молчаливо спешащей толпы, неотрывно вглядываясь на противоположную сторону улицы.

Там, сливаясь с другим людским потоком, почти неотличимый от массы, незаметный в ней, шел Палеон; брел, как и все прочие, с работы домой, опустив взгляд, уткнув голову в плечи дешевого костюма - или столь искусно делал вид, что иному человеку, незнакомому с юношей, невозможно было бы принять его за чужеземца.

Расстояние меж ними было всего несколько метров, молодой человек хотел уже окликнуть Палеона, но оклика не потребовалось, Палеон сам поднял голову и неожиданно обернувшись, встретился с ним взглядом.

И тотчас же опустил глаза и, не останавливаясь, потек вместе с толпою куда-то прочь, в иные дали, по иным улицам, к иным домам в иных городах. А молодой человек, отчаянно сдавливаемый со всех сторон людскими телами, нещадно толкаемый и шпыняемый, смотрел, не в силах отвести взора, и все еще не в состоянии постичь, что же он видит в эти ускользающие мгновения. И лишь настойчивый, жаждущий утоления, вопрос вертелся у него на устах: кто же это? И что он делает в городе? - все еще надеясь, ждет от него знака? или же, как и он сам, тоже служит... но тем, нанимателям из дома без окон?

Ждет... или служит?

1922, сер. Сент. 2000