Преступление без наказания (сборник) - Светлана Алешина

Не скажу, что у меня зачесалось в каком-то месте, но то, что фотоаппарат почти явственно зашевелился в сумке, я почувствовала почти точно. Однако от мысли сделать классные кадры штурма здания и тушения пожара в нем пришлось отказаться: было уже слишком темно. В который раз я пожалела, что не взяла с собой видеокамеру!..

От нечего делать я вынула из сумки блокнот и начала записывать в него, как я говорила, «счастливые мысли». Статья в завтрашнем номере, конспект которой уже рождался у меня под пером, должна была произвести фурор. Я улыбнулась, вспомнив, что капитан Зеленцов ни одной фразой не обмолвился о том, что описывать происшествие в Шанхае нельзя, и теперь из этого его промаха я собиралась сотворить небольшую такую аппетитную бомбочку для читателей.

Пожарные приехали первыми, но не намного быстрее ОМОНа. Сидя за широкой витриной гибэдэдэшного фонаря, я прекрасно видела, как промчались мимо нас сначала две пожарные машины, а за ними еще две.

— Быстро получилось, — пробормотал гибэдэдун и, весело посмотрев на меня, с зазнайством мелкого служаки добавил:

— Так работают профи, девушка.

Я промолчала, а сержант, продолжая чувствовать свою причастность к промчавшейся силе, сдвинул фуражку на затылок и покровительственно предложил:

— Чаю хотите? Он у меня с мятой!

— Спасибо, не нужно, — ответила я и, встав со своего стула, подошла к окну.

Дом еле выглядывал своими верхними этажами слева из-за крыши ближних пятиэтажек, и я, вглядываясь в темные неосвещенные прямоугольники новостройки, поняла две вещи: одна — ничегошеньки отсюда я не увижу — и вторая — для логического завершения статьи неплохо было бы описать свои впечатления от действий ОМОНа и пожарных, освежив описание парочкой реплик. Слова «шли бы вы отсюда поскорее» с указанием на седого майора удачно подчеркнули бы бесстрашие наших репортеров. Говоря «наших», я, разумеется, имела в виду всей редакции, а не только себя лично.

Итак, желание сформулировалось, осталось только воплотить его в конкретные действия.

Я повернулась к сержанту, умудряющемуся следить за нами и за улицей, поглядывая за своим напарником, помахивающим жезлом на дороге.

— А есть ли смысл нам ждать? — спросила я. — Все равно же раньше утра нормально нас допросить не получится, а документы вы у нас уже проверили, все данные записали, может быть, мы поедем?

Сержант нахмурился — с силой помотал головой.

— Это уже не моя епархия, — сказал он, откручивая крышку своего термоса. — Сказали, что приедут опера, значит, нужно ждать их. Чай будете?

— С мятой? — без энтузиазма уточнила я.

— Так точно, — кивнул сержант. — В некоторых книжках врут, что мята отрицательно действует на потенцию, это не правда, гарантирую, но вас в любом случае это волновать не должно.

— Надеюсь, — ответила я и, поправив сумку на плече, сказала:

— Мне нужно выйти ненадолго, оставляю вам в залог своих товарищей и свое удостоверение. Через пять минут вернусь.

— Давайте подождем оперов, а? Они сказали, что скоро подъедут, — сержант так настойчиво это произнес, что во мне вдруг поднялось раздражение.

Какого черта!..

— Знаете что, господин сержант, — с тихой угрозой произнесла я, — мне неинтересно, кто вам и что сказал. Я пока не арестована, а приехала сюда сама и оказала содействие органам. Так почему, спрашивается, я должна сидеть здесь под вашей охраной и даже выйти не могу, когда мне нужно?! Или вы хотите, чтобы я завтра же прописала в своей газете о вашем произволе?!

— Да какой произвол? — залепетал сержант, растерявшийся от моего напора. — Я же о вашей безопасности пекусь!

— К тому же открытое письмо вашему руководству заставит вас пожалеть о своем поведении!.. — выпалила я и прислушалась к эху того, что произнесла. По-моему, получилось совсем неплохо.

Я так разошлась, что начала даже входить во вкус этого дела. К тому же сержант, как видно, не склонен был терять голову, а тем более место службы из-за какой-то вздорной журналистки и примирительно махнул рукой.

— Да ну вас, девушка, — почти дружелюбно пробурчал он, окидывая меня хитрым взглядом. — Так бы и сказали, что вам по-маленькому надо…

Наши ребята обычно в пивной ларек ходят. Он не работает уже, но сторож пускает. Дело-то человеческое.

Я покраснела и, ничего не сказав, опустила глаза, стараясь не смотреть ни на этого хама, ни на Ромку с Виктором, быстрой походкой вышла на улицу и поспешила отойти в тень ближайшей пятиэтажки. Прекрасное впечатление от собственного красноречия разбилось о людскую примитивность.

Осталось одно огорчение, и больше ничего.

Немного успокоившись, я направилась к дому, понимая, что сейчас, когда вырвалась, возвращаться без маленькой журналистской победы будет стыдно перед самой собой.

Пожар, как я и предполагала, не оказался большим и угрожающим. Да на этом этаже и гореть-то нечему было, если хорошенько разобраться: наверняка после того, как сгорели лавки с газетками, огонь натолкнулся на кирпич и, разумеется, договориться с ним не сумел.

Когда я подошла к знакомому подъезду, стараясь держаться в тени, здесь стояла только одна машина пожарных, вторая уже уехала.

Пожарные сматывали шланги, и запакованный в негнущуюся униформу начальник расчета хрипло орал на своих подчиненных, объясняя, что в дежурке их ждет телевизор, а здесь больше делать нечего.

Здесь же находилась и пустая машина ОМОНа.

Ее экипаж, как видно, прочесывал этажи многоэтажки.

Разглядев все это, я подумала, что, наверное, все-таки зря сюда пришла, потому что интересного и достойного упоминания в анналах «Свидетеля» все-таки не предвидится. Однако из сложившейся ситуации нужно было выжать максимум, и я подошла к милицейской машине.

Хмурый, притоптывающий на месте от нетерпения майор помахал мне рукой.

— Уходите отсюда, девушка, ничего здесь нет и не будет. У нас учения, так что все в порядке.

Я подала ему свое удостоверение, и, небрежно взглянув на него, майор сморщился, словно я как-то неудачно, с его точки зрения, пошутила.

— Ну вы даете, блин, откуда только… — начал было майор, но, наступив на горло собственной песне, нахмурился и пробубнил:

— Все равно для вас, девушка, ничего интересного тут нет. Да и для нас тоже.

— Ну а все-таки, — прилипла я, оправдывая перед собой свой приход сюда, и задала немного неуместный вопрос так только, для затравки. — В чем причина пожара, как вы думаете? Это был поджог?

— Пока ничего нельзя сказать определенно, — ответил майор, — разбираться в причинах — дело следствия. Наше дело совсем другое, девушка, мы занимаемся обезвреживанием преступников.

Понимая, что, пойдя на контакт, мой собеседник попался, я с самым невинным видом задала следующий вопрос:

— Кого-то уже поймали?

Майор, однако, на провокацию не пошел — Я неясно высказался?! — рявкнул он, выкатывая глаза и темнея лицом. — Учения у нас! Учения! Если желаете приключений, то можем поймать вас и всунуть в багажник! Вон отсюда!

Миссия по поиску эпизода, достойного завершения статьи, провалилась с треском. Мне оставалось на самом деле только развернуться и уйти, что я и сделала с самым независимым видом.

Так ничего и не узнав особенного и интересного, я направилась обратно к пункту ГИБДД, где находились мои коллеги и товарищи. Я шла и думала, что первым делом, когда наконец-то появятся оперативники, нужно будет поднять шум и добиться, чтобы Ромку отпустили домой. И чтобы непременно отвезли бы его на милицейской машине. Уже поздно, и приключений сегодняшнего дня хватит и взрослому человеку, а Ромке еще до взрослости шагать и шагать, несмотря на его увлечения фотографиями.

В какой-то момент я вдруг заметила, что задумалась и, отклонившись в сторону, забрела куда-то не туда, оказавшись среди неизвестно откуда взявшихся гаражей. Раньше их тут не было. Точнее, их не было на пути между домом и пунктом ГИБДД, куда я, собственно, и шла, как мне казалось. Заблудиться ночью в незнакомом районе было не позорно, а почти естественно, поэтому я, спокойно остановившись и сориентировавшись на месте, решила, что самое разумное будет все-таки немного вернуться назад к зданию, а потом, пройдя вдоль него, выйти к пункту.

Так и сделала. Однако пройдя всего несколько шагов, я внезапно остановилась Мне показалось, что впереди в сумраке что-то мелькнуло, и, сперва испугавшись, я метнулась в сторону, а потом, замерев на месте, постаралась взять себя в руки и понять, что же там такое было.

Я стояла в довольно широком проходе между двумя рядами гаражей, уходивших уклоном влево.

Было темно, и в таком неудобном месте вполне реально было даже прогуливающуюся Мурку принять за взбесившуюся собаку Баскервилей. А если все это умножить на небольшое волнение, то можно запросто и крышу потерять от страха.