Зодчие Москвы XV - XIX вв. - сборник

Дата письма не установлена; содержание его позволяет утверждать, что Василий Дмитриевич занимался организацией «книгописания» и знал в нем толк.

Можно полагать, что это письмо совпадает по времени написания с Ермолинской летописью, когда отошедший от бремени строительства Василий Дмитриевич принимает участие в изложении русской истории, в распространении рукописных книг. Живой и связный слог письма показывает, что автор его был образованным, культурным человеком, с большой эрудицией.

Следов деятельности Ермолина сохранилось мало; немногое о нем можно узнать из скудных сведений старинных летописей. Даже год смерти неясен (1481–1485); он взят на основании того, что после 1485 г. записи изложены совершенно другим слогом. Но и эти скупые строчки летописи показывают нам человека энергичного, опытного зодчего, руководителя и организатора архитектурно-строительных работ, которого можно считать родоначальником московской школы реставрации древнего зодчества. Смелый новатор в белокаменном декоре, Ермолин первый на Руси создал круглую белокаменную скульптуру, которая могла получить дальнейшее развитие, если бы не запрет церкви на подобного рода декор культовых зданий. Знаток и организатор рукописного книжного дела в Москве, Василий Дмитриевич и здесь оставил след своего неутомимого ума и умелых рук. И если взглянуть глазами современника на ту тяжелую обстановку, которая окружала зодчего, следует отдать ему должное как одному из замечательных людей средневековой Москвы.

С. М. Земцов

АРХИТЕКТОРЫ МОСКВЫ

ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XV

И ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XVI века

С 70-х годов XV века и до конца 30-х годов XVI века Москва обогатилась произведениями архитектуры, достойными столицы огромной страны.

До окончательного объединения русских земель под эгидой московских великих князей-еще далеко, но уже была Куликовская битва (1380), положившая начало избавлению Руси от татарского ига. Дмитрий Донской возвращается в Москву с победой. В конце XIV века длительная борьба с суздальско-нижегородским и тверским князьями заканчивается также в пользу Москвы. К началу 80-х годов XIV века определилась ее ведущая политическая роль, В глазах современников Москва уже город, который "превзыде… все грады в Рустей земли честию многою".

После битвы на Дону процесс консолидации сил Древней Руси усиливается. Несмотря на поход хана Тохтамыша на Москву, вступление литовских войск князя Ольгерда в границы Руси и сопротив-лепие отдельных князей, происходит постепенное объединение русских земель вокруг Москвы.

Иван III (1440–1505, с 1462 г. — великий князь Московский) продолжает борьбу с феодальной раздробленностью русских княжеств, за их объединение в централизованное Русское государство. На время великокняжения Ивана III и падает период создания выдающихся произведений московского зодчества.

Два обстоятельства оказали влияние на сложение архитектурного стиля второй половины XV и первых трех десятилетий XVI века и отбор мастеров. В 1453 г. под натиском турок пал Константинополь, и многовековая связь с Византией, из рук которой восточные славяне получили православие, была прервана. Начинался новый период в истории внешних сношений Московской Руси.

Трагическое падение Константинополя сделало Москву в глазах современников единственной защитницей православия и продолжательницей византийских традиций. Племянница последнего византийского императора Константина XI — Софья (Зоя) Палеолог, воспитывавшаяся в Риме при дворе папы Сикста IV, в 1472 г. становится супругой великого князя Ивана III.

Образованный человек, принцесса Софья была хорошо осведомлена в искусстве своего времени, и в частности в итальянской архитектуре кватроченто. А ее духовник — кардинал Виссарион Никей-ский, крупный византийский политический деятель и ученый, был связан с инженерами и архитекторами Северной Италии. И когда возникла необходимость построить сооружения, отвечающие возросшей силе Московского государства, то естественно было обратиться через принцессу Софью к итальянским мастерам архитектуры [Не следует преувеличивать, однако, роль царевны Софьи в приглашении итальянцев на Русь. Несмотря на татарское иго и оторванность по этой причине от Западной Европы, связь России с иностранными государствами ни-когда не прерывалась. Тому свидетельство — множество денежных кладов, обнаруженных на торговых путях, предметов материальной культуры и искусства, бытовавших на Руси, а также те архитектурные элементы, которые присутствуют в сооружениях домонгольской Руси. Софья Палеолог в данном случае сыграла только роль посредника].

Таким образом, впервые в России появились итальянские мастера, достигшие высокого совершенства в строительстве замков и крепостей, обогатившие архитектуру новыми инженерными и художественными приемами.

Созданные ими произведения крепостного зодчества, характер которых был в значительной етепени обусловлен чисто утилитарным назначением, не шли вразрез со сложившимися к XV веку русскими художественными традициями. По-другому обстояло дело в гражданской и особенно в культовой архитектуре, где приезжим зодчим приходилось считаться с многовековыми национальными традициями. В этом и была трудность положения итальянских архитекторов, отдавших свой талант и знания Московскому государству. Итальянцы с уважением отнеслись к тому, что увидели на Руси. Их поразила самобытность древнерусского зодчества. Сохранив его традиции, они обогатили его прогрессивными для того времени техническими приемами и новым представлением об архитектурных пропорциях.

По летописным русским источникам и итальянским хроникам можно установить с достаточной точностью, какие итальянские архитекторы работали на Руси в последнее тридцатилетие XV и в первые десятилетия XVI века.

Первым, по летописным свидетельствам, появляется в Москве в 1469 г. Антон Фрязин, затем, в 1475 г., - Аристотель Рудольфе Фио-раванти. В 1487 г. уже работает Марко Фрязин (Марко Руффо?) — точная дата его приезда неизвестна. В 1490 г. приезжает Пьетро Антонио Солари; в 1494 — (?) r. — Петр Франциск Фрязин. Примерно в это же время — Алевиа Старый, по итальянским источникам — Алоизио да Каркано. В 1504 г. приежает Алевиз Новый (Алоизио Ламберти да Монтаньяна) и уже работает Бон Фрязин. В 1517 г. появляется Фрязин Иван, его полное имя — Джон-Баттиста делла Вольпе, и, наконец, в 1522 г. — Петрок Малый.

Таким образом, за период несколько более полувека на Русь приехали десять итальянских зодчих; в неодинаковой степени участвовали они в строительстве Москвы. Из этого списка следует сразу исключить Петра-Франциска и Ивана Фрязиных. О первом из них известно только, что в 1508 г. он был послан великим князем Василием Ивановичем в Нижний Новгород, где строил каменную крепость после частичного обрушения ее стен из-за оползня высокой горы, под которой на посаде было погребено 150 дворов. Второй Фрязин дважды приезжал в Псков — в 1517 и 1538 гг. — для исправления главной стены Псковского кремля. Летописи не называют работ этих зодчих в Москве, хотя, несомненно, они подолгу жили в Москве, так как только отсюда могли быть направлены повелением великого князя в другие города. Таким образом, в Москве работали восемь итальянских зодчих, обладавших большими познаниями и практикой в строительстве вообще и военных сооружений в частности.

АНТОН ФРЯЗИН

Об этом итальянском архитекторе известно очень немного. Некоторые источники называют его родиной итальянский город Бигенцу. В Москву он приехал в 1469 г. в составе посольства грека Юрия от кардинала Виссариона, начавшего тогда переговоры о женитьбе Ивана III на принцессе Софье Палеолог.

В течение шестнадцати лет летописи ничего не говорят о строительной деятельности Антона Фрязина и только под 1485 г. называют его первую работу — сооружение Тайницкой башни (по терминологии тогдашнего времени — стрельницы) Московского Кремля: "…Тою же весной 29 мая была заложена на Москва-реке стрельница у Шешковых (Чашковых) ворот, а под ней выведен тайник, а делал ее Антон Фрязин".

На такой разрыв между годом приезда и первым упоминанием постройки обратила внимание современная историография. Это молчание летописца можно объяснить тем обстоятельством, что в 1471 г. в Москву в составе венецианского посольства Тревизана приезжает дипломат — тоже Антон Фрязин. Никоновская летопись и другие источники приводят много сведений о деятельности этого Антона Фрязина на дипломатическом поприще и затем под 1485 г. вдруг сообщают о постройке им Тайницкой башни. Каким образом дипломат, которому Иван III дает целый ряд поручений и тот, выполняя их, путешествует между Венецией и Москвой, превратился в архитектора, непонятно. Очевидно, древний летописец объединил в одном лице двух разных людей. Все это не объясняет причин умолчания летописцем деятельности зодчего. Возможно, что Антон Фрязин приехал в год закладки Тайницкой башни, но тогда это не совпадает с годом появления в Москве посольства кардинала Виссариона.