Я - Легион - Михаил Злобин

Я напряженно замолчал, не зная даже что и ответить на это. Девушка задавала очень опасные вопросы, за которые любого другого я не задумываясь отправил бы прямиком к дьяволу в котел. Но делала она это с таким легкомысленным пренебрежением, словно обсуждала с подружкой дальнейший сюжетный поворот в сериале. Нет, я не стану её убивать… но, черт подери, я не могу и позволить плодиться подобным слухам!

— Марин, — я прямо посмотрел девушке в глаза своим самым тяжелым взглядом, который именно сейчас дался мне особенно легко и максимально естественно, — пожалуйста, никогда больше и никому не говори подобного, хорошо?

Не знаю, что санитарка увидела в отражении моих глаз, но ее беззаботность и любопытство мгновенно улетучились, а остальные эмоции подернулись серым пеплом опасения. Она коротко кивнула, больше не посмела поднимать при мне эту тему. Очень надеюсь, что не только при мне…

Потом, конечно, мы еще немного поболтали, но непринужденности в нашем разговоре стало уже гораздо меньше, чем в самом начале. Он выходил теперь слишком скомканный, полный настороженности и неловких пауз. В итоге девушка уже через десяток минут убежала по своим делам, а ей на смену вернулась её хмурая напарница. Она оттащила кресло как можно дальше от моей койки, и уселась в него, избегая вообще смотреть в мою сторону, за что я был ей только благодарен. Мне нужно было хорошенько обо всем подумать…

— Андрей Геннадьевич, как я рада вас видеть! Ну скажите, пожалуйста, вы скоро уже нас избавите от вашего пациента?

Сухов, еще даже не войдя в кабинет врача, сильно подивился такой прямоте, но не подал виду. Все-таки раньше эта больница с гораздо большей охоткой приняла заботу о Секирине, а тут вдруг захотели от него резко избавиться. С чего вдруг?

— Ольга Леонидовна, а что не так с Секириным? Неужели он так много хлопот вам доставляет?

— Да как бы вам сказать… — главврач немного поколебалась, тщательно взвешивая в уме каждый свой аргумент. — Не то чтобы хлопот, просто странный он слишком.

— А что странного в нем? — Генерал навострил уши, как гончая, услышавшая в кустах подозрительный шорох. Его профессиональная чуйка начала активно сигнализировать, что сейчас он услышит нечто важное, нечто нужное… что-то такое, что должно ему помочь… еще пока не совсем понятно в чем, но все же. Слишком много странного начало крутиться вокруг Секирина, слишком…

— Ой, Андрей Геннадьевич, — женщина отмахнулась и поморщилась, давая понять, что эта тема для нее не самая приятная, — не буду я эти слухи пересказывать. А то вы меня еще какой-нибудь сумасшедшей тёткой посчитаете, да еще и сплетницей вдобавок.

— И все же, Ольга Леонидовна, уважьте старика, поделитесь своими… слухами.

Генерал не собирался отступать, и уже твердо решил для себя, что выпытает от врача все что только сможет. И еще немного сверх этого. Конечно же, медик не смогла долго сопротивляться напору бывшего начальника уголовного розыска, который и сам свою карьеру начинал, что называется, в поле. Было время, он и матерых бандитов разговаривал, а уж случайные преступники из гражданских у него в кабинете всегда соловьем заливались. Неудивительно, что и главврач не сумела долго противиться полицейскому и, в конечном итоге, сдалась.

— Хм… ладно, раз уж вы настаиваете… в общем, персонал про вашего Секирина очень странные вещи говорит. Не далее как в ночь со вторника на среду, когда у него была остановка сердца, его начали спешно транспортировать в оперблок для проведения реанимационных мероприятий. И по пути туда… сердце его снова запустилось без какого-либо врачебного вмешательства.

— А это что, невозможно? Простите, мой вопрос, просто я не совсем разбираюсь в медицине.

— Нет-нет, временная остановка сердца явление хоть и малоизученное, но все же периодически встречающееся. Его достаточно редко наблюдают в клинических условиях, и еще реже фиксируют.

— Тогда я не понимаю, в чем странность?

— Странность в том, — врач поджала губы, недовольная тем, что генерал ее перебивает уже второй раз своими наводящими вопросами, — что когда он, простите за такое определение, «ожил», то начал безумно хохотать. Такого еще в практике нашей клиники, знаете ли, не было. И еще, все те, кто находился в этот момент рядом, признались, что испытали иррациональное и необъяснимое чувство страха перед этим… человеком. Одна молодая девушка из санитарок даже упала в обморок. Вот как-то так. Теперь у меня по больнице среди персонала ходят всякие разные слухи, которые отвлекают работников от их основных обязанностей. И я была бы очень благодарна, если вы Секирина переведете куда-нибудь в другое учреждение. Мы уже сделали все, что было в наших силах, кризис миновал, состояние стабилизировалось, ему вовсе необязательно находиться именно у нас.

Сухов слушал речь главного врача и все глубже погружался в собственные мысли. Все это действительно было очень загадочно и необъяснимо. А если прибавить к этому всю остальную бесовщину, которой медиум оказался окружен, как новогодняя ёлка мишурой, то и вовсе…

А самое главное, полицейский почуял, что у него уже где-то наметились едва заметные, но уже контуры всей картины. Не хватает только какой-то малости, чтобы суметь их обвести, и узреть очертания целиком.

От просьбы главного врача все же пришлось откреститься. Во-первых, Секирина сюда пропихнули исключительно благодаря его гражданскому куратору — Коле Полукару, а во-вторых, генералу просто было некогда заниматься еще и этим. Пусть долечится, да пойдет уже наконец зону топтать. А то с этим его покушением и так все сроки псу под хвост летят!

Боже, даже вспоминать страшно тот день, когда генералу доложили, что медиума обнаружили на грани жизни и смерти, с огромной кровопотерей и с множеством пулевых ранений в перевернутом автомобиле… Сухова тогда чуть самый натуральный удар не хватил. Он уже даже стал готовиться уйти в скоропалительную отставку, где-то внутри сочувствуя Николаю, который останется расхлебывать эту кашу в одиночку, но, слава всем святым, дело обошлось. Секирина сумели откачать.

Уходя из больницы, полицейский попрощался и все-таки дал Ольге Леонидовне размытое обещание попытаться как-нибудь посодействовать в вопросе переселения медиума в другую больницу. Вот только исполнять он его не собирался вовсе. Но если женщине станет от его слов легче, то почему бы и не пообещать? Потом просто, возможно, придется повиниться, что ничего не получилось.

Дальнейший путь до Управления генерал провел все в той же глубокой задумчивости, и даже не заметил, как они преодолели половину дороги. Тогда Сухов внезапно встрепенулся и приказал водителю рулить к ведомственному моргу, где по сей день лежало тщательно оберегаемое тело покойного Свиридова. Пока они ехали, полицейский достал мобильный и позвонил дежурному, чтобы тот обеспечил присутствие на объекте нужного ему человека.

Спустя еще примерно двадцать минут генерал