Оранжерея - Чарлз Стросс

Я слишком мало помню. Когда Линн предложила тебе с ней задержаться, я не ревновал особо. Наверное, в кругу друзей не стал бы.

– Ну и славно. – Она придвигается ко мне, затем поднимается на все четыре руки и карабкается вверх, покуда не нависает надо мной как богиня-паучиха мирского блаженства. – Так что, строго говоря, мы не соврем, если скажем, что не состоим в длительной связи. Но ты обещаешь поискать меня там? Или после того, как все закончится? Ну, или… если вдруг кого-то из нас не возьмут?

Я смотрю ей в глаза на расстоянии в несколько миллиметров и вижу в них отражение – похоти, голода и беспокойства.

– Обещаю, Кей.

Богиня-паучиха довольно кивает и принимается ублажать меня, работая четырьмя руками, ртом, всеми доступными ей способами и конечностями. А я, самец-паучок, гадаю, в последний ли раз мы с ней видимся.

* * *

Когда после нашего свидания я иду домой один, кто-то пытается меня убить.

Несмотря на то, что я сказал Пикколо-47, до сих пор не сделал резервную копию. Этот шаг кажется мне безотзывным, как если бы означал принятие моего нового состояния. Резервное копирование собственной личности добавляет багажа, а стирание памяти лишает его. Но в моем случае мне действительно сто́ит сделать резервную копию, как только я вернусь в свою комнату. Кей, вероятно, было бы больно, если бы я умер сейчас и вернулся в состояние, в котором пребывал до нашей встречи. И теперь мне важно не обидеть ее.

Может, поэтому я и пережил ту атаку.

Выйдя из парка отдыха, мы разделились, застенчиво помахав друг другу, напоследок переглянувшись. Кей идет к терапевту, мне тоже лучше придерживаться своего режима чтения и учебы, который требует, чтобы я тратил на него не менее десяти килосекунд в день. Мы расстаемся нехотя, уязвленные новой чувствительностью. Я все еще не уверен, что чувствую, и меня беспокоит идея перехода в экспериментальную систему. Узнает ли она меня там? А я – ее? Заинтересуем ли мы друг друга в новых телах, в новых идейных координатах? В конце концов, мы оба – взрослые люди. Нужно вести собственную и полностью независимую жизнь. Надо будет прощаться – попрощаемся.

Мне сейчас не нужна ничья компания (кроме Кей), поэтому, идя домой через граф Т-ворот, соединяющий Зеленый Лабиринт, я врубаю на модеме режим инкогнито. Теперь для моего зрения люди – этакие столбы тумана, перемещающиеся в величественной тишине, а сетевые фильтры в их модемах точно так же «затуманивают» мою персону.

Однако не узнавать людей – не то же самое, что не знать о чьем-то присутствии. Примерно на полпути я замечаю, что один из столбов тумана следует за мной на небольшом расстоянии. Интересненько, отмечаю я про себя на сугубо рефлекторном уровне, о каком и не гадал до настоящего момента. Я велю модему пометить преследователя ярко-алой меткой и сообщать моим позиционным чувствам о его местоположении. Такую операцию можно провернуть, оставаясь в поле анонимности – приемчик старый, с историей. Так что я продолжаю идти, стараясь не показывать, что заметил хвост.

Вместо того чтобы вернуться тем же путем, каким прибыл, я иду через Зеленый лабиринт прямо в проход к своей квартире. Столб тумана преследует меня, и я небрежно сую левую руку в большой набедренный карман куртки, ища проход в рыхлой круговерти Т-ворот. Наступает момент, когда вокруг – никого, и мой преследователь решается атаковать. Он бросается на меня, думая, что я пребываю в блаженном неведении, да вот маркер моего модема выдает его. В левом глазу у меня есть фиксатор расстояний, и, как только он начинает сигнализировать о перемещении враждебного объекта в мою сторону, я сбрасываю режим инкогнито, разворачиваюсь и вооружаюсь.

Противник – невысокий и неприметный мужчина: кожа кофейного цвета, телосложение скорее жилистое, килт и черная жилетка на голое тело. На самом деле единственная примечательность в нем – его меч, не дуэльный, а из мономолекулярных нитей. Такой даже через алмазную броню пройдет как через мыльный пузырь. Разумеется, эта штука невидима глазу – если не считать красной бусины на острие, более чем в двух метрах над правой рукой убийцы.

Я напрягаюсь мимолетно, разряжая свой бластер, затем опускаю его и смаргиваю из глаз ужасные остаточные изображения в пурпурной гамме. Жуткий грохот, неприятный запах озона и подгоревшего мяса, отдача посылает болезненное ощущение вверх по руке. Лезвие упавшего меча высекает искры из каменного пола, и я спешу уйти с его пути – мне не хочется по глупости остаться без ноги. Я оглядываюсь в поисках других враждебно настроенных личностей.

– Подонок, – сплевываю я в сторону мистера Копченого. Я чувствую себя странно равнодушным к тому, что только что сделал, хотя мне хотелось бы, чтобы остаточные изображения исчезли быстрее – из бластера палят лишь в очках, защищающих от ярких вспышек, а у меня не было времени их нацепить. Бластер – простое оружие, маленькие Т-ворота, соединенные (через другую пару Т-ворот по принципу клапана) с конечной точкой в фотосфере изолированной нейтронной звезды. Грязная примочка для ближнего боя – ей под силу уничтожить все, кроме полной боевой брони, и, поскольку это, по сути, лишь пара червоточин, связанных вместе суперструной, она никогда не дает осечки. Но есть и минусы. Например, сейчас у меня дикий звон в ушах. Да и кожа на лице зудит от свеженьких радиационных ожогов. Для дуэлянтов считается дурным тоном использовать бластеры или вообще что-либо, не являющееся холодным оружием. Вероятно, поэтому нападавший не ждал такого исхода.

– Никогда не ввязывайся в войнушку-пострелушку, если при себе только нож, – учу я уму-разуму мистера Копченого, отворачиваясь от останков. Его правая рука висит на стене пару секунд, раздумывая над советом, а потом отваливается и шлепается на пол.

Остальная часть моего пути домой проходит без происшествий, но, к тому времени как я добираюсь туда, меня трясет, а зубы стучат. Я закрываю дверь и приказываю ей слиться со стенами, затем опускаюсь на единственный стул, который стоит посреди комнаты, когда кровать не раздвинута. Знал ли он, что я не записал резервную копию? Понимал ли он, что мое прежнее «я» не стерло все мои защитные рефлексы или что я знал, где достать бластер в Невидимой Республике? Понятия не имею. Что я точно знаю – так это то, что кто-то только что пытался убить меня тайком, без свидетелей – и без обычного воскрешения после дуэли. Это говорит о том, что кто-то хочет вывести меня из игры и самостоятельно покопаться в моих резервных копиях. Кража такой информации – серьезное преступление против личности, которое в большинстве государств оценивается на несколько степеней тяжелее убийства.

Что ж, кажется, дело решенное – придется сделать резервную копию, а