Приручить Лису, или Игра для дознавателя - Евгения Александрова

настаиваю, что идти нам придется вместе. По крайней мере, какое-то время, – продолжал он невозмутимо, поправив свое балахонистое одеяние. – Даже готов сыграть роль твоего слуги, раз такое дело.

Спустившись вниз по улице, он как ни в чем не бывало подхватил мою брошенную сумку с продуктами и пошел рядом в паре шагов, не выпуская из поля зрения.

Мы направились по одной из кривых улиц к центру города. У меня было немало возможностей потеряться, особенно когда вокруг стало еще больше прохожих и шума. Весь прошлый опыт настойчиво подталкивал к этому: дознавателю нельзя верить, он сдаст при первой возможности, я знаю, где и как можно скрыться, но почему-то всё равно послушно иду за ним… Словно мне это внушили!

Однако если Дарес не шутил про Йохана, если правда вынюхал про него, знает, где находится лавка и как-то выследил на базаре и меня. Дернуло же меня тогда заглянуть в верхние комнаты покойного бургомистра и попасться этому ищейке! Я с досадой цокнула.

– Снова проводишь в свою милую комнатку для допросов?

– Нет, – скупо прозвучало в ответ, когда мы свернули в переулок.

Кажется, улицы города – не то место, чтобы “начать откровенный разговор”?

– Чего же так? – продолжала упрямо допытываться я.

Дождавшись, когда прохожих вокруг не оказалось, он пошел сбоку и все же соизволил проговорить:

– Господин Дарес Ландеберт, королевский дознаватель, увы, покинул город вчера вечером по срочному поручению Его Величества. К великой радости главы городской стражи Волдхара господина Вэлтона, .

– И он так охотно в это поверил? – рассмеялась я тихо.

– Я был весьма убедителен.

Я скосила глаза. Дарес серьезно свел брови.

– То есть теперь… – я хмыкнула, – разбойница, которая притворяется знатной леди, ведет дело с королевским дознавателем, который притворяется бродягой? Нечто вроде комедии, честное слово! К чему всё это?

Я так настойчиво пыталась понять, что задумал дознаватель, что не уследила за дорогой и едва не попала под копыта проезжающему экипажу. Дарес быстро притянул меня к себе ближе, оберегая от столкновения. И кивком позвал за собой, направился вперед, пробираясь между прохожих так, чтобы те расступались перед ним и его знатной леди-хозяйкой.

Не успела я прийти в себя, как мы оказались перед стенами храма Всепрощающей Матери – самый крупный во всем герцогстве. У подножия широкой каменной лестницы, как обычно, толпились попрошайки.

Благо, сегодня день был такой погожий, что им сложнее удавалось делать несчастный вид, а многие и вовсе откровенно пригрелись на нагретых солнцем камнях и только лениво ожидали подаяний от щедрых, разнеженных молитвами горожан.

– Желаешь, чтобы я покаялась в своих грехах? – усмехнулась я, послушно поднимаясь вслед за Даресом к широко распахнутым дверям храма.

– Почему бы и нет? Если позже вы будете снисходительны к несчастной заблудшей душе. Может, даже подкинете бедолаге пару-тройку звонких монет. За помощь, – улыбнулся он.

Внутри было немноголюдно и темно, как всегда.

Посетители храма вольны были выбирать, как и где молиться Матери, что подарила всем людям дыхание жизни. Для самых пожилых вдоль стен стояли деревянные скамьи, для остальных – посреди храма расстелен огромный, истертый многочисленными паломниками ковер, на котором становились на колени.

Монахини-служительницы готовились к полуденному пению во славу Матери. Я покосилась на привычную женскую статую без лица. Эта считалась особенно святой – однажды из ее каменных глаз закапали настоящие слезы – поэтому в город приезжали и из столицы. Я несколько раз сидела подолгу и ждала тоже отголосков подобного чуда.

Но не дождалась. Хотя, признаться честно, от нахождения рядом со статуей на душе пробегало волнение и порой даже трепетная дрожь. Как говорил в моем детстве отец, в богов ты можешь не верить, но лишний раз оскорблять не стоит. Если их не существует, это бесполезно, а если они в самом деле есть – недальновидно.

Дарес прошел вдоль стены и выбрал место на ковре неподалеку от ряда колонн. Я оценила. Отсюда хорошо просматривалось всё вокруг, а сами мы были огорожены от части храма.

– Прошу вас, леди, – прозвучал голос ищейки с эхом. Высокие сводчатые потолки делали звуки гулкими – не расслышать ничего, если стоишь не на расстоянии вытянутой руки. – Помолитесь рядом с бродягой? – Он взглянул на меня с хитрецой.

От Дареса, несмотря на нарочито бродяжный вид, едва уловимо пахло чем-то приятным и знакомым. Я мучительно пыталась разгадать этот аромат. Темный мускус, будто нотки сандала и амбры, дерзкая смесь. Тяжелая для многих, но именно ему этот запах подходил.

Я поежилась, но уселась на колени рядом – в одном шаге от дознавателя. Дорогое серое шелковое платье окутало меня пышным облаком. Но в храме все были равны, все перед лицом Матери такие, какими появились на этот свет.

Дознаватель выбрал удачный момент, чтобы этим воспользоваться и поговорить, не привлекая ничьего внимание нашей разницей в положении.

– Почему бы тебе действительно не покинуть Волдхар? Убит бургомистр и убит, – глухо проговорила я, склонив голову. – Король погорюет и назначит нового.

– Во-первых, я никогда не оставляю дело незавершенным, – сказал невозмутимо Дарес, сидя на коленях с прямой спиной и положив ладони на бедра. Взгляд его был направлен в сторону монахинь, но, уверена, не упускал ничего происходящего. – Во-вторых, в этом деле кое-что особенное.

– Особенное для тебя или для короля? – поинтересовалась я и тут же прикусила язык.

Вот зачем мне влезать в это дерьмо? Это меня не касается! Давно – не касается! Я просто варю целебные мази и зелья и зарабатываю этим на жизнь. Ни дела банды, ни убийства не имеют ко мне отношения. А проклятое любопытство еще никогда не доводило до добра. И если хочу выжить – надо быть настороже с ищейкой, а не развешивать уши!

Только дождаться, когда он получит свои сведения и исчезнет из моей жизни. Лишь бы не связался с теми, кто ему не по зубам. И не потому, что мне будет жаль кучерявого (а теперь и бородатого)