Библейские сказания - Зенон Косидовский

Потом он вернулся к фараону, чтобы рассказать ему о своей поездке. Из Библии совершенно неопровержимо следует, что события эти произошли на протяжении очень короткого времени, если даже не в один и тот же день. В книге Бытие (гл. 45, ст. 10) Иосиф обещает отцу, что поселит его в земле Гесем и, стало быть, поблизости от себя. Отсюда сам собой напрашивается вывод, что столица, в которой жил Иосиф, должна была находиться на небольшом расстоянии от земли Гесем, то есть в самой дельте. Ею ни в коей мере не могли быть такие города, как Мемфис, Фивы или Фаюм. Они лежали слишком далеко от Гесема, и путешествие Иосифа в колеснице заняло бы несколько дней. К тому же, как утверждает французский египтолог Масперо, в Египте ввиду отсутствия подходящих дорог никогда не пользовались колесницами для дальних путешествий. Такие путешествия, как правило, совершались на барках по главной коммуникационной артерии, которой являлся Нил. Все вышеприведенные обстоятельства служат нам как бы путевыми столбами, стрелки на которых дружно направлены в сторону Авариса, столицы гиксосов.

Мы теперь уже знаем, что Аварис лежал в дельте Нила, так как руины этого города вместе со множеством гиксосских печатей раскопаны по соседству с современной деревней Сан-эль-Хагар. И если Иосиф осуществлял власть в Аварисе, то отпадают всякие сомнения: историю его жизни надо вместить в эпоху властвования гиксосов. Более поздняя дата полностью исключается, так как после изгнания завоевателей родовитые фараоны восемнадцатой династии перенесли столицу в Фивы. Как видим, гиксосская теория опирается на вполне солидные предпосылки, и поэтому её признают теперь многие ученые. В библейском сказании поражает историческая точность в воссоздании египетских обычаев. Это касается прежде всего погребальных обрядов, связанных со смертью Иакова и Иосифа. Их останки бальзамировали в течение сорока дней, а мумию положили в деревянный гроб. Уже Геродот сообщает, что процесс бальзамирования продолжался в Египте сорок дней, — это подтверждают и тексты папирусов, найденных в гробницах царей и вельмож. Вспомним, что Иосифа подстригли, прежде чем он предстал перед фараоном. Эта, казалось бы, мелкая подробность весьма красноречива, так как лишний раз свидетельствует о знакомстве с египетскими обычаями. В Египте никому не разрешалось носить бороду; привилегия эта принадлежала исключительно одному фараону, который, впрочем, подвешивал искусственную бороду. Иосиф, будучи евреем, вероятно, отпустил бороду, и поэтому его остригли, как того требовал придворный этикет. Так же обстоит дело с возведением Иосифа на должность наместника фараона. Торжественная церемония протекала в соответствии с тем ритуалом, с каким нас знакомят папирусы и картины в гробницах. Новый вельможа получал из рук фараона как почетные дары, отвечающие его высокому званию, драгоценную цепь на шею, дорогую одежду и, сверх того, жену знатного рода. Во время торжественных шествий наместник занимал одну из позолоченных дворцовых колесниц и ехал сразу же за колесницей фараона. Египтяне заимствовали у гиксосов обычай пользоваться лошадьми, и церемониал этот и после изгнания захватчиков сохранился в Египте.

В библейском сказании знаменательно ещё и то, что имена, которые там приводятся, тоже типично египетские. Фараон назвал Иосифа Цафнаф-панеах, что означает «Бог говорит: да здравствует». Жену Иосифа звали Асенефа или Асенет, то есть «принадлежащая (богине) Нет» (богине, почитаемой в дельте Нила), а Потифер или Потипера — это искаженное имя «Па-ди-па-ре», означающее «(тот), которого дал (бог) Ра».

Стоит ещё добавить, что сказание об Иосифе дает четкое представление о египетской топографии. Сообщаемые подробности позволяют легко ориентироваться в расположении земли Гесем и по косвенным признакам установить, в какой именно столице жил Иосиф.

Короче говоря, материал, из которого построена египетская декорация, полностью выдержал экзамен современных научных исследований. Вряд ли сегодня стоит ломать копья по поводу того, был или не был Иосиф фигурой исторической, но не вызывает сомнений то, что сказание возникло в самом Египте. Его авторами были люди, которые так детально знали эту страну, что безусловно жили там в течение долгого периода времени. В данном обстоятельстве мы находим подтверждение того факта, что какая-то ветвь евреев — возможно, это был и род Иакова — действительно поселилась в дельте Нила, на плодородной земле Гесем.

Не исключено даже, что библейское сказание является отголоском исторического события, и один из евреев, по имени Иосиф, действительно достиг высокого положения при дворе фараона. Впоследствии вокруг его фигуры возникла легенда, которую сложили евреи, гордившиеся своим знаменитым предком. Но если так оно и было, то почему нет ни одного упоминания об Иосифе в египетских хрониках? Обычно они очень обстоятельны и полны подробностей, а семит на должности наместника — событие слишком серьезное, чтобы о нем можно было умолчать. Такого рода пробел в египетской историографии казался подозрительным и возбуждал сомнения в реальности фигуры Иосифа. Нельзя, однако, забывать об очень важной вещи. Гиксосы вызывали к себе такую ненависть, что египтяне уничтожали все, что напоминало о периоде их власти. Даже летописцы обходят молчанием период гиксосской оккупации. Исторические хроники внезапно обрываются на 1730 годе до нашей эры и возобновляются только после 1580 года до нашей эры. Одной из жертв этого вымарывания ста пятидесяти лет истории пал также Иосиф, слепой исполнитель гиксосской политики, ответственный за глубокие экономические перевороты, непопулярные у египтян. Его действия позднее тягостно отразились на израильтянах, которые после смерти Иосифа долго ещё оставались на земле Гесем.

Моисей в ореоле мифов

Описанная в Библии история бегства из Египта и странствия в землю обетованную — это одновременно история еврейской религии. Израильтяне верили, что Яхве их особо полюбил, что он стал их освободителем, дал им законы, моральные нормы и общественный строй, создал религиозные учреждения, должности священников и литургический церемониал и под конец привел их в Ханаан как объединенный и организованный народ. Израильтяне ведь считали себя избранным народом, которому доверена важная историческая миссия, и поэтому не могли погибнуть, хотя по временам их постигали тяжелые наказания за нарушение синайского союза. История этого драматического бегства израильтян постепенно утрачивала реальные черты.

По мере того как сказание о Моисее передавалось из поколения в поколение, оно приобретало все более мистический характер, а исторические факты отступали на задний план. Последним придавали настолько малое значение, что не считали даже нужным назвать имя фараона-преследователя.

В туманных видениях пророков Осии, Михея и Иеремии исход израильтян из Египта приобрел мистическое значение — как проявление воли Яхве и событие чисто религиозное. Когда израильский крестьянин приносил на алтарь жертвы, состоящие из первых плодов его урожая, то он молился следующим образом: «Египтяне худо поступали с нами, и притесняли нас, и налагали на нас тяжкие работы; и возопили мы к господу, богу отцов наших, и услышал господь вопль наш, и увидел бедствие наше, труды наши и угнетение наше. И вывел нас господь из Египта рукою сильною и мышцею простертою, великим ужасом, знамениями и чудесами. И привел нас на место сие, и дал нам землю сию, землю, в которой течет молоко и мед» (Второзаконие, глава 26, стихи 6–9). Жрецы, которые записали эпопею бегства израильтян из Египта и включили её в свои священные книги, были не историками в современном значении этого слова, а теологами, рассматривающими историю Израиля с угодной им, религиозной, точки зрения. Все, что легенды приписывали Моисею, — его разговоры с Яхве, его чудеса и заповеди — воспринималось ими как неопровержимые, подлинные факты. К тому же в тот период, когда они приступили к редактированию исторических легенд, прошло уже несколько веков со времен исхода из Египта, и реальный ход событий подвергся процессу, который мы называем мифологизацией прошлого.

Вот почему ученым в наши дни приходится преодолевать огромные трудности, чтобы отшелушить из легенды ядро истины, и, несмотря на все усилия, затраченные в этой области, до сих пор нет единого мнения относительно того, что произошло на самом деле и существовал ли в действительности Моисей. Обычно по мере отдаления от давно минувших эпох верх берет элемент исторической правды и уменьшается роль легенды. С Моисеем происходит скорее обратный процесс. Авраам, Лот, Исав, Исаак и Иаков — это образы относительно реалистические, близкие и понятные своими человеческими чертами. Зато Моисей, по мнению некоторых ученых, в библейской истории наиболее таинственная личность. Вокруг его образа сложилось множество мифов. Великий вождь, законодатель и пророк, — это фигура внушительная, поразительная в своей трагической борьбе с собственными слабостями и со слабостями своего народа. Но как же мало мы знаем о нем как о человеке! Пожалуй, только то, что он легко воспламенялся гневом, что у него бывали минуты сомнения, что он дважды женился и у него были неприятности в своем же семейном кругу. Мы всегда видим его как бы отлитым из бронзы; это помазанник божий, непримиримый исполнитель воли Яхве. Ежегодно в праздник пасхи израильтяне в гимнах и псалмах славили Яхве и его полномочного представителя — Моисея, а опыт скитаний по пустыне приобретал в их обрядах характер религиозной мистерии, драмы, относящейся к миру иного измерения. Но разве из этого должно следовать, что Моисей не был реальной исторической фигурой? Отнюдь нет! Современная наука стала более осторожной в вынесении приговоров в таких вопросах с тех пор, как она обнаружила на дне многих легенд и мифов целые залежи истинных событий. Так, например, Солона, Ликурга или Нуму Помпилия больше не считают мифическими фигурами. Это были вожди, которые действовали в поворотные моменты истории, и по этой причине в сказаниях последующих поколений были возведены до ранга великих символов. Вполне вероятно, что среди израильтян выдвинулся вождь, законодатель и религиозный реформатор крупного масштаба, который сумел вызволить свой народ и повести его в Ханаан. Благодаря его таланту недисциплинированные, раздираемые внутренними склоками израильские племена объединились и одержали победы в Египте, в пустыне и в Ханаане.