Наруто – Лабиринт теней (СИ) - Мухин Денис Zang

— Более-менее изучив теорию процесса и учитывая наличие большого количества материалов для опытов, перейти к практике не составило труда, — развернувшись, Орочимару подошел к одному из полностью забытых свитками и папками шкафов и некоторое время копался на полке, пока не достал стопку подшитых листов, протянув ее мне, — думаю, будет быстрее прочитать ход работ, чем рассказывать подробно каждый этап.

Кивнув, я отложил собственную ношу на ближайший стол, где имелось расчищенное место и не теряя времени, погрузился в отчеты, очень быстро пробегая взглядом по столбцам мелких, элегантно выведенных иероглифов. Это было действительно быстрее, чем слушать даже краткую выжимку — коллега отлично документировал не только собственные действия с результатом, но делал пометки, позволяя понять, каким образом он пришел к той или иной идее. Сказалось продолжительное сотрудничество, когда необходимо, чтобы и другой человек мог усвоить изложенную информацию без провалов в логических цепочках, которые может восстановить только автор.

Только пролистав десяток листов, я уже удивленно вскинул брови — этот гений местного разлива без всяких предпосылок, применил корректировку генетического материала и искусственное оплодотворение на яйцеклетках пленной куноичи, принявшись выращивать зародыши в колбах и внимательно отслеживая проходившие процессы, сравнивая с эталоном клеток донора. Полагаю, то, что он предпочел делать это исключительно в искусственных условиях, а не с кучей пленниц, уже показывает соблюдение некоторых границ. Или, зная его предпочтение к экономии ресурсов, возиться с беременностью женщин требовало слишком много хлопот, учитывая массовость эксперимента — более трех десятков оплодотворенных яйцеклеток. Не то, чтобы многочисленность наблюдаемых объектов не требовалась — лишь пятьдесят процентов достигли месячного возраста и от остававшегося количества, один экземпляр перевалил за пять месяцев, демонстрируя значительные отклонения в развитии. Процедура питания и стимуляции зародышей не была достаточно отработана, ведя к значительным потерям, чем дольше продолжался эксперимент и даже коррекция ирьёдзюцу приносила лишь частичные плоды.

Тем не менее, свою службу даже такие зародыши сослужили, позволив понять, что подобным образом можно получить новое поколение — ирьёнины давно научились определять степень родства по крови — но никак не точных клонов шиноби, предоставившего генетический материал, несмотря на проводившуюся корректировку. Ну а техническое оплодотворение местные освоили чуть ли не со времен появления чакры и зарождения моей профессии — кража кеккей генкай разных кланов всегда стояла на первом месте при захвате пленных теми, кто подобными преимуществами не обладал. Правда, отпрыски подобных попыток жили не долго, уничтожаемые охотничьими кланами родных кланов.

Тщательно обдумав неудачу, Орочимару принялся экспериментировать с материалом для оплодотворения, желая максимально ослабить влияние генов матери и усилить гены отца до полной идентичности, но не сильно в этом преуспел. Больше двух трети подшитых листов лабораторного журнала описывались разные подходы, пока Орочимару не осенила мысль использовать для оплодотворения ядра взрослых клеток донора, содержавшие полную генетическую информацию. И неожиданно, данный подход оказался верным направлением, несмотря на первые провалы.

Собственно, продемонстрированный мне живой экземпляр представлял собой именно клона, генетическая структура которого на восемьдесят процентов совпадала с донором и несмотря на очевидные отклонения в развитии, это был несомненный успех. Учитывая, что я не помнил, как к проблеме клонирования подошли в другом мире и понятия не имел, с какой стороны подступиться к проблеме, столь масштабные эксперименты коллеги экономили мне огромное количество времени и сил.

— Очень занимательно и полезно, — с глубоким удовлетворением закончив читать последний лист, я отдал отчет Орочимару.

— Исследования пока в самом начале и впереди еще долгий процесс обкатки подобного метода выращивания клонов, — покачал головой ученый, принимая листы и убирая их обратно, — даже по самым примерным и оптимистическим расчётам, полноценного и здорового клона получится вырастить только лет через пять-семь.

— Думаю, что моя помощь позволит сократить данный срок, — ухмыльнулся я, уперев руки в бока, — почему бы не использовать фуиндзюцу для более плотного контроля и корректировки развития?

С моим мастерством в фуиндзюцу и ирьёниндзюцу, сделать необходимый комплекс печатей можно в течение полугода или около того, плюс еще пару месяцев на отработку и шлифовку процесса. Может быть, добавить стимулирования более быстрого развития — в конце концов, мне необходимо новое тело, для переселения души, но никак не выращивание полноценного человека, похожего на меня как две капли воды — но это уже проблема будущего.

— Помощь специалиста твоего уровня точно пригодится, — медленно кивнул Орочимару, облизнув губы, а его взгляд в очередной раз вильнул к принесенному мной пакету, — собственно, у меня имеется еще некоторое количество проектов, которым я хотел бы поделиться, в частности, по добытым на войне трофеям, но там успехи куда скромнее и едва ли позволят тебе узнать что-то новое для себя, Рью-кун, так что с удовольствием ознакомлюсь уже с твоими достижениями.

— Полагаю, сейчас действительно моя очередь, — кивнул ему, доставая пару толстых подшивок листов, с весьма говорящим заголовков, к которому коллега сразу прикипел взглядом.

— Сейши но Ибуки (Дыхание Юности), — прочитал змеиный саннин, бросая на меня острый взгляд и едва не капая слюной, — полагаю, это то, о чем я спрашивал?

— Да, это та сама печать, над которой я работал больше пяти лет, исключительно для личного пользования в кругу семьи и само ее существование не должно выйти за пределы этих стен, — предельно серьезно ответил коллеге, — не говоря о принципах работы и конечном результате.

— Не волнуйся, Рью-кун, я умею хранить тайны и ценю оказанное доверие, — не менее серьезно кивнул Орочимару, прежде чем приступить к изучению документации.

Собственно, я взял с собой не полную инструкцию нанесения Сейши но Ибуки, а только достаточно краткое описание протекания процессов, побочных эффектов, необходимых препаратов, вносимых изменений в кейракукей, общее влияние на организм и тому подобные вещи, иначе, двумя журналами на несколько десятков листов дело не ограничилось бы. Но для Орочимару хватило и этого — по мере чтения, я не пропустил, как руки саннина несколько раз вздрагивали, а глаза расширялись, свидетельствуя о крайне сильных эмоциях обычно хладнокровного шиноби. Но это оказались только цветочки — добравшись до середины второго журнала, коллега отреагировал куда более бурно.

— Что⁈ Придание чакре свойств кеккай генкай Узумаки⁈ Получение долголетия?!!

Я едва удержался от закатывания глаз — кто бы сомневался, что Орочимару больше всего заинтересует именно последнее?

— Именно, — кивнул в ответ и посоветовал, — прежде чем задавать вопросы, рекомендую закончить.

Шиноби потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки, после чего он возобновил чтение, продолжив листать подшивку с еще большей скоростью, пока не остановился на последнем листе.

— Ку-ку-ку, как интересно, — подняв на меня взгляд, облизнулся Орочимару, — я многого ожидал от нашего сотрудничества, но это превзошло самые смелые мои ожидания, Рью-кун и теперь понятна такая секретность — даже союзники не упустят возможности получить эту печать любым способом, если узнают о всех преимуществах, даруемых пользователю, не говоря о врагах.

— Именно, если информация о Сейши но Ибуки распространится, то другие деревни устроят на меня настоящую облаву не считаясь с потерями, чтобы устранить или выбить знания, — тяжело вздохнул я, складывая руки на груди и прислоняясь к краю стола бедром.

— Я ценю оказанное доверие, Рью-кун, — понимающе кивнул коллега и поспешил перевести тему, — но Узумаки обладают кеккей генкаем? Впервые об этом слышу!