«Ваше сердце под прицелом…» Из истории службы российских военных агентов - Михаил Ефимович Болтунов

том, что, уволившись с военной службы, отставной офицер подает рапорт на имя министра иностранных дел. Но как известно, это был «особый отставник». И о нем сообщалось послу, но почему-то не секретной диппочтой, а обычным письмом. Естественно, такой пакет попадал в руки контрразведки, и они были готовы во все оружии встретить подобного «секретаря».

Были и другие несуразности и просчеты. Так, секретарем консульства в Чифу, в Китай в 1896 году прибыл полковник Десино. А вместе с ним приехал и помощник в звании поручика. Вот так секретарь консульства!

Естественно, под штатским платьем мелкого клерка китайцы быстро разглядели погоны. Десино неоднократно жаловался своему руководству, что окружающие уверены в том, что он военный агент, а порой и на прямую обращаются к нему по званию.

Таким образом, толковая, перспективная идея внедрения в зарубежные страны негласных российских военных агентов из-за плохой проработки была попросту дискредитирована. В конечном счете Нолькена, Муравьева-Амурского и Миллера отозвали, а Десино назначили гласным военным агентом.

Разумеется, для сбора разведывательной информации использовались возможности различных научных экспедиций. Примером тому экспедиции известного русского путешественника, почетного члена Петербургской академии наук, полковника, а потом и генерал-майора Николая Михайловича Пржевальского. Он руководил экспедицией в Уссурийский край и еще несколько раз выезжал в районы Центральной Азии. Из каждой поездки привозил ценные коллекции растений и животных, докладывал о географических открытиях. Однако Пржевальский всегда оставался прежде всего человеком военным, понимающим важность разведданных. Его описание Эрзерумского виласта очень помогло при планировании армейских операций на этом театре военных действий.

Кроме военно-научных экспедиций офицеры командируются за границу с конкретными разведывательными задачами. Такую задачу, к примеру, получил генерал-майор Алексей Куропаткин, кстати, будущий военный министр. В 1886 году он был направлен с секретной миссией для сбора разведданных о турецких позициях на Босфоре. Заграничный паспорт ему выписали на имя Александра Ялозо. Официально он занимался самой прозаической деятельностью — закупкой скота.

О своем рискованном путешествии Алексей Куропаткин рассказал в книге «Семьдесят лет моей жизни».

Однако надо признать, что все эти разведмероприятия носили временный, не регулярный, одноразовый характер и были ориентированы на решение конкретной, локальной разведзадачи. Системность в те годы просматривалась в работе, пожалуй, только одной категории специалистов — гласных военных агентов, а их обязанности охватывали комплекс задач, столь необходимых и важных для вооруженных сил страны.

Так в «Инструкции военным агентам», утвержденной военным министром в 1880 году, предписывалось: «Изучать состав и комплектование вооруженных сил; организацию и численность по мирным и военным штатам: расположение их и способы мобилизации и сосредоточения, устройство материальной и хозяйственной части, обеспечение вооружением, ремонтами, обозом, провиантом и фуражом; тактическое обучение войск, развитие военного образования в армии… бюджет государства и особенно военный…»

В «Инструкции…» говорилось о методах разведработы и конкретно «о заблаговременном приискании надежных лиц, через посредство коих можно было бы поддерживать связи со страной в случае разрыва», то есть, иными словами, на период военных действий.

Безусловно, «Инструкция…» — документ важный и крайне нужный, но дело вершили конкретные люди, офицеры императорской армии и флота. Именно от них, от их умения, таланта, усердия зависели успехи или неудачи военной разведки.

Кого в те годы, в последнее десятилетие ХIХ века, командировали за границу в качестве военных и военно-морских агентов?

В Германии почти семь лет, с 1894 года работал подполковник, а потом и полковник Павел Енгалычев, в Берлине — полковник Александр Бутаков, в Австро-Венгрии — полковник Степан Воронин, а с мая 1900 года — подполковник Владимир Рооп. В Великобритании почти полтора десятилетия, с 1891 по 1905 год, Российскую империю в качестве военного агента представлял полковник, позже генерал-майор Николай Ермолов, в Дании, Швеции и Норвегии — полковник Михаил Фон-Блом, в Италии — капитан князь Николай Трубецкой, в Греции, а потом в Турции — полковник Эммануил Калнин.

Военно-морское ведомство направило в Великобританию капитана 2‑го ранга Ивана Григоровича, во Францию — лейтенанта Феликса Бэра, в Турцию — лейтенанта Андрея Эбергардта, потом — капитана 2‑го ранга Аллана Шванка, в Германию — князя лейтенанта Александра Долгорукова.

По-прежнему сохранялась добрая традиция военных и военно-морских агентов подбирать тщательно, продуманно, выделяя для этой ответственной работы лучших. Среди них уже не было юных «зеленых» поручиков. Средний возраст агентов 35–40 лет. За плечами как минимум десять — пятнадцать лет службы в войсках и на кораблях.

Вот морской офицер Андрей Эбергардт. До командировки в Турцию служил на Балтике, на корвете «Скобелев», на Дальнем Востоке, в составе Сибирской флотилии, состоял адъютантом управляющего Морским министерством.

После двух лет командировки за рубеж командовал канонерской лодкой «Маньчжур», крейсером 1‑го ранга «Адмирал Нахимов», эскадренным броненосцем «Император Александр II». В 1908 году назначен на высокий пост начальника Морского генерального штаба. В 1914 году стал командующим Черноморским флотом. Член Государственного совета, член Адмиралтейств-совета. Адмирал.

Его коллега, военно-морской агент в Великобритании Иван Григорович, еще до назначения за рубеж успел окончить морское училище, служил на кораблях Балтийского флота, командовал монитором «Броненосец», минным крейсером «Всадник».

Возвратившись из Лондона, Иван Константинович вновь окунулся во флотскую жизнь — был начальником Порт-Артурского порта, начальником штаба Черноморского флота, морской обороны Балтийского моря, военным губернатором Кронштадта.

В 1911 года адмирал Григорович стал морским министром Российской империи.

Многие военные агенты по возвращении на Родину остались в структурах военной разведки. Степан Воронин, к примеру, вырос до начальника отделения генерал-квартирмейстерской части Генерального штаба, позже был назначен генерал-квартирмейстером Варшавского военного округа, генерал-лейтенантом. Эммануил Калнин также был произведен в генерал-лейтенанты и занимал пост окружного генерал-квартирмейстера Одесского военного округа.

Михаил фон Блом сделал политическую карьеру, заседал в сенате Финляндии, Павел Енгалычев — руководил Императорской Николаевской военной академией, Александр Бутаков командовал дивизией, Владимир Рооп — кавалерийским корпусом, а накануне революции 1917 года возглавлял военную миссию в США.

Вот, собственно, что известно о судьбах наших военных и военно-морских агентов. Да, они, безусловно, достойные люди, которые внесли серьезный вклад в укрепление обороны Российской империи. Но нас в первую очередь интересует их роль в военной разведке той поры. Что же удалось им сделать за годы, которые провели они за границей, в ведущих странах мира, по добыванию ценной информации, документов.

Надо прямо признать: многое неизвестно, большое количество материалов в революционных бурях, в пламени Гражданской войны утрачены навсегда.

Но кое-что, к счастью, дошло до нас. Например, о том, как работал в Германии военный агент полковник Александр Михайлович Бутаков. Он был весьма эрудированным, высокопрофессиональным офицером. Знал морское дело, поскольку окончил морское училище. Разбирался в тактике общевойскового боя, в оружии, технике, так